Жизнь, театр, кино
Шрифт:
Но что это? Кажется кто-то хихикнул?
– Игорь? Правда, или мне это показалось?
– Нет! Это правда!
Смеются! Ну, конечно, я не ошибся!
С каждой сценой атмосфера в зале все теплела, улыбка сменилась смехом, смех сменился хохотом, а все закончилось аплодисментами - к нашему благополучию.
| ВС. МЕЙЕРХОЛЬДАт М|.«н IH лпв«чал«-. b Ик. tin««Mn >*J Bl |T WM h Mi,*. О. ЗШ я Ь Мъ»«ра«.. i i % |
|---|
| |
гпегдгпр
си lb3led 24.В1 26 ПРЕМЬЕРА it 23 (в 24 и 28
| • р*лнж *ягррантам Инин вся жрупп* и студенту ГЭНТЕШГ* |
|---|
| |
| Афиша спектакля 'Рычи, Китай!'. Театр имени Вс. Мейерхольда |
Товарищи встали, улыбающиеся, веселые, но уже через минуту, будто стесняясь своего смеха или вспомнив, что они члены комиссии, опустили глаза и стали опять серьезными и важными. Я быстро вышел из зала. Обсуждение, говорят, длилось недолго.
В буфет, где я с аппетитом доедал яичницу с колбасой и салом - "по-украински", вошли радостные Савченко, директор картины Чайка и оператор Екельчик.
– Ну что?
– дожевывая колбасу, самоуверенно спросил я. Игорь крепко обнял меня и, шепнув: "Спасибо, дорогой!", громко сказал:
– Идите гримироваться!.. Все хорошо.
Он почти не заикался...
"Хороша Тарань!.."
Смешно сейчас вспоминать, но пересъемка, ради которой я приехал, была, по существу, пустяковая - по небрежности человека, отвечавшего за игровые вещи, уже бывшие в кадре.
Сняли такую сцену:
"Дьяк Гаврила вынес ведро с горилкой, достал из шаровар тарань, затем, перекрестив кружку с горилкой:
"За здравие господа нашего!
– выпил, крякнул и, понюхав тарань, сказал: - Эх! Добрая тарань, жаль горилки мало!".
Опять зачерпнул и опять перекрестил полную до краев кружку с горилкой:
"За здравие девы непорочной!" - выпил и, опять крякнув, понюхал тарань.
Зачерпнул в третий раз кружку до краев:
"За здравие апостолов святых!"
Но тут сказали казаки:
"Погоди, дьяче! Ты на свадьбе, что ли?"
Потянулись за кружкой, но Гаврила, крепко держа ее, воскликнул:
"Грешники! Выпьем здесь побольше, а то, не приведи господи, в рай попадем, погибнем там без водки!" - выпил и третью".
Таким
Сцену не досняли. Стало темно, и операторы отказались продолжать съемку. Успели снять только средний или поясной планы, а крупные отложили до утра.
Это происходило под Киевом, на берегу Днепра. На холме была построена декорация Сечи Запорожской, а внизу, в степи, разместился табор, где среди шатров и телег происходили актерские сцены. Утром досняли крупные планы (я нюхаю тарань), и я уехал в Москву.
И вот пришлось переснимать крупные планы с таранью. Оказалось, что, когда снимали мои средние планы, тарань была крупная и длинная, но ночью те, кто остался охранять вещи, ею закусили. Утром, испугавшись скандала, подсунули мне другую - маленькую и сухую, так и сняли: никто не заметил.
Когда сцену смонтировали - между моими средними планами вставили крупные, - обнаружился смешной трюк: тарань в моих руках прыгала - она то вытягивалась и толстела, а то, когда я ее подносил к носу нюхать, съеживалась и усыхала. Это было, может быть, очень смешно, но не для сцены. Вот такой и нужно было переснять...
Это уже относится к курьезам или, вернее, к браку, которые в процессе съемок, как я рассказывал, иногда возникают по недосмотру. Эти куски сами по себе по неожиданности смешны, и если бы их собрать вместе, получилась бы очень оригинальная комическая картина.
”Г орящие быки”
Я вспоминаю еще и такой курьез - во время съемки очень важной сцены произошел непредвиденный случай. Сцена следующая: окруженный войсками Потоцкого, Хмельницкий мучительно думает, как, не жертвуя людьми, с наименьшими потерями вырваться из окружения. Он стоит задумавшись.
Раздается взрыв от гранаты, и раненый бык несется по табору.
"Смотрит Хмельницкий на быка, - пишет Корнейчук в сценарии, - лицо его проясняется, и вдруг захохотал гетман. Крикнул: "Слава!" - и начал танцевать.
"Мы сметем их пушки без жертв!.."
Лагерь. Стадо быков. Казаки привязывают к хвостам пучки соломы".
Потом в сценарии идут перебивочные кадры боя:
"Солому поджигать".
"Быки разъяренные бегут!"
"Обезумевшие быки летят на пушки!"
"Быки давят жолнеров!"
"За ними мчится конница казаков!"
"Ляхи бегут, бросив пушки!"
Вот так ярко, динамично и темпераментно была разработана сцена в сценарии.
Настал день съемки, снимали там же, у Днепра, в степи, где стояла декорация Сечи.
Смотреть на редчайшую съемку из Киева приехало очень много народа. Кто-то пустил слух, что будут бегать "жареные быки". Всем интересно посмотреть.
За ночь согнали на равнину сотню волов с большими рогами - "цоп-цобе". Хвосты за ночь им обмотали соломой и поставили головой в ту сторону, куда они должны бежать. Снимать приготовились с трех или четырех аппаратов. Ясно, что дублей делать не удастся, - страховались.
Гостей и неучаствовавших в эпизоде загнали на холм от греха. Бык не артист - подожжешь ему хвост, - черт его знает, куда побежит!