Жизнь в потусторонье
Шрифт:
Следующим шагом явилось то, что ненависть стала осознаваться как нехорошее, негуманное чувство ( за исключением, конечно, той, которая была необходима во время войны). Этот сдвиг отразился, например, в религиозных заповедях о прощении и в призывах любить своих врагов. Несмотря на утопичность данного призыва, общее окультуривание враждебности продолжалось. Мощный потенциал этого чувства как продукта человеческой нейрофизиологии убывал очень медленно и требовал выхода. Им стал перевод этого чувства в различные легитимные проявления, направленные против религиозных и политических оппонентов, нарушителей закона и порядка, в форме расизма, шовинизма, патриотизма. Эту эпоху отразили столетия жестоких наказаний за правонарушения.
Дальнейшее продвижение заключалось в смягчении физических и вербальных наказаний:
Сформированная некогда как инструмент борьбы за выживание, ненависть давно оторвалась от своего причинного источника, но она осела в различных видах человеческих отношений. Она постоянно проявляется в мировоззренческих разногласиях, деловом сотрудничестве, супружеских отношениях, воспитании детей, соседских контактах, случайном общении. Ненависть перешла в различные речевые и поведенческие автоматизмы: грубые и презрительные эпитеты, иронию, насмешки, перебивание в разговоре, передразнивание, т.е. в стереотипы коммунальной субкультуры.
Каждая потребность, как известно, может иметь различную индивидуальную степень выраженности, что касается и ненависти. Если есть гении аппетита, общения, сопереживания, творчества, стремления к сексу, любознательности и т. д., то встречаются и обладатели повышенной потребности в ненависти. В патологических случаях речь идет о параноидном расстройстве личности или параноидном психозе.
Людей с отклонениями не так уж много, а хуже то, что ненависть формируется как необходимый элемент человеческой культуры, якобы необходимый для выживания, т.е. с помощью идеи борьбы. При такой поддержке это чувство, которое и без того присутствует в нашей психике как органическое наследие животных предков, занимает прочное место в убеждениях и поведении. Правда, оно выступает не под некрасивым названием "ненависть", а под вывеской принципиальности, патриотизма, национальной или классовой сознательности, борьбы с нарушителями законности и порядка. Принимая подобные благородные формы, она способна приводить к самым масштабным конфликтам и кровопролитиям.
Развлечения потусторонья.
Они остаются в общем - то такими же, как и в земной жизни: настольные игры, спорт, прогулки и путешествия, театр, музеи, концерты, различные зрелища. Ну и, конечно же, выпивки, а вернее их имитация, как это делается в потусторонье. Пьянство здесь не является пагубным для здоровья, но злоупотребление влияет на репутацию, которой эквы очень дорожат. Поэтому хлебнув путем воображения лишнего, они обычно стремятся не попадаться на глаза посторонним. Те, кто сократил пьянством свою земную жизнь и причинял неприятности близким, стараются здесь оправдаться, но при этом продолжают "принимать на грудь". Поэтому веселые песни постоянно несутся из парков и садов.
На этот раз Леонид решил навестить одного из бывших институтских приятелей, весельчака, оригинала и некогда большого поклонника Бахуса - Дениса. Это был яркий представитель поколения "шестидесятников".В студенческие годы он блистал стиляжной внешностью, музыкальными способностями и неутомимым стремлениям ко всяким шуткам и розыгрышам. Студенты - горожане относились к нему с дружелюбием и легкой завистью (это ж нужно уметь доставать модные шмотки!), а сельские ребята и благонравные в советском духе девушки смотрели на него с легким ужасом, не понимая, как это еще может ходить на свободе этот тип, очень похожий на стиляг, высмеиваемых в "Крокодиле". Со временем все поняли, что это не злобный западный диверсант, заброшенный разлагать советскую мораль, а добродушный и искренний парень, наполненный чувством юмора.
Экзамены он сдавал кое - как, поскольку ему было не до того, просто нужно было как - нибудь получить диплом. Главная ставка делалась на музыку, в которой он преуспевал.Через несколько лет Денис стал играть в профессиональном эстрадном оркестре и время от времени бывал на заграничных гастролях, что являлось недосягаемой мечтой рядового советского человека. Вскоре он женился, построил кооперативную квартиру,
Вскоре к ним присоединился Анатолий - еще один бывший однокурсник и близкий друг Леонида. В те годы он излучал романтическую настроенность, юмор и дружелюбие. Способный, энергичный и привлекательный, он, казалось, был создан для успеха. Сначала все шло прекрасно: высшее образование, интересная работа, женитьба по любви, квартира.Потом пошли регулярные выпивки, проблемы на работе и в семье. Все закончилось преждевременным финалом.
Одним из популярных развлечений друзей Леонида стало знакомство с различными экстремальными (таковыми они казались на фоне в общем - то спокойной жизни потусторонья) акциями привлечения внимания или протеста некоторых групп. Против чего, казалось бы, можно здесь протестовать? Условия потусторонья максимально комфортны, болезни не угрожают, социальной несправедливости нет. Однако человеку всегда нужен смысл существования, и это сохраняется в потусторонье. Этот смысл многие эквы видят в верности своим земным идеям, что особенно относится к верующим. Они не могут смириться с отсутствием того, в кого они так страстно верят. Привыкнув на земле к конспирологическому мышлению, некоторые из них считают, что это происки здешнего руководства, желающего иметь всю полноту власти. Их не убеждает та мысль, что никто не мог бы противостоять вышей воле, если бы она существовала - им нужно видеть злодеев и бороться с ними.
Узнав о том, что в одной из больших соседних общин происходят митинги протеста и чуть ли не восстание, компания друзей Олега решила посмотреть на это любопытное зрелище, тем более, что само путешествие уже было большим удовольствием. Проходив несколько дней по лесным и полевым дорогам, они прибыли в город.
Зрелище было действительно впечатляющим. Огромная толпа шумела вокруг центрального здания. Все это были эквы, пришедшие из христианских общин. В толпе пестрели плакаты, требовавшие вернуть Хозяина: "Верните нам Бога!", "Позор атеистам!", "Долой душителей свободы!", "Руководителей на свалку!". Ораторы выступали с пламенными речами, доказывавшими, что власть обманывает, наживается (хотя наживаться в потусторонье, казалось бы, не было смысла), и что все это делается по наущению неких зарубежных кукловодов. Одни обвиняли мусульман и иудеев. Другие по земной привычке указывали на крупнейших олигархов. Третьи вспоминали американскую, российскую и прочие службы безопасности. Популярна была мысль, что гнусная позиция атеистов настолько противна Хозяину, что он не желает появляться. Некоторые ораторы уверяли, что атеисты просто присвоили себе рай и призывали верующих к военным действиям.
Почти все ораторы под шумное одобрение толпы сходились на необходимости свергнуть нынешнее руководство. Когда один из выступающих напомнил, что такие протесты уже неоднократно были в прошлом и ничего не менялось, разгневанная толпа сбросила его с трибуны. Другим оппонентам после первых же слов не давали говорить, заглушая их общим криком. Если бы эквы не были физически неуязвимыми, дело точно дошло бы до кровопролития. В стороне виднелся большой палаточный городок, где ночевали участники многодневного митинга.
Через некоторое время протестующие действительно добились новых выборов в парламент, но Хозяин, естественно, не появился. Разочарованные и подавленные, они начали возвращаться в свою общину, чтобы вновь собраться, когда наиболее энергичные популисты из их среды доведут дело до нового взрыва возмущения.
Далее компания Олега пошла на поиски мусульманской общины, чтобы узнать, как они решают подобную проблему. Оказалось, что после длительного периода аналогичных протестных кампаний мусульмане назначили своего духовного лидера Аллахом и на этом успокоились. Иудеи нашли выход в том, что сделали тору руководством по домоводству.