Жизнь в зеленом цвете - 5
Шрифт:
– То есть, я могу проснуться, и ты больше никогда не придёшь?
– такой острой тревоги Гарри не испытывал уже давно.
– Пока я нужен тебе - я буду с тобой, - твёрдо пообещал Седрик.
– А... как ты это определишь - нужен ты мне или нет?
– Ты это и сам поймёшь.
– Не могу себе представить такую ситуацию...
– Когда старшие братья умирают, младшим ничего не остаётся, как вырасти... и тогда им уже не нужна поддержка старших.
– В таком случае, к чертям собачьим
– запальчиво заявил Гарри.
Седрик рассмеялся.
– Ты всё такой же котёнок... это твой стиль: посылать к чёртям все законы природы. Но ты вырастешь. Ты уже почти мужчина.
– Мне всего пятнадцать лет, - тоскливо сказал Гарри.
– И я ничего не понимаю в своей жизни...
– А её и не нужно понимать. Просто живи ею, - посоветовал Седрик.
– Живи так полно, так насыщенно и так ярко, как получится. Считай, что это мой братский завет тебе.
– Завет...
– хмыкнул Гарри.
– Слушай... я хотел тебя спросить... ты видел ангелов?
Дурацкая «ангельская» теория всё не давала Гарри покоя.
– Ангелов? Нет, - покачал головой Седрик.
– Ни ангелов, ни Бога, ни Дьявола - никого. Говорят, их можно увидеть, если пойти дальше...
– Куда дальше?
– Я, собственно, не знаю, как это место называется... царство мёртвых, рай, ад, что-то в этом роде. Призраки, вот как я, там не были. Если кто-то в этом роде и существует, то, наверное, специально нам не показывается. Чтобы живые ничего не знали.
– А как проще было бы, если бы знали...
– пробормотал Гарри.
– «Проще» - не значит «лучше», - грустно сказал Седрик.
– Практически никогда.
– А как же «всё гениальное просто»?
– вспомнил Гарри.
– Гений может быть и злым.
– Добро - вообще понятие растяжимое, - Гарри пришёл на ум Дамблдор - воплощение света в современном Магическом мире.
– Как и зло, - кивнул Седрик.
– Нет ни чёрного, ни белого. Есть радуга, котёнок.
Гарри замолчал - уже не апатично и вяло, а просто так, чтобы не тратить хрупкую тишину, не разменивать её на слова. Ему уже было что обдумать.
– И никогда не забывай, котёнок, что ты огонь и лёд, - добавил Седрик.
– Может, хоть ты объяснишь, что это значит?
– не выдержал Гарри.
– А зачем?
– искренне удивился Седрик.
– Это же и так понятно.
– А если не понятно?
– надулся Гарри.
Седрик в затруднении пожал плечами.
– Как бы тебе сказать... огонь и лёд - они оба обжигают. Один жаром, другой холодом, но ощущение одно и то же. И ты это умеешь. На обоих можно смотреть бесконечно, на их переливы, на свет огня и блеск льда... на тебя тоже. Я плохо объясняю, совсем неправильно, но ты поймёшь, если захочешь.
Гарри поморгал.
– Чем больше
– Пока ты себя хоть как-то чувствуешь, это всегда можно исправить в лучшую сторону, - беспечно отозвался Седрик.
– Всё в порядке вещей, котёнок.
– Ничего себе порядочек, - проворчал Гарри больше для проформы, чем на самом деле возмущаясь чем-либо. Ответом ему был тихий смех Седрика.
Гарри проснулся от того, что его тряхнули за плечо.
– Гарри! Ну, просыпайся же уже...
– Что, Блейз?
– сонно пробормотал Гарри, разлепляя веки.
– С тобой всё в порядке?
– встревоженно спросил Блейз.
– Ты не был на ужине, не был на завтраке, ночевать в спальню не приходил... каникулы, конечно, на уроки не надо, но всё-таки...
– Я всё это время был тут, - без особой надобности пояснил Гарри, садясь. Впервые со дня «инцидента с мыслесливом» он чувствовал настоящий голод.
– Ты... беспокоился обо мне?
– Конечно, - Блейз слегка покраснел.
Гарри помялся немного и сказал:
– Послушай... я думаю, ты должен знать... тогда, после Рождества... когда ты рассказывал мне, откуда взялась Элоиза... Я тогда заснул позже тебя минут на двадцать.
– Ничего страшного, - сказал Блейз с сомнением.
– Когда я решил, что ты заснул, я же не сказал ничего такого, чего ты бы и до этого не знал...
– Иногда надо говорить вслух, пусть даже я и знаю, - тихо сказал Гарри.
– Иначе можно забыть всё самое важное...
– Так это потому, что ты забыл, ты избегаешь меня уже больше недели?
– Нет, не потому...
– А почему?
– Я не хочу об этом говорить, - правдиво признался Гарри.
– Я хочу забыть эту гадость, как страшный сон.
– У тебя круги под глазами, - Блейз нежно провёл кончиками пальцев по виску и левой скуле Гарри.
– И ты весь осунулся, скоро на ходу будешь греметь костями... это всё из-за гадости, которую ты хочешь забыть?
Гарри кивнул.
– Тогда забывай её совсем, - решил Блейз.
– Я не хочу, чтобы ты доводил себя до нервного и физического истощения из-за какой-то гадости.
– Не хочешь?
– Не хочу. А что?
– Тогда помоги мне её забыть, - предложил Гарри.
После разговора с Седриком ему как никогда хотелось жить... и ему отчаянно требовался ответ на этот вопрос, возникший во время апатии: зачем? К чему?
Он задумался на минуту, не выглядит ли это так, будто он просто использует Блейза, но как только горячие губы Блейза робко коснулись губ Гарри, эти мысли вылетели из головы. В конце концов, это то, чего хочет Блейз, и то, что очень нужно ему самому. Какие ещё причины требуются?