Жизнь вверх дном
Шрифт:
– А вы в группе познакомились, да? – Девчонки с интересом уставились на меня. Кексы пахли просто чудесно. Еще чудеснее пах шоколад в Наташиной кружке.
– Не совсем. Я просто пришла на репетицию с подругой.
– А нас он на репетиции не пускает. Говорит, оглохнем, – улыбнулась Алла.
– Да, скорее всего, он прав, – согласилась я. – А вы все вместе учитесь?
– Почти. Мы на разных отделениях. Сережка, Костик и Алла – пианисты. Я на теории, а Наташа и Анька у нас скрипачки. Так, мне нужно согреться. – Полина обхватила руками кружку. – У меня сегодня моральная травма, я на практике была.
Она с наслаждением втянула в себя сначала аромат, а затем и хороший глоток шоколада. Как же я ей завидовала.Но тут с неба спустился ангел и поставил передо мной фарфоровую кружку с кофе
– Держи.
Я была готова расцеловать его на месте. В воображении, конечно.
– Надеюсь, ты любишь эклеры. – На Сережином лице снова появилась нерешительная улыбка. Я уже успела заметить, что он улыбается так, когда не знает, как я отреагирую. И что эта улыбка мне очень нравится.
– Обожаю, – честно призналась я. Все остальные силы приходилось тратить на то, чтобы не заглотить лакомство одним движением.
Сережа сел рядом со мной. Его пальцы тут же переплелись с моими. Да-да, держи меня за руку, одной я буду есть медленнее.– Так вот, про практику, – продолжила Полина. Кажется, она тут самая разговорчивая. – Я же еще в начале года просила, умоляла поставить меня на младшие классы. Но нет, счастье меня минуло, меня поставили в седьмой. Это же невозможно, там лбы в два раза здоровее меня!
В это я могла поверить. Я богатырским ростом не отличаюсь, а Полина едва доставала мне до плеча.
– Причем я не только про рост, – отзываясь на мои мысли, продолжила она. – Там реально парням по шестнадцать лет, мои ровесники. Я им объясняю лады народной музыки, а они обсуждают мой размер одежды! Но это не финиш, финиш был сегодня – один из них таки пригласил меня на свидание!
– И ты, конечно, согласилась, – закончила рассказ Алла. Причем это был не вопрос.
Ребята засмеялись. Я тоже не удержалась от улыбки. Было так здорово сидеть в уютном кафе, жевать эклер, слушать эту жизнерадостную Полину, прижимаясь щекой к шершавой ткани Сережиного пиджака, и чувствовать, как его рука осторожно сжимает мою. Глупые проблемы со школой, Лепрой, моим весом и выбором босоножек начинали казаться такими далекими и несущественными.Потом Сережа вспомнил про подготовку к конкурсу. Кажется, этот Сергей Петрович, его учитель, существо совершенно не от мира сего. История о том, как он буквально ползал по классу, разыскивая ноты, которые только что подложил себе под коленки, чтобы не испачкать брюки, пока он будет искать эти самые ноты, была просто шикарная. Наташа – она казалась самой взрослой из этой компании – недавно вернулась из Киева, ездила на гастроли с оркестром. Я выдавила-таки из себя, что прошлой весной была в Киеве – всегда теряюсь в незнакомых компаниях, хоть гламурной девушке это и не к лицу. Но Наташа так увлекательно рассказывала, каждый раз буквально ожидая от меня подтверждения своим словам, что в результате мы уже наперебой рассказывали остальным, какой это чудный город. Было действительно весело, ребята особенно не умничали, а если я не понимала какого-то слова, Сергей мне его тут же объяснял, причем так, чтобы я не почувствовала себя тупой.
Неудивительно, что я опомнилась только около девяти. Как Золушка прямо. Нужно было либо срочно вставать и сваливать, либо звонить маме и отпрашиваться на подольше. Но Сережа правильно понял мой нетерпеливый перестук ногами. Мы быстро попрощались с остальными, его друзья наговорили мне приятных вещей, вроде того, что мы классно смотримся, и что я интересная, и что им было приятно со мной познакомиться. Обычные светские глупости, но одно дело, когда их произносит какая-нибудь напомаженная фифа вроде тех, что учатся в моей школе, и совсем другое – когда тебе об этом сообщают такие простые, как говорит Женька, де-мо-кратичные, ребята.
Потом Сережа проводил меня до дома. Конечно, мы снова целовались, мои щеки постоянно горели, и я чувствовала себя совершенно не собой, но кем – я решить не могла. Какая-то совершенно другая Настя Козарева шла рядом с Сережей по вечерним улицам, и эти новые ощущения немного пугали. Уже после того, как мы наконец распрощались, поднимаясь по лестнице, все еще ощущая аромат янтаря, лаванды, карибского мандарина и чувствуя тепло в ладони там, где ее касалась Сережина ладонь, до меня дошло –
Папы дома, конечно, не было. Мама встретила меня в дверях и оглядела с головы до ног.
– Что это за мальчик? Полагаю, не просто знакомый, раз ты так сияешь и губы все обветрила.
Ну да, конечно. Сразу бы сказала, что подглядывала из окна. Вот как в таких условиях устраивать личную жизнь?
– Просто парень, – буркнула я, стараясь протиснуться в свою комнату. Не тут-то было, Ирина Анатольевна тут же возникла в дверях, глядя на меня с таким интересом, как будто я новая коллекция Зайцева.
– Просто парень, с которым моя дочь идет на концерт фортепианной музыки? Да он должен быть ну очень экстраординарным.
– Чего? – Я не поняла, хорошо это или плохо, но переспрашивать не стала. – Просто он там выступал.
– Выступал? Ты хочешь сказать, что он студент фортепианного отделения?
– Ну да, как-то так.Я никак не могла понять, к чему она клонит. К тому, что мне такой парень не подходит? Можно подумать, я сама не знаю!
– Где ты успела с ним познакомиться?
Мама села на мою кровать, глядя, как я смываю макияж. О, это надолго.
– Мам, ну какая разница? Я же с ним не встречаюсь.
– Ты в зеркало себя видела, не встречается она. – Мама засмеялась. – Я так не встречалась, не встречалась, а потом очнулась замужем. Расскажи мне о нем.
– Да нечего рассказывать! – воскликнула я, придирчиво разглядывая себя в зеркало. Ну ничего же особенного. Щеки, конечно, красные, и губы чуть припухли, но это от холода по-любому. – Просто мальчик. Пригласил на концерт, потом мы немного с его друзьями в кафе посидели, и все.
– Ого, он тебя уже с друзьями познакомил? Мама на очереди?
– Чья мама?
– Его, естественно. В твоих гламурных журналах разве не пишут, что, если люди знакомят партнеров со своими друзьями – это хороший знак? Демонстрирует серьезное отношение. Или он из тех, что каждый вечер в компании с новой девушкой появляется?
– Нет, не думаю. – Я вспомнила, как приветливы со мной были его друзья и как мило мы пообщались. Вряд ли бы они так ко мне отнеслись, будь я стопятидесятой Сережиной девушкой, с которой их знакомят.– А что Женя о нем говорит?
– Она о нем не знает. – Я бросила блузку на стул, но тут же под укоризненным маминым взглядом повесила ее на плечики и убрала в шкаф.
– Почему не знает? У тебя что, тайный роман? Только не говори мне, что это Женин парень!
Вот же фантазия у человека! Не знаю, что тут смешнее – идея о том, что у Женьки с ее запросами может быть парень или что парень, соответствующий Женькиным ожиданиям, может привлечь девушку вроде меня.
– Не говори глупостей. Просто я не хочу их знакомить.
– Это еще почему? Ты что, стесняешься своих друзей?
Ну вот как ей объяснить? Вроде взрослая тетенька, а не понимает базовых вещей.
– Мама, ну он не моего уровня, – бросила я, стаскивая колготки.
– В смысле? Очень умный?
Я оскорбленно уставилась на Ирину Анатольевну. Одно дело думать, что дочь у тебя, скажем так, умом не блещет. Но говорить это вслух в присутствии этой самой дочери!– Иногда мне кажется, что я тебя совсем не понимаю, – продолжила мама. – Что значит «не твоего уровня»? Мы с папой, насколько я помню, никогда не поощряли в тебе желание зазнаваться. То, что твой отец хорошо зарабатывает, не делает тебя лучше или умнее. Я удивлена, дочь. Ты же дружишь с Ярославой и Варей, это очень милые девочки. Не пугай меня!
– Мам, я вообще не о том, – простонала я. Кошмар какой, как ей в голову могло прийти, что Сережа мне не подходит, потому что бедный! Я вообще не знаю, бедный он там или нет, у него хороший парфюм и качественные вещи. Да и это не имеет особенного значения. Что же мне теперь, с Варькой не дружить, если у нее отца нет, а дружить с Лепрой, потому что у нее родители богатые? Фу, какая гадость! – Что ты меня совсем за дурочку держишь. Я не про деньги. Просто… ну как я тебе объясню. Музыкант – это же не круто!
– Да уж, туповатый качок, конечно, гораздо круче.
На кого это она намекает?! Грудь прямо распирало от возмущения, но начинать спорить с родительницей еще и по этому поводу не хотелось.