Жизнеописание Рутгерты Цимус
Шрифт:
— Дерек! — его голос был низким, похожим на рокот потока в горном ущелье.
— Привет, папа.
Папа?! Сколько же ему лет?! Какая странная семья.
— Давно в наших местах не объявлялся. Кто это с тобой?
— Знакомьтесь. Рутгерта, Лайам.
— О-очень приятно, — слегка заикаясь колдунья пожала руку великану. А уж она-то думала, что никого из тех, кого Дерек знал раньше, здесь не осталось. Какое удивительное место. И он, похоже, совсем не удивлён! И опять её не предупредил. Вот негодяй!
— А внуки мои где? — великан картинно посмотрел по сторонам. — Почему дома оставили, с собой не взяли?
— Мы… эээ… — Рутгерта не знала что сказать.
— Симона! Накрывай стол! И неси вино из подвалов.
— В чёрных бутылках, хозяин Лайам?
— Да, именно их!
— Давно же я тебя не видел! Вырос как! Отощал только! Рут, что же ты его не кормишь?
Глава 20
— Ты
— Хотел бы я отушиться, что ты не спрашивала, — он осторожно подоткнул одеяло. Несмотря на летнюю пору в Пикали по ночам было холодно. — Это особенность всех ледяных колдунов. Помнишь, я говорил, что все в моём городе — ледяные колдуны?
— Мхм…
— Завтра свожу тебя на центральную площадь. Хочу познакомить кое с кем.
— Ладно.
Всю ночь Рутгерте снились какие-то воздушные сны. Давно она уже так хорошо не высыпалась. Проснуться с чувством безосновательной радости — такого не случалось, кажется, даже в Рате. Воздух казался слишком прозрачным. Все предметы были яркими и чёткими, будто бы весь мир хорошенько отмыли. Странное чувство лёгкости не покинуло её и во время завтрака, и после, когда они вдвоём вновь ушли в город в этот раз неторопливо бродить по улицам. Прохожих было действительно мало, а повозок ещё меньше. Слишком мало для такого огромного города.
— А где все? — наконец не выдержала Рутгерта, когда они вышли на очередную полупустынную площадь.
— В смысле?
— Я ещё вчера обратила внимание, здесь слишком мало людей. Будто бы город… вымирает? — последнее слово колдунья произнесла с опаской.
— Нет, что ты, — Дерек засмеялся в ответ, но как-то грустно. — Просто Пикали — не самое дружелюбное место для жизни. В основном я имею ввиду погоду.
— Но есть что-то ещё?
— Всякое случается… — он отвернулся, рассматривая стены домов, словно пытаясь найти там что-то. — Все, кто может, уезжают отсюда. Остаются либо те, кто не знает другого промысла, кроме местного, как, например, мой отец. Или моряки — здесь хорошо жить морякам. Или старики, как матушка Симона. Старики часто возвращаются, — Дерек замолчал надолго, прежде чем продолжить. — А колдуны вообще… Опасно здесь настоящим колдунам.
— Это тебе или мне?
— Вроде того. Я был первым ребёнком со способностями к обычному колдовству, который прожил так долго. Вот отец и отправил меня в столицу учиться, перестраховаться.
— Почему ты ничего этого не говорил, когда мы сюда добирались? Я думала, ты доверился мне, открылся!
— Разве ты согласилась бы прилететь сюда иначе? — Дерек хмыкнул. — И я всё же рассказываю всё. Теперь.
Тут они вышли на центральную площадь. Посередине огромного пустого пространства стоял фонтан. Или памятник. Рутгерта никак не могла сообразить что это: фигуры скульпутры переливались и искрили, будто по ним бежала вода, но журчания при этом слышно не было, да и чаши, привычной для фонтанов, тоже не наблюдалось. Они подошли почти вплотную, когда Рутгерта поняла: искры и движение на самом деле находятся внутри фигур, а не снаружи. И цвет странный, будто бы это лёд, а не камень. Хотя даже при местном не самом тёплом климате лёд должен был растаять. И ещё. Группа девушек, которую изображал то ли фонтан, то ли памятник, когда они вошли на площадь, смотрела в другую сторону. А теперь все они пристально рассматривали колдунью. Это ведь просто фантазия разыгралась, ведь так?
— Знакомься, — Дерек сделал приглашающий жест в сторону. — Снежные девы. Источник силы всех ледяных магов. По крайней мере тех, что родом из Пикали.
Рутгерта остолбенела. Это — снежные девы? При этом сочетании она представляла себе существ, слепленных из бурь и лавин, а не ледяные статуи на главной площади города.
— Эм… здравствуйте?
Ей показалось или выражения лиц девушек изменились? Теперь они улыбались? Но как такое может быть?! За всю свою жизнь Рутгерта только слышала о духах. Истории, легенды, мифы… Единственный дух, которого она действительно знала — Рик — был бесплотным и невидимым. Дерек хлопнул в ладоши, словно собирался молиться и заговорил на местном языке, обращаясь к девам. Всё, что она смогла понять, это «Рутгерта Цимус», повторённое несколько раз. Дерек сделал приглашающий жест, и колдунья подошла поближе. Страха почему-то не было. Памятник не внушал ни опасения, ни ужаса. От него не тянуло холодом и жутью. Просто необычный переливающийся камень. Чего от неё ждут? Она неуверенно прикоснулась к поверхности ближайшей к ней статуи. Странно, даже тепловатая на ощупь, будто живая. Неожиданно к Рутгерте пришло понимание всего. Не какой-то непонятный голос заговорил в голове или она услышала чужие мысли. Просто вдруг она всё поняла. То, что девы не могут покинуть своего места, и то, что ради того, чтобы увидеть дальние земли, они дают людям силу и долгую жизнь, разрешая оставаться рядом с собой только «хранителям», способным защитить их в случае беды, и то, что Дерек — первый за многие поколения настоящий колдун, которого они решили оставить в живых. Снежные девы всегда боялись колдунов, ожидая, что те их подчинят себе, лишив воли, вытянут всю силу. Рутгерта была второй колдуньей в городе, которая до сих пор свободно ходила и дышала не опасаясь за свою жизнь. Она могла тоже заключить «сделку» со снежными девами, первую сделку с «посторонним» человеком за многие поколения ледяных колдунов. Долголетие и сила в обмен на воспоминания. Ничто не интересовало дев так сильно, как знания и чувства. Они не могли покинуть этого места, поэтому предлагали такую странную сделку. Вмешиваться в чужую жизнь они не могли, да и никогда этого не хотели, но видеть и чувствовать всё, включая то, что она хотела бы оставить только для себя. Такое предложение было честью. Если не считать основателей Пикали, то Рутгерта, можно сказать, была первой, удостоенной такой чести.
Истинное долголетие вместо обычных омолаживающих чар. Умноженная во много раз колдовская сила. Соблазн был велик, но и расплата не меньше. Как Дерек мог жить так все эти годы? С осознанием, что все его воспоминания и переживания принадлежат не только ему одному. Хотя, он ведь родился таким, и выбора у него не было, ведь получив однажды могущество ледяных магов от него нельзя отказаться. И всё же, что делать? Соглашаться или нет? Она понимала, что все метания, пока она касается камня, видны снежным девам. Она понимала всю тщетность выбора между долгой и счастливой жизнью с Дереком и неизвестностью. Ведь он именно для этого привёз её сюда. Сделать такой же, как и он. Чтобы не видеть, как она стареет рядом с ним. Чтобы не бояться потерять её.
— Мне нужно подумать, — пробормотала колдунья с трудом отнимая пальцы от статуи. В душе царил полный раздрай. Дерек обнял её за плечи, словно понимая, что она сейчас ощущает. А может, и понимал? Сейчас, когда Рутгерта больше не прикасалась к статуе, мысли вновь стали размытыми, только необычная яркость мира осталась прежней. Всегда жить в таком ярком мире?… От обилия новых знаний кружилась голова. На самом деле было две причины почему так мало людей жило в Пикали: из-за ужасных условий, ведь ночь длинною в месяц и такой же день не были здесь выдумкой, и из-за того, что снежные девы хотели увидеть как можно больше. Ледяные колдуны Пикали разъезжались во все стороны, чтобы духи севера увидели самые удивительные, самые необычные вещи, какие только есть в мире. А в самом городе жили только хранители, вроде отца Дерека да старики, прожившие так долго, что даже девы не могли больше удерживать их полными сил, вроде матушки Симоны. Дерек был во многом уникальным: единственный колдун, которого девы оставили живым, единственный, кто пережил удивительнейшие приключения, рассыпался на двоих, но смог собраться, единственный, кто побывал так далеко на юге. Духи хотели, чтобы он вернулся в Рату. Духи хотели, чтобы его жизнь продолжала бурлить, даруя им всё новые и новые приключения. Колдун же просто хотел покоя. Они медленно шли в сторону дома. Теперь Рутгерта понимала, почему он так редко использует эту часть своей силы, хотя был достаточно могуществен, чтобы, наверное, даже остановить войну в её родных королевствах. Он просто берёг память. Да, воспоминания не исчезали сразу и бесследно, но если не быть осторожным… Дерек молчал. Казалось, он ждал чего-то ужасного.
«Хотя, если я откажу, возможно, это и есть ужасное?» — подумала колдунья. Если она откажется стать ледяной колдуньей, это ведь значит, что она состарится и умрёт, а он всё так же будет молод. Он будет смотреть, как она увядает… или предпочтёт расстаться? Тут она вспомнила Болот. Болот ведь не ледяная колдунья и даже не знает о том, как всё устроено на самом деле. Как же она прожила так долго? Она ведь лишь немногим младше Дерека, а выглядит прекрасно. Может, существует какой-то иной способ жить долго и счастливо?
— Ну что? Что там было? Вы чего такие смурные? — Рик изнывал от скуки. На прогулку по городу его не взяли, Симона и Лайам были заняты своими делами, а к дому его привязывать никто не собирался. В комнате, ровно как и в походном сундуке не происходило ничего. Не то, чтобы интересного, а хоть чего-нибудь.
— Ты на них совсем не похож, — вздохнула Рутгерта. Сейчас в комнате они были совсем одни — Дерек ушёл на кухню разобраться с обедом.
— На кого? — тут же оживился дух.
— На снежных дев.