Чтение онлайн

на главную

Жанры

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих
Шрифт:

Вернувшись во Флоренцию, он занялся музыкой, сильно ею увлекся и иной раз для времяпрепровождения упражнялся в пении. В Прато, в церкви, что насупротив церкви Мадонны делле Карчери, он написал образ с Успением, несколько картин с изображением Богоматери для дома Медичи, а также и другие картины для разных лиц, каковы, например, Богоматерь, та, что в комнате Лодовико, сына Лодовико Каппони, а равным образом и другая Дева Мария с младенцем на руках и с двумя головами святых, принадлежащая превосходнейшему мессеру Леллио Торелли, секретарю светлейшего герцога Козимо, который весьма ее ценит как из-за мастерства фра Бартоломео, так и потому, что он любит и поощряет не только представителей этого искусства, но и всякие таланты. В доме Пьеро дель Пульезе, принадлежащем ныне Маттео Ботти, флорентийскому купцу и гражданину, он написал на верхней площадке лестницы св. Георгия на коне и в латах, убивающего змея весьма искусно, как на турнире. Написал он его маслом светотенью, так как он очень любил выполнять все свои вещи, прежде чем писать их красками, именно в виде картонов, пользуясь чернилами или

же битумной отмывкой, как это видно по многочисленным его вещам, холстам и доскам, оставшимся после его смерти незаконченными, а также по многочисленным его рисункам, выполненным светотенью, большая часть которых находится в монастыре св. Екатерины Сиенской, что на площади Сан Марко, у одной монахини, занимающейся живописью, о которой будет упомянуто на своем месте. Многие же рисунки, выполненные таким же способом, украшают на память о нем нашу Книгу рисунков, а другие принадлежат превосходнейшему врачу мессеру Франческо дель Гарбо.

Фра Бартоломео считал, что во время работы перед ним должны находиться настоящие вещи, и когда он писал ткани, доспехи и другие тому подобные предметы, он заказывал деревянную модель в натуральную величину со сгибающимися суставами и одевал ее в настоящие ткани. И потому он и создавал прекраснейшие вещи, что он мог по своему усмотрению сохранять в неподвижности расположения этой модели, пока не доведет своей работы до совершенства. Такая модель, хоть и попорченная и истлевшая, как память о нем хранится нами.

В Ареццо, в аббатстве черных монахов, он выполнил светотенью голову Христа, прекраснейшую вещь, а также образ на дереве для братства Созерцающих, хранившийся в доме великолепного мессера Оттавиано деи Медичи, сын которого, мессер Алессандро, сделал для него ныне великолепную раму и перенес его в свою домашнюю часовню, так как он очень его ценит в память о фра Бартоломео и потому, что безмерно любит живопись. Для одной из капелл в новициате Сан Марко он благополучно завершил Введение во храм, выделяющееся рисунком и большой своей красотой. А в Санта Мариа Маддалена, обители названных монахов вне Флоренции, куда он ездил на отдых, он написал Христа и Магдалину, а также кое-что написал фреской для этого же монастыря. Равным образом он расписал фреской арку над гостиницей в Сан Марко, где он изобразил Христа с Клеопой и Лукой, а также брата Никколо делла Манья в молодости, который стал впоследствии архиепископом Капуи и, наконец, кардиналом. В монастыре Сан Галло он начал образ, законченный впоследствии Джулиано Буджардини и находящийся ныне на главном алтаре в церкви Сан Якопо тра и Фосси, что на Канто дельи Альберти. Равным образом написал он и картину «Похищение Дианы», в которой большое одобрение получили замысел и архитектура, ту, что ныне принадлежит мессеру Кристофано Риньери и позднее была дописана названным Джулиано. Пьеро Содерини заказал ему работу на дереве для залы Совета; написанная светотенью, она была выполнена в такой манере, что должна была принести ему величайшую славу. Ныне она, как была незаконченная, с почетом помещена в церкви Сан Лоренцо, в капелле великолепного Оттавиано деи Медичи; на ней изображены все покровители города Флоренции и те святые, которым при жизни их город был обязан своими победами, там же и портрет самого фра Бартоломео, написанный им в зеркало. И приключилось так, что после того как он его начал и весь уже нарисовал, у него от постоянной работы у окна, через которое на него падал свет, вся эта сторона отнялась, и он не смог сдвинуться с места. Тогда ему посоветовали отправиться на воды в Сан Филиппо и, так как врачи ему это прописывали, пробыл он там долго, но лучше стало ему от этого лишь на малую толику.

Очень любил фра Бартоломео фрукты и ел их с большим удовольствием, несмотря на то, что вред они приносили его здоровью огромнейший. И вот как-то утром съел он много винных ягод, после чего, помимо того, что ему и так было уже плохо, на него напала страшнейшая горячка, которая через четверо суток пресекла его жизнь в возрасте сорока восьми лет, и в полном сознании отдал он Богу свою душу. Кончину его оплакивали друзья его, и в особенности монахи, с почестями похоронившие его в своей усыпальнице в Сан Марко 8 октября 1517 года. При жизни своей он был освобожден братией от обязанности присутствовать в хоре при всех богослужениях. Зато вся прибыль от его работ шла монастырю, на руках же у него оставались лишь деньги, потребные на покупку красок и вещей, для живописи необходимых.

После него остались ученики Чеккино дель Фрате, Бенедетто Чанфанини, Габриэль Рустичи и фра Паоло из Пистойи, у которого остались и все его работы. Он по его рисункам после его смерти написал много картин на дереве и на холсте, из которых три находятся в церкви Сан Доменико в Пистойе и одна в церкви Санта Мариа дель Сассо в Казентино. Фра Бартоломео обладал такой прелестью колорита в своих фигурах и придал им такую новизну, что заслуживает за это быть нами названным одним из благодетелей искусства.

Жизнеописание Мариотто Альбертинелли, флорентийского живописца

Мариотто Альбертинелли, сына Бьяджо ди Биндо Альбертинелли, можно было бы назвать вторым фра Бартоломео, ближайшим и сердечнейшим другом которого он был, и не только за то, что они постоянно вместе и беседовали, и трудились, но и за сходство их манер в те времена, когда Мариотто действительно занимался искусством. Бросив двадцати лет золотобитное ремесло, коим до той поры занимался, первоначальные сведения в живописи он получил в мастерской Козимо Росселли, где так подружился с Баччо делла Порта, что стали они одна душа и одно тело; и братство их было таково, что когда Баччо ушел от Козимо, чтобы заняться искусством самостоятельно, как мастер, то ушел с ним и Мариотто, после чего долгое время оба проживали у Порта Сан Пьеро Гаттолини, выполняя многое совместно. А так как Мариотто не так основательно владел рисунком, как Баччо, он обратился к изучению антиков, находившихся тогда во Флоренции, большая и лучшая часть которых была в доме Медичи. Он много раз срисовывал некоторые из небольших плит, высеченных полурельефом в лоджии сада, выходящего к Сан Лоренцо; на одной из них был прекраснейший Адонис с собакой, на другой — две чудеснейшие обнаженные фигуры, одна из которых сидит с собакой у ног, другая же стоит, скрестив ноги и опираясь на палку; были там и две другие таких же размеров, на одной из которых были два путта с перунами Юпитера, а на другой — обнаженный старец, изображавший Случайность, с крыльями за спиной и на щиколотках и с весами в руках. Помимо этого, сад этот был полон женских и мужских торсов, изучавшихся не только Мариотто, но всеми скульпторами и живописцами того времени; добрая часть этого хранится ныне в гардеробной герцога Козимо, а другая часть осталась на месте, как, например, два торса Марсия, остались на месте бюсты над окнами и бюсты императоров над дверями.

Изучая эти антики, Мариотто сделал большие успехи в рисунке и поступил на службу к мадонне Альфонсине, матери герцога Лоренцо, оказывавшей ему всяческую помощь, чтобы Мариотто имел возможность совершенствоваться. И действительно, чередуя рисование с живописью красками, он приобрел опыт немалый, как это и обнаружилось в нескольких картинах, написанных им для этой синьоры, посланных ею в Рим для Карло и Джордано Орсини и попавших затем в руки Чезаре Борджа. Написал он с натуры мадонну Альфонсину весьма хорошо, и ему казалось, что в этой к ней близости он уже нашел свое счастье. Однако, когда в 1494 году Пьеро деи Медичи был изгнан, Мариотто лишился этой помощи и этого покровительства и переселился обратно к Баччо, где он с еще большим усердием принялся за изготовление глиняных моделей и за изучение и упорное исследование натуры, а также подражал работам Баччо, почему он в немногие годы и сделался мастером прилежным и опытным.

И, видя, что все у него так хорошо получается, он осмелел настолько, подражая манере и повадке товарища, что многие принимали работы Мариотто за работы монаха. Поэтому, когда случилось, что Баччо ушел в монахи, Мариотто, потеряв товарища, был в смятении и как потерянный, и столь странным показалось ему это известие, что впал он в отчаяние и ничто его уже не радовало. И если бы вообще Мариотто не питал такого отвращения к общению с монахами, о которых он всегда очень плохо отзывался, и если бы он не принадлежал к противникам партии брата Джироламо феррарского, то любовь его к Баччо, того гляди, заставила бы и его постричься в одном монастыре с товарищем. Однако Джероццо Дини упросил его закончить заказанный им для кладбища и оставленный Баччо незавершенным Страшный суд, так как манера у обоих была одна и та же. А так как имелся картон, выполненный рукой Баччо, а также и другие рисунки, и так как закончить эту работу просил его и сам фра Бартоломео, который получил за нее деньги и которого мучила совесть за то, что он не выполнил обязательства, Мариотто довел дело до конца с усердием и любовью так, что многие, об этом ничего не знавшие, думали, что все было написано одной рукой, благодаря чему он и приобрел величайший авторитет в своем искусстве.

В капитуле флорентийской Чертозы он написал Распятие с Богоматерью и Магдалиной у подножия креста и с парящими ангелами, которые собирают капли крови Христовой, вещь, исполненную им фреской и выписанную с большим старанием и большой любовью.

Между тем некоторым из обучавшихся у него и помогавших ему мальчиков показались недостаточными харчи, которые отпускались им монахами, и они, без ведома Мариотто, подделали ключи от ставень окошечка, через которое монахам подавалась пища и которое выходило в их комнату, и несколько раз то один из них, то другой тайком выкрадывали себе что-нибудь поесть. Это наделало много шуму среди братьев, которые по части чревоугодия нисколько не уступают всем прочим людям. Однако, так как подмастерья, бывшие у всех на хорошем счету, сделали это с большой ловкостью, они обвинили кое-кого из монахов, которые это якобы сделали, желая насолить друг другу. Когда ж проделки их в один прекрасный день все-таки раскрылись, монахи, чтобы только не задерживать окончание работы, стали выдавать двойную порцию как самому Мариотто, так и его подмастерьям, которые дописали фреску с весельем и с хохотом.

Для монахинь св. Юлиана флорентийского он выполнил на дереве образ главного алтаря, который он писал в своей комнате, что на Гуальфонде, одновременно с другим образом для той же церкви, написанным им маслом на золотом фоне, с Распятием, ангелами и Богом Отцом, изображающими св. Троицу.

Был Мариотто человеком весьма беспокойного нрава, покорствующим своей плоти в делах любовных, и очень веселым в повседневной жизни. И так как он возненавидел все тонкости и мозговые ухищрения, свойственные живописи, и часто попадался на язык живописцам, которые кололи его по привычке, прочно в них укоренившейся и наследственной, он решил заняться делом более низким, но зато менее утомительным и более веселым и, открыв превосходнейшую харчевню за воротами Сан Галло, а у Понте Веккио аль Драго таверну и харчевню, занимался этим делом много месяцев, говоря, что он выбрал искусство, в котором нет ни анатомии, ни ракурсов, ни перспективы и, что самое главное, за которое никто не охаивает, а что в том искусстве, которое он бросил, все как раз наоборот, ибо то изображало мясо и кровь, а это наливало кровью и наращивало мясо; и здесь каждый день слышишь, что тебя за доброе вино хвалят, а там только и слышишь, как тебя ругают.

Поделиться:
Популярные книги

Везунчик. Проводник

Бубела Олег Николаевич
3. Везунчик
Фантастика:
фэнтези
6.62
рейтинг книги
Везунчик. Проводник

Последняя Арена

Греков Сергей
1. Последняя Арена
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.20
рейтинг книги
Последняя Арена

Пистоль и шпага

Дроздов Анатолий Федорович
2. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
8.28
рейтинг книги
Пистоль и шпага

Дорогой Солнца. Книга вторая

Котов Сергей
2. Дорогой Солнца
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Дорогой Солнца. Книга вторая

Я – Орк. Том 6

Лисицин Евгений
6. Я — Орк
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 6

Курсант: Назад в СССР 10

Дамиров Рафаэль
10. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 10

Предатель. Цена ошибки

Кучер Ая
Измена
Любовные романы:
современные любовные романы
5.75
рейтинг книги
Предатель. Цена ошибки

Волк: лихие 90-е

Киров Никита
1. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк: лихие 90-е

Хозяйка лавандовой долины

Скор Элен
2. Хозяйка своей судьбы
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Хозяйка лавандовой долины

Конструктор

Семин Никита
1. Переломный век
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
4.50
рейтинг книги
Конструктор

Лорд Системы 7

Токсик Саша
7. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 7

Оружейникъ

Кулаков Алексей Иванович
2. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.17
рейтинг книги
Оружейникъ

На границе империй. Том 9. Часть 2

INDIGO
15. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 2

Дядя самых честных правил 7

Горбов Александр Михайлович
7. Дядя самых честных правил
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дядя самых честных правил 7