Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих
Шрифт:
Но не прошло много времени, как он был вынужден покинуть Рим (к чему приложили руку названные синьоры, чтобы заполучить его к себе) и с соизволения папы, чьи требования он удовлетворил в первую очередь, поступил на службу к названным светлейшим синьорам, своим землякам, пребывая у которых он вскоре дал образец своей рассудительности и своих знании в веронских своих работах, соорудив по преодолении многих трудностей, казавшихся в этом деле непреодолимыми, отличнейший и мощнейший бастион, безмерно понравившийся и названным синьорам, и синьору герцогу Урбинскому, их главному военачальнику. После этого, решив укрепить также Леньяго и Порто, важнейшие местности в их владениях, расположенные по обоим берегам реки Адидже и соединенные мостом друг с другом, они поручили Санмикели изготовить модель, по которой было бы видно, как он представляет себе возможность и необходимость укрепить эти местности. Выполненный им проект понравился и синьорам этим, и Урбинскому герцогу чрезвычайно, и после того как был установлен объем предстоящих работ, Санмикели возвел оба укрепления так, что ничего подобного и лучшего увидеть невозможно в отношении и красоты, и предусмотрительности, и крепости, что хорошо известно всякому, кто это видел. Закончив эти работы, он в Брешано укрепил почти что от основания замок и порт Орцинуово, сходные с Леньяго.
После чего, когда Франческо Сфорца, последний миланский герцог, стал весьма настоятельно приглашать к себе Санмикели, названные синьоры благосклонно предоставили ему отпуск, однако всего лишь на три месяца. И вот, приехав в Милан, он осмотрел все тамошние крепости, отдавая повсюду распоряжения, что и где, по его мнению, следовало сделать. За это герцог так его хвалил и так был им доволен, что помимо благодарности венецианским синьорам он одарил пятьюстами скудо самого Санмикели, который, воспользовавшись случаем, съездил до возвращения в Венецию и в Казале ди Монферрато, прекрасный город с могущественной крепостью, возведенной по проекту и с архитектурой превосходного архитектора Маттео Санмикели, его двоюродного брата, которым была сооружена и весьма почитаемая мраморная гробница в церкви Сан Франческо того же города.
После чего он отправился домой, но, не успев туда приехать, с упоминавшимся герцогом Урбинским был отправлен для осмотра Кьюзи, весьма важной крепости на подступах к Вероне, а после этого и всех городов Фриули, а также Бергамо, Виченцы, Пескьеры и других городов, о коих он своим господам давал подробнейшие письменные замечания, где и как находил нужным.
После этого, будучи ими же послан в Далмацию для укрепления городов и других мест этой провинции, он там все осмотрел и восстановил с большой тщательностью все то, что особенно нуждалось в восстановлении; а так как один со всем справиться он не мог, он оставил там Джанджироламо, своего племянника, который, отлично укрепив Зару, целиком выстроил от основания замечательную крепость Сан Никколо при входе в гавань Себенико.
Между тем Микеле очень спешно был отправлен на Корфу, где он во многих местах восстановил крепость, и тем же он занимался повсюду на Кипре и в Кандии. Впрочем, по прошествии недолгого времени, когда под угрозой войны с турками возникло опасение потерять этот остров, ему пришлось после осмотра в Италии венецианских крепостей туда возвратиться, где он с невероятной быстротой укрепил Канию, Кандию, Ретимо и Сеттию, и главным образом Канию и Кандию, перестроенную им начиная с фундаментов и превращенную в неприступную крепость. Когда затем турки осадили Наполи ди Романиа, то вследствие отчасти усердия Санмикели, укрепившего крепость и окружившего ее бастионами, отчасти же доблести веронца Агостино Клузони, доблестнейшего военачальника, защищавшего ее оружием, враг не смог ни взять ее, ни покорить. Когда же войны эти закончились, Санмикели отправился с великолепным мессером Томмазо Моццениго, главным морским начальником, укреплять Корфу заново, и при проезде через Себенико ими весьма были одобрены старания Джанджироламо, приложенные им для возведения упоминавшейся крепости Сан Никколо.
Когда Санмикели воротился в Венецию, где получил большую благодарность за работы, произведенные им на Леванте на службе у Республики, было решено выстроить крепость на Лидо, то есть при входе в венецианскую гавань, и поручили это Санмикели, которому было заявлено, что если он столько проработал вдали от Венеции, то ему тем более следовало бы подумать, как воздвигнуть столь важное сооружение, которое вечно будет перед глазами и сената, и многочисленных синьоров, и что помимо красоты и мощности крепости от него ждут особой сноровки длязакладки прочного фундамента столь внушительного сооружения в местности болотистой, опоясанной со всех сторон морем и служащей мишенью для приливов и отливов. И вот после того как Санмикели не только изготовил модель очень красивую и прочную, но и продумал, каким образом ее осуществить и заложить, ему было приказано приступить к работам незамедлительно. Итак, получив от названных синьоров все, что ему требовалось, он заготовил материалы и заполнение для фундаментов, а кроме того, забил большое количество свай в два ряда. Погрузившись в эти воды с огромным числом рабочих, опытных в этом деле, он начал копать и при помощи труб и других орудий отводить воду, которая все время выступала снова, так как местность была прибрежной. А затем однажды утром, чтобы приложить все силы к началу закладки фундамента, были собраны все пригодные для этого люди, а также все венецианские грузчики, и в присутствии многих из синьоров с невероятной быстротой и стараниями вода была вскоре покорена таким способом: камнями, предназначенными для фундаментов, сразу завалили забитые сваи, и эти огромнейшие камни, занявшие много места, составили отличнейший фундамент. Так, не теряя времени, пока не выступила вода, продолжали работать и дальше, и фундаменты были готовы почти что сразу, вопреки мнению многих, считавших это дело совершенно невозможным. Заложив фундаменты, их достаточное время не трогали, а затем уже Микеле возвел на них крепость чудесную и устрашающую, облицевав ее снаружи рустами из огромных камней, привезенных из Истрии, исключительно твердых и не боящихся ни ветров, ни мороза, ни любой другой непогоды. Поэтому крепость эта по месту положения, по красоте архитектуры и по вложенным в нее огромным расходам — одна из самых поразительных во всей Европе и не уступает по величине и величию самым знаменитым сооружениям времен величия римлян. В самом деле, помимо всего прочего, кажется, что она сооружена из цельной скалы и что форма ее такова потому, что она словно высечена из каменной горы: так огромны массы, из которых она сложена, и так хорошо они соединены и пригнаны, не говоря уже об украшениях и других вещах, которые в ней есть, ибо все равно всего никогда не расскажешь. А внутри Микеле устроил затем площадь, окружив ее рустованными пилястрами и арками, и получилось бы редчайшее произведение, если бы он его закончил.
Когда же эта огромнейшая махина была доведена до той степени, о которой говорилось, нашлись люди злые и завистливые, донесшие Синьории, что она хоть и очень красива и выстроена согласно всем условиям, тем не менее в случае нужды окажется бесполезной, а быть может, и вредной, ибо при стрельбе из нее из пушек при большом их числе и крупном их размере, необходимом в данном месте, она почти наверняка должна была бы треснуть и рухнуть. Поэтому, так как эти синьоры предусмотрительно считали, что необходимо проверить это обстоятельство как весьма существенное, они приказали свезти туда огромное количество артиллерии и самых больших пушек, какие только были в Арсенале, и, заложив все бойницы снизу доверху и зарядив пушки сильнее, чем обычно, они выстрелили из всех них одновременно. И раздался такой гром и грохот, и затряслась земля так, будто началось светопреставление, и крепость вся в огне стала похожа на Этну и подобна аду, тем не менее сооружение сохранило свою прежнюю устойчивость и прочность, большое же искусство Санмикели стало сенату совершенно ясным; а злопыхатели, напугавшие всех так, что знатные беременные женщины, опасаясь больших событий, покинули Венецию, остались в дураках и были посрамлены.
Вскоре после этого, когда к венецианским владениям вновь была присоединена местность, именуемая Марано и имевшая на венецианском побережье значение немалое, она была предусмотрительно быстро и тщательно приведена в порядок и укреплена согласно указаниям Санмикели. И так как примерно к этому времени слава Микеле и его племянника Джанджироламо распространялась все шире, и тот и другой получили не одно приглашение от императора Карла V и от французского короля Франциска. И хотя предложения обоим делались на самых почетных условиях, они так и не пожелали покинуть своих синьоров и перейти на службу к чужеземцам; но, выполняя свои обязанности, они производили по-прежнему из года в год осмотр всех городов и крепостей венецианского государства, поддерживая их в должном порядке.
Но особенно укрепил и украсил Микеле родной свой город Верону, где, помимо прочего, он выстроил прекраснейшие городские ворота, равных которым нет больше нигде; таковы Порта Нуова, рустованные ворота дорического ордера, которые своею прочностью и своим мощным и массивным видом соответствуют мощи самого города, будучи целиком сложены из туфа и тесаного камня и имея внутри помещения для караула и другие многочисленные удобства, каких в сооружениях подобного рода больше не строилось. Форма постройки четырехугольная, сверху она открыта, и со своими бойницами, которые служат равелинами, она защищает два больших бастиона или, скорее, две башни, между которыми на соразмерном расстоянии и расположены ворота. И все это сооружено так разумно, так великолепно, без сожаления о расходах, что никто не предполагал, что нечто подобное возможно в будущем, да и раньше никогда не приходилось видеть построек большего размера и выполненных лучше, пока по прошествии немногих лет тот же самый Санмикели не заложил и не возвел ворота, именуемые в народе Палио, нисколько не уступающие описанным, но столь же или еще более красивые, огромные, чудесные и прекрасно задуманные. И поистине видно, что венецианские синьоры благодаря гению этого архитектора сравнились с создателями древнеримских построек и сооружений.
Итак, у этих ворот снаружи ордер дорический с непомерно большими колоннами, выступающими из стены и каннелированными по правилам этого ордера; всего же колонн, о которых идет речь, восемь, и расположены они попарно; между четырьмя средними находится вход в ворота, а по бокам над каждой парой расположено по гербу городских правителей; остальные же четыре, также попарно, находятся на углах ворот, фасад которых весьма широк и облицован рустами или, вернее говоря, квадрами не грубыми, а гладкими; ворота красиво украшены, и вход в них, вернее говоря, проем остается прямоугольным, вся же архитектура нова, причудлива и красива. Над весьма богатым верхним дорическим карнизом со всеми его частями должен был находиться, как это видно по модели, фронтон со всем к нему относящимся, образующий парапет для артиллерии, ибо и те и другие ворота должны были служить и бастионами. Внутри же расположены обширнейшие помещения для солдат с другими удобствами и комнатами. Со стороны, обращенной к городу, Санмикели устроил красивейшую лоджию с рустованным дорическим ордером снаружи; внутри же она вся отделана рустами с огромнейшими столбами, украшенными колоннами, снаружи круглыми и внутри квадратными, выступающими наполовину, покрытыми рустами и с дорическими капителями, но без баз; вверху же внутри и снаружи проходит вокруг всей очень длинной лоджии дорический резной карниз. В общем же постройка эта чудесна, и правду сказал светлейший синьор Сфорца Паллавичино, главнокомандующий венецианскими войсками, что нельзя найти в Европе сооружения, которое с этим так или иначе могло бы сравниться. И это было последним чудом, свершенным Микеле, ибо только вывел он описанный первый ордер, как прервалась нить его жизни, почему и осталась незавершенной эта работа, которая так никогда закончена и не будет. Но нашлись злопыхатели и здесь (как почти всегда бывает при больших событиях), которые ее порицают, пытаясь преуменьшить чужие заслуги злословием и клеветой, ибо своими способностями ничего подобного ни в малейшей степени создать не могут.
Им же выстроены в Вероне еще одни ворота, именуемые Сан Дзено, также весьма красивые, и в любом другом месте они казались бы чудом, но в Вероне красота их и мастерство затмеваются двумя описанными выше. Микеле же соорудил и бастион или равелин близ этих ворот, а также и другой, что пониже, насупротив Сан Бернардино, и еще один средней величины против Марсова поля, названный делль Аквайо, и также и тот, что превосходит по размерам все остальные и расположен у цепей, там, где Адидже входит в город.