Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
Но революция принадлежит истории; ее начало и исход давно всем известны. Возвратимся к нашему рассказу.
Когда 12 июня 1789 года, граждане, рассвирепев от Тюльерийских убийств, искали повсюду оружие для защиты и отмщения, толпа людей явилась в отель, занимаемый графиней Кампинадос.
Графиня садилась за стол, с одним из своих близких приятелей, аббатом де Люберцаком, когда по всему городу разнесся призывный клик.
– Что это такое? – спросила она.
– Ничего, – ответил Люберцак. – Какая-нибудь стычка народа с иностранными войсками. Каждый для себя. Пусть они дерутся,
Впрочем, более гастрономическому, чем патриотическому ответу аббата не доставало оживления. Погребальный звон колоколов – печальный аккомпанемент стуку вилок и звону стаканов. Если аббат, не пропускал ни одного куска и ни одного глотка, графиня не пила и не ела. Подавали десерт, когда на дворе отеля послышался большой шум. В тоже время горничная графини прибежала, испуганная и растрепанная.
– Сударыня!.. Сударыня!..
– Чего такое?..
– На дворе люди:… их целая дюжина!..
– Чего хотят они?
– Не знаю… Они кричат… Они горланят все вместе.
Теруан взглядом искала аббата, чтобы посоветоваться с ним. Но аббат признал благоразумным запрятаться под стол.
В эту минуту начальник толпы показался на пороге столовой куртизанки. Это был молодой человек двадцати шести лет, экзекутор из Шатле в Париже. Его звали Малльяр.
– Сударыня, сказал он, оглянувшись вокруг, – прошу извинения, что побеспокоил вас, тем более, что, как я думаю, приход мой к вам совершенно бесполезен. Мы ищем оружие, вы, не правда ли, не можете нам его доставить?
– Решительно никакого. Но зачем оно вам?
– Боже мой, сударыня! чтобы раздать отряду полиции, обязанной наблюдать, за тем чтобы немецкие войска не пришли сюда, если им придет фантазия, убить вас в то время, когда вы спокойно обедаете, как сейчас: В Тюльери они убивали женщин, детей, стариков, которые там прогуливались.
Графиня покраснела. В ответе молодого человека было нечто ироническое, что не могло ускользнуть от нее.
– Итак, прошептала она, – Париж в опасности? Но если, к моему большому сожалению у меня нет оружия, у меня есть золото чтобы помочь вам достать его…
Она пошла в свою комнату.
– Благодарю, сударыня, возразил ей Малльяр, останавливая ее, – но нам теперь нужно не золота, а железа, пороха и крови. Садитесь же за стол, прошу вас. Честь имею вам кланяться.
Через два дня, 14 июня, не смотря на оставление накануне Парижа иностранными войсками, от тридцати до сорока тысяч человек отправилось в отель инвалидов, где они захватили тридцать две тысячи ружей и двадцать пушек. И не смотря на захват этого оружия части граждан его не хватило; за ним они отправились в Бастилию. То было странное и разнохарактерное войско, говорит Ламот Лангон, состоявшее из стариков, женщин, детей, шедшее на взятие этой крепости, которая несмотря на слабость гарнизона была способна защищаться против многочисленного дисциплинированного войска.
14 июля, в десять часов утра, когда Малльяр во главе своего батальона волонтеров из предместья Сен Антуан входил в отель инвалидов, одна женщина приблизилась к патриоту экзекутору, взяла его за руку и сказала:
– Узнаете вы меня?..
Эта женщина была на столько хороша собой, что раз видев, нельзя было не узнать ее.
– Да, отвечал Малльяр. – Вы та…
– Та, которую вы вчера застали за столом, когда аббат призывал граждан Парижа к оружию. И хотя я не француженка, я готова умереть с вами. Ваши слова наэлектризовали мою душу; они дали мне понять, что когда весь народ поднимается на защиту свободы, было бы недостойно и подло со стороны кого бы то не было не разделить с ним его опасностей и славы. Хотите дать мне руку не затем, чтобы поддерживать в битве, я пойду и одна, вы увидите! Но чтобы доказать мне, что вы немного меня уважаете…
Малльяр не только сжал руку Теруан, но он даже обнял ее в восторге, которого быть может не ощутил бы, если бы она была стара и дурна.
Но действительно ли, как говорит Ламартин, она была блистательно прекрасна? Увы, в этом случае поэт говорит как поэт. На самом деле Теруан была скорее мила, чем прекрасна. Во-первых, у нее был вздернутый нос, который годится для гризетки, но не для богини, и который весьма редко встречается у злых, но Теруан де Мерикур обманула свой нос. Она была высока ростом; имела темно русые волосы и голубые глаза. У нее были очень маленькие ноги ж руки, – руки как у ребенка, совершившие столько жестокостей! Еще аномалия природы.
Возвращаясь к началу, мы должны сказать, что после трех часового боя победоносная толпа наполнила внутренность Бастилии, убивая всех, кого встречала на своем пути, а Теруан предупредив эту толпу, первая воздвигла знамя Парижа на башнях крепости. И в этом не было ничего, кроме достойного похвалы!..
Но говорят также, что несколько минут позже, не смотря на усилия конвоя сопровождавшего его в городскую ратушу, несмотря на данное слово, в противность всем правилам войны, в противность законам человечества, – маркиз де Лоней, губернатор крепости пал пораженный ударами и из всех убийц первый удар был нанесен Теруан де Мерикур.
В ней проснулись инстинкты тигрицы, – желание убийства, ради убийства, – радость страдания, – сладострастие агонии…
Те, которые приписывают цель Теруан де Мерикур – ошибаются: эта женщина цели не имела. Она шла вперед, как гроза, бессознательно. Что она ощущала тайное счастье разрушать все, что было возвышенно, нечто в роде жажды мщения за прошлое настоящему – это возможно, но если говорят, что Теруан была апостолом революции – это ложь. Она была только орудием и самым недостойным, одним из тех орудий, которые были ею уничтожены, когда миновала в них надобность.
Народ – победитель Бастилии – поднес почетную саблю Теруан де Мерикур. В тот же вечер Теруан, возвращаясь в свой отель, приняла гостеприимство Малльяра в предместье Сент Антуан.
Малльяр удивлялся при виде этой молодой женщины, которую он считал знатной дамой, и которая так решительно и безраздельно предалась народным интересам.
– Я вовсе не знатная дама, сказала она ему, – я такая же плебейка, как и вы. Меня называют графиней Кампинадос – это ложно. Мое настоящее имя Теруан. И это имя я прославлю.