Жизни Кристофера Чанта
Шрифт:
– Думаю, твой дядя будет страшно доволен, – бросила она через плечо.
В этом не было никаких сомнений. Через день для Кристофера пришла большая посылка. Последняя Гувернантка принесла ее вместе с ножницами в классную комнату и позволила ему самому разрезать веревку, отчего волнение значительно возросло. Внутри обнаружилась громадная коробка шоколадных конфет с огромным красным бантом и нарисованным на крышке мальчиком, выдувающим мыльные пузыри. Шоколадные конфеты были столь редки в жизни Кристофера, что он не сразу заметил прикрепленный к банту конверт. В нем лежал золотой соверен и записка от дяди Тенни.
«Отличная
Записка привела Кристофера в такой восторг, что он позволил Последней Гувернантке первой попробовать конфеты.
– Думаю, – сухо произнесла она, беря одну из ореховых конфет, которые никогда не нравились Кристоферу, – твоей маме хотелось бы, чтобы ты угостил ее до того, как съешь слишком много.
После чего она выдернула записку из пальцев Кристофера и бросила ее в огонь: намек на то, что он не должен объяснять маме, чем заслужил конфеты.
Перед тем, как угостить маму, Кристофер предусмотрительно съел верхний слой.
– Ох, они же вредны для твоих зубов! – воскликнула мама, пока ее пальцы замирали сначала над клубничной конфетой, а потом над трюфелем. – Похоже, ты покорил своего дядю. И это к лучшему, поскольку я вынуждена доверить ему все мои деньги. Однажды они станут твоими деньгами, – ее пальцы приблизились к помадке, и она добавила для Последней Гувернантки: – Не позволяйте моему брату слишком баловать его. И думаю, вам стоит сводить его к дантисту.
– Да, мадам, – с самым кротким и невыразительным видом ответила Последняя Гувернантка.
У мамы явно не возникло ни малейшего подозрения о том, по какому поводу конфеты появились на самом деле. Кристофер был доволен, что выполнил пожелание дяди Тенни, хотя и предпочел бы, чтобы мама выбрала не помадку. Оставшиеся конфеты не дожили до конца недели, зато отвлекли Кристофера от взбудораженного ожидания следующего эксперимента. На самом деле, Кристофер ощутил скорее деловой настрой, чем возбуждение, когда в следующую пятницу перед сном Последняя Гувернантка спокойно произнесла:
– Твой дядя хочет, чтобы сегодня ты снова увидел свой сон. Ты должен попытаться попасть в Десятую Серию и встретить того же человека, что в прошлый раз. Как думаешь, справишься?
– Легко! – горделиво ответил Кристофер. – Я мог бы сделать это, стоя на голове.
– Которую слегка вскружил успех, – заметила Последняя Гувернантка. – Не забудь причесаться и почистить зубы. И не будь слишком самоуверенным. Это совсем не игра.
Кристофер честно пытался не быть слишком самоуверенным, но задание правда было легким. Он вышел на тропинку, где надел грязную одежду и начал карабкаться через Место Между в поисках Такроя. Единственная сложность заключалась в том, что лощины не располагались в правильном порядке. Номер Десять находилась не сразу после Девятой, а гораздо ниже и дальше. Кристофер уже почти решил, что не найдет ее. Но, наконец, соскользнув с длинного склона из желтоватого щебня, он увидел Такроя, который влажно блестел сквозь туман, неудобно скорчившись на краю лощины. Он протянул к Кристоферу промокшую руку.
– Боже! – произнес он. – Я думал, ты никогда не придешь. Уплотни меня, хорошо? Я начинаю таять. Нынешняя девушка играет далеко не столь эффективно.
Кристофер
– В это твоему дяде поверить было сложнее всего, – сообщил он, пока они взбирались в лощину. – Но я поклялся ему, что мог бы увидеть… О… Эм. Что ты видишь, Кристофер?
– Это та Везделка, в которой я получил колокольчики, – ответил Кристофер, с улыбкой оглядывая крутые зеленые склоны.
Он отлично ее помнил. Ручей в этой Везделке имел особенный изгиб на полпути вниз. Но здесь появилось и нечто новое – вроде как туманность прямо рядом с тропой.
– Что это? – спросил он, забыв, что Такрой не видит лощину.
Однако теперь, уплотнившись, Такрой явно мог ее видеть. Он уставился на туманность, печально сузив глаза.
– Часть эксперимента твоего дяди, которая, похоже, не удалась, – ответил он. – Это должна была быть безлошадная повозка. Он пытался послать ее нам навстречу. Как считаешь, можешь уплотнить и ее тоже?
Кристофер подошел к туманности и попытался положить на нее ладонь. Но эта штука, видимо, не присутствовала здесь настолько, чтобы он мог прикоснуться к ней. Его ладонь просто прошла насквозь.
– Неважно, – сказал Такрой. – Твоему дяде просто придется придумать что-нибудь другое. И повозка была лишь одним из трех сегодняшних экспериментов.
Он настоял, чтобы Кристофер написал большую десятку в грязи на тропе, после чего они спустились в долину.
– Если бы с повозкой получилось, – объяснил Такрой, – мы бы попробовали перенести что-нибудь крупное. А так, делаем по-моему и пробуем с животным. Боже! Я рад, что ты пришел именно сейчас. Я был почти в таком же состоянии, как та повозка. И всё из-за девушки.
– Очаровательной юной леди с арфой? – спросил Кристофер.
– Увы, нет, – с сожалением ответил Такрой. – С ней случилась истерика, когда ты уплотнил меня в прошлый раз. Кажется, мое тело в Лондоне превратилось в полосу тумана, и она решила, что мне пришел конец. Закричала и порвала струны арфы. Ушла, как только я вернулся. Она сказала, что ей не платят за то, чтобы она давала приют привидениям, заметила, что она заключила контракт только на один транс, и отказалась вернуться даже за двойную оплату. Жаль. Я надеялся, она покрепче будет. Она напоминала мне другую юную леди с арфой, которая когда-то была светом моей жизни, – несколько мгновений он выглядел настолько грустным, насколько вообще может быть грустным человек с таким жизнерадостным лицом. Затем он улыбнулся. – Но ни одну из них я не посмел бы просить разделить со мной жизнь в мансарде. Так что, возможно, оно и к лучшему.
– Тебе пришлось найти другую? – спросил Кристофер.
– К несчастью, в отличие от тебя, я не могу работать без них. Профессиональному спириту нужен другой медиум, чтобы служить ему якорем – музыка тут подходит лучше всего, – и отозвать обратно, если что-то пойдет не так, и согревать его, и следить, чтобы его не прерывали разносчики рекламы, и так далее. Так что твой дядя в спешке нашел новую девушку. Она из крепкой породы – это да. Голос – точно топор. Играет на флейте так, словно кто-то скрипит мокрым мелом по доске, – Такрой слегка передернулся. – Если сосредоточиться, я могу постоянно слышать этот звук.