Жнец
Шрифт:
Я составил для Дамбадзу краткий кодекс законов, которых должны придерживаться мурси, и теперь они будут жить слегка по-другому. Убивать (как мне кажется) будут все-таки поменьше.
Жози так и не оправилась. Да и не могла она оправиться — Жози в теле просто не было. Пустая оболочка. Красивая пустая оболочка. Когда я уезжал в боевые экспедиции, «Жози» оставлял в хижине, строго-настрого приказав как следует за ней ухаживать. Узнаю — что ее обидели — всем трендец. А я узнаю! Мне достаточно теперь просто внимательно посмотреть ей в мозг, чтобы увидеть картины происшедших с ней событий. (Да, я стал гораздо сильнее, чем был раньше).
Что делать с Жози я пока что еще не решил — кроме одного: я возьму ее с собой, чего бы это мне
А что попрошу? Пока не о чем просить, кроме того, что надо бы вернуть душу Жози в ее тело. Варино тело я не нашел, так что просить вернуть половинку Вариной души тоже не могу. Пока что я лишь «накапливаю» свой «обменный фонд». Мне ведь еще надо будет вернуть и моих бесов. Не хочу других, хочу прежних — привык я к ним, можно сказать сроднился. Как братья стали! Хе хе…
Итак, настал день (вернее это была уже ночь), когда я объявил, что мне пора удаляться от ратных дел в свою страну белых великих колдунов. И что меня нужно доставить туда, откуда я смогу добраться до города Аддис-Абеба.
В глазах моей боевой помощницы не было ни малейшего сожаления. Мавр сделал свое дело — мавр может свалить. Я смертоносной косой прошелся по кланам и выбил всех, кто мог быть помехой власти Дамбадзу. И теперь я здесь совсем уже не нужен.
Досадно ли мне? Да ничуть. Тот случай, когда я ни к кому здесь не привязался и никого не считаю своим товарищем. Если не считать Жози, конечно, но это уже особый случай. Да и с Жози, честно говоря, не все так однозначно…какой она мне товарищ? Любимая кошечка. Или любимая собачка. По уровню развития. Товарищ, друг — это когда равные. А уже теперь, когда вместо Жози пустая оболочка…любимое растение?
Как я буду выбираться с ней вместе — не представляю. Но точно знаю — не брошу, пусть даже это просто оболочка. Мы в ответе за тех, кому напакостили. Не знаю, сколько бы еще прожила девчонка в рабынях у Дамбадзу, но точно дольше, чем рядом со мной. Я притягиваю неприятности. Я просто магнит для неприятностей! Неодимовый. Я сама неприятность!
Сплавились по реке. Прикинул — получилось километров семьдесят, не меньше. А может и больше. Не знаю, не засекал. Все это время я спал на дне лодки, укрыв себя и Жози заклинанием от мух и всяческого гнуса. Делать было нечего — кроме как думать или спать. Думать не хотелось, потому что в голову лезла всяческая дрянь вроде: «А зачем я живу?!» Или: «Что я творю?!». Типичная русская самокопательная хрень, и если в нее углубиться, можно довести себя до самоубийства. Проклясть самого себя и сдохнуть, как змея, ужалившая себя в хвост. Потому легче пребывать в состоянии безвременья и бездумности, а проще говоря — хорошенько поспать.
Деревня, в которую мы прибыли, отличалась от тех, которые я «посетил» за эти недели только своими обитателями. Вот на что я не люблю боевиков мурси, вечно потрясающих оружием и пытающихся тебя искоренить, но эти в сравнении с теми были еще противнее. Они взяли от цивилизации все худшее, что могли от нее взять. Например — пьянку. А еще — быстро поняли, что легче жить не разведением зебу, хотя они и этим активно занимались, а попрошайничеством у богатых белых туристов. И первое, что сделал встреченный мной абориген, замотанный до полвины тела в яркую грязную тряпку — подошел ко мне походкой короля и протянув руку требовательно буркнул:
— Быр! Дай пять быр! Нет — десять быр! Быстро!
Я уже знал, что «быр» — это местная валюта, если ее можно так назвать — валютой. Этих быров у меня были две здоровенные пачки, каждая по двадцать тысяч быров стобыровыми бумажками. По курсу это примерно тысяча баксов США — как мне сказала Дамбадзу, знаток всего и вся, что касалось ее благосостояния. А значит и денег.
Посмотрев в не очень доброе и очень наглое лицо попрошайки с автоматом, я не стал его проклинать, а просто двинул кулаком ему в морду, с наслаждением припечатав его широкий негроидный нос. Ничего не имею против негров, и каких-то других наций — если они правильно себя ведут. А если эти самые нации перерождаются в нечто отвратительное, даже постыдное…мне честно сказать ближе убийцы-мурси из глубинки долины Омо, чем вот эти замотанные в тряпки помоечные крысы.
Соратники ушибленного придурка заболботали, затрясли автоматами, вращая глазами и выпучивая их по мере сил и возможности, но я сразу же их предупредил — еще шаг, и превращу всю эту толпу в груду разлагающегося дерьма. Они тут же поверили, тем более что слышали о неком великом колдуне фаранджи, огнем и мечом, прошедшим по всей саванне вдоль побережья матушки-Омо. Стали извиняться, пресмыкаться, как и положено вести себя нормальным участникам стаи, получившим законный отпор от сильного вожака.
Человеческое общество частенько напоминает волчью или шакалью стаю. Если человек слаб — его порвут. Силен — пресмыкаются, восхищаются…любят. Так чем тогда люди отличаются от зверей?
Впрочем, наверное, во мне говорит накопившееся раздражение последних недель. Чернота, которая осела в моей душе. Кстати, я смотрел на себя в зеркало — глаза мои стали совершенно черными. Настолько карими, что казались черными провалами в мой череп. Отвратное зрелище. Хорошо хоть что в зеркало я теперь практически не смотрюсь. Отросшие волосы меня не беспокоят, а борода у меня уже не растет. По моему приказу Дамбадзу изготовила снадобье, которое свело бороду напрочь минимум месяца на три. А может и дольше. Намазал щеки этой вонючей штукой, подождал пять минут, смыл…и все. Можно не бриться. Щеки гладкие, как у младенца. Действие снадобья похоже на те вонючие гели, которые применяют для сведения волос в цивилизованном мире, вот только те мази действуют очень слабо и на короткое время. А тут, с помощью магии — рраз! И нет у тебя волос. Главное не забыть и не коснуться головы намазанной снадобьем рукой.
Кстати, как оказалось — ту же Жози в свое время с ног до головы вымазали этой самой мазью. Свели волосы напрочь, раз и навсегда. То-то у нее на теле не было никаких волос — вообще. Мурси почему-то раздражают длинные волосы, в том числе и бороды. Может потому, что сами не могут такие иметь? Вот Дамбадзу и лишила волос свою рабыню-фаранджи. Но это чисто мои домыслы, колдунью я об этом не спрашивал.
Вечером в мою честь и в честь Дамбадзу закатили пир, на котором местные мурси, очень склонные к выпивке и как я знаю — законченные алкаши — перепились до самого что ни на есть изумления. В хлам. И что характерно — и мужчины, и женщины. Пили они какое-то дрянное пойло, сдается что разведенный спирт (я от него категорически отказался). Часть мурси сразу уснули прямо возле пиршественного костра, на котором жарили здоровенную антилопу, а несколько парочек я видел в нескольких метрах от себя совокупляющимися без всякого на то закономерного стыда.
Мурси вообще отличаются абсолютным равнодушием к таким вот условностям — захотелось, так справил нужду прямо при людях. Захотелось — загнул свою бабу прямо возле костра при стечении народа. Дети природы, чего уж там! Но все равно…как-то это по животному, не по-человечески. Противно.
В общем, я потребовал, чтобы меня с Жози увели спать в приличную хижину, чтобы утром дождаться первых машин с вожделенными туристами. Пора возвращаться в цивилизацию. Увы, бесславно и в самом что ни на есть гадком настроении. Ничего хорошего от ближайшего будущего я не ожидаю.