Жнецы свободы
Шрифт:
– Распорядись, чтобы приготовили операционную, – приказывает Сорренс.
– Уже сделано, сэр.
– Молодец, – хвалит расторопного подчиненного начальник, а затем задумчиво спрашивает. – А ты не знаешь, как зовут ту девушку, которая при смерти?
Генри шарит взглядом по листку бумаги, на котором распечатал отчет.
– Ее имя Ева, сэр.
Сорренс вздыхает. Следовало ожидать, что не все пройдет гладко.
– Можешь идти, но обо всех изменениях незамедлительно докладывай мне. – Он жестом отпускает помощника.
– Хорошо, сэр.
Генри уходит, а Дэниел Сорренс открывает нижний ящик своего рабочего стола, достает оттуда початую бутылку виски и стакан, наливает в него немного янтарной жидкости и осушает залпом. Убирает все обратно, сейчас нужна максимально трезвая голова.
Сорренс вновь берет в руку карандаш и начинает крутить его между пальцев, при этом задумчивым тихим голосом произнеся:
– Трент не обрадуется.
Спустя еще полчаса снова оживает телефон, хозяин кабинета без промедления снимает трубку.
– Да? – отзывается он спокойным голосом.
– Сэр, они только что приземлились, – в спешке сообщает помощник.
– Отлично. Проследи, чтобы всех разместили с удобствами, а раненых определи в медицинское крыло, – распоряжается Сорренс и, положив трубку, встает с места.
Вскоре ему придется вернуться в столицу, поэтому сейчас нужно лично убедиться в том, что все распоряжения выполняются, и первым делом Дэниел заглянет в операционную.
Мужчина выходит в пустую приемную, Генри здесь нет, он уже умчался выполнять распоряжения. За это Дэниел его и держит, ведь расторопность и умение выполнять приказы, не задавая лишних вопросов, лучшие качества личного помощника.
Он выходит в коридор, доходит до широкой развилки и сворачивает направо. Проходит еще шестьдесят метров, открывает металлическую дверь и оказывается на лестнице, ведущей вниз в медицинское крыло. Но ему необходимо пройти чуть дальше. Операционной оппозиционеры пользуются редко, но все инструменты всегда наготове на всякий случай. И вот, этот случай наступил.
Сегодня здесь необычайно многолюдно, медсестры и врачи, знающие свое дело, без суеты уже приступили к операции. Дэниел заходит в предоперационный блок и останавливается возле большого смотрового окна. На операционном столе лежит практически безжизненное тело девушки. Кожа настолько бледная, что кажется, будто в теле пациентки не осталось ни капли крови. Но, судя по показаниям кардиомонитора, сердце все еще бьется, но биение это довольно слабое и неровное.
Доктор Мартин, находящаяся сейчас рядом с девушкой, замечает Сорренса, покидает операционную, оставляя хирургов делать свое дело, и подходит к Дэниелу.
– Тереза, – вместо приветствия произносит Сорренс.
– Дэниел, – вторит ему женщина.
Он вздыхает и, не отводя взгляда от девушки за стеклом, говорит:
– Ты очень рисковала, когда отправилась в Спираль вместе с группой Кейна. Тебя могли поймать, и тогда все наши планы пошли бы коту под хвост.
– Все обошлось. К тому же, без меня она уже два раза могла отправиться на тот свет. – Доктор Мартин кивком головы указывает на девушку.
– Как она? Судя по ее виду, долго не протянет.
– Так и есть. Поэтому я хочу попросить тебя об одолжении. – Женщина всем телом поворачивается к собеседнику. – Давай один раз отойдем от правил. Нужно попробовать дать ей сыворотку регенерации.
– Ты ведь сама говорила, что она еще не прошла всех необходимых исследований. – Сорренс наконец отворачивается от окна и внимательно смотрит в глаза своей коллеге. – Ее применение на людях может вызвать летальный исход.
– Она все равно умрет, – вздыхает Тереза. – Чудо, что Ева до сих пор жива. А сыворотка регенерации может ее спасти.
– Или убить, – лаконично замечает Дэниел, а потом предлагает. – Дай ей Стимул.
– Уже дала. Двойную дозу. Перед тем, как поместить девушку в капсулу стимулирования. Повезло вообще, что капсула была в вертолете. Но она – не Жнец, капсула не в состоянии залечить такие раны без специальных средств, которые бесполезно применять на обычных людях.
– Трент будет не в восторге, что мы сделали это без его согласия, – нахмурив брови, сообщает Сорренс. – Ведь мы изначально договаривались, что все важные решения будем принимать втроем.
– Да, ты прав, но так же он будет не в восторге, если она не выживет по нашей вине, – пытается убедить своего собеседника Тереза. – Кроме того, сейчас его здесь нет, а чтобы спросить его мнение, понадобится слишком много времени, которого у нас нет.
Какое-то время Сорренс молчит, а потом сдается.
– Если она умрет после применения сыворотки, будешь объясняться с ним сама.
Доктор Мартин облегченно улыбается. В этом споре она победила. И эта победа далась ей легче, чем она думала.
– Схожу в научный отдел, возьму сыворотку. Через сорок минут мне необходимо будет улететь. Испытание закончилось, победители есть, а значит, добровольцы, которых отряд Кейна не успел забрать, сейчас летят в Лаборатории для прохождения процедуры изменения. Я должна быть там. И тебе, кстати, тоже нужно быть в другом месте. Ты ведь входишь в совет организаторов Испытания и будет подозрительно, если не появишься после провала, случившегося в центре Спирали. Вам нужно будет найти виновного.
Впервые за все время Дэниел искренне улыбается.
– Да что его искать? Будем винить «проклятую оппозицию».
Они смеются, но смех сходит на нет, когда за стеклом слышится громкий писк приборов.
– Я пошла, – объявляет Тереза. – Увидимся. Удачи тебе, Сорренс.
– И тебе.
Доктор Мартин почти бегом удаляется в научный отдел, который находится двумя этажами выше, а Дэниэл остается еще на какое-то время и наблюдает за стараниями врачей.
Сегодня хороший день. Его люди полностью или частично выполнили задуманное. Может, это везение распространится и на девушку за стеклом, и она выживет? Кто знает? А сейчас ему пора дать несколько указаний Генри, пришло время связаться с Трентом и вернуть его с работы под прикрытием. Затем необходимо переговорить с Кейном, а потом оставить Штаб и вернуться в столицу, чтобы притвориться законопослушным гражданином и ярым противником своего же оппозиционного движения.