Жонглер с тиграми
Шрифт:
— Но повар вам всё-таки действительно нужен, сэр, — сказал Джордж. Племянник сестры моей кузины — очень хороший повар. Он даже работал в посольстве Эфиопии.
— Я не могу никого нанять, пока прежний чаукидар не уберется из флигеля, — ответил я. — Может, полицию вызвать?
Джордж нервно огляделся.
— Нет, сэр, не надо связываться с полицией, никогда. Они сами преступники, ещё хуже обыкновенных. Лучше я сам с ним поговорю.
После многочисленных собеседований я всё же нанял повара. Этот тоже прежде работал в посольстве — в мексиканском. Кроме того, я не хотел стать причиной распада его брака — и нанял
161
Дхоби (хинди) — прачка.
— Да, сэр. Но где будет спать моя служанка?
До сих пор я не подозревал, что в Индии у слуг есть свои слуги.
— Зачем вам служанка?!
— Она ухаживает за нашей дочкой, сэр.
— Может быть, можно подождать со служанкой — пока флигель не освободится?
— Разумеется, сэр, — охотно согласился он.
Меж тем Кришнан, управляющий офиса нашей фирмы, сумел каким-то образом, невзирая на то, что смертельная угроза по-прежнему висела надо мной, вывезти мою мебель и прочее имущество из «Белого дома». Проклятая «башня слоновой кости» была не больше чем в миле от моего нового жилища, но вещи выглядели так, словно их везли через полмира. На матрасе появились бугры, стеклянная крышка стола треснула, а одно из кресел в бегстве потеряло ножку. Но, по крайней мере, стереосистема по-прежнему играла тягуче и ударно, а электродуховка нагревалась снаружи сильнее, чем изнутри — чем постоянно приводила в изумление моего повара. В общем, жизнь понемногу налаживалась — а потом вдруг всё едва не рухнуло. Из-за Джорджа.
— Люди из хижин, что рядом с вашим домом, очень рассержены, сэр, — сообщил мне Джордж как-то поутру.
— Рассержены? Но почему? Я как будто не сделал им ничего плохого.
— Ничего, сэр, — согласился Джордж.
— Тогда в чем дело?
— Они очень невежественные люди, сэр.
— И что?
— Они не платят ни арендной платы, ни налогов, — объяснил Джордж, — и они подключились к вашим проводам, и воруют ваше электричество, — он указал на кабель, начинающийся на стене Кум-Кума и убегающий за садовую ограду.
— Это, конечно, надо прекратить. Я попрошу Кришнана поговорить с землевладельцем. И всё-таки я не понимаю, что их рассердило.
Джордж явно смутился.
— Может быть, сэр, они сердятся потому, что я сказал им, что вы хотите их выгнать.
Я рассердился.
— У тебя просто не было права говорить им это! Мой принцип — живи сам и не мешай другим; ты должен им это сказать. Скажешь, что ты сам всё придумал.
— Но, сэр, — возразил он, — я потеряю лицо, если скажу им это!
— А если не скажешь — потеряешь работу.
Но дело было уже сделано. Когда я приехал вечером домой, у моих ворот, не давая проехать, стояло человек десять. Вид у них был
— Ты что, спятил?! — зашипел я. — Я хочу их успокоить, а не превращать в толпу линчевателей!
— Я боюсь их, сэр, — признался Джордж. Судя по его виду, так оно и было.
— А ты говорил, что был боксером и солдатом…
— Да сэр, был. Но сила моя теперь уж не та, что раньше!
Я вылез из машины, фальшиво улыбаясь — точь-в-точь политикан на предвыборной встрече с избирателями. Один из трущобных жителей выступил вперед.
— В чем дело? — спросил я.
Он ткнул пальцем в Джорджа, который попытался спрятаться за баранкой:
— Ваш шофёр тут раскомандовался. А у нас есть такое же право жить тут, что и у вас! Даже больше: некоторые из нас живут тут уже сорок лет!
— Он ошибся. Он сожалеет об этом. Я тоже сожалею, — сказал я.
— Это наша страна, не ваша! — заключил парламентёр, вернулся к своим, что-то им сказал, и нам дали проехать.
Ночью я спал скверно, в любой момент ожидая вторжения. Мне ни к чему были враги в Индии. Я предпочел бы обзаводиться друзьями.
Перед рассветом я услышал, что кто-то бродит на веранде. С опаской отогнув занавеску, я увидал нашего добровольного узника, чаукидара, наслаждающегося мгновениями свободы. Он рассматривал какой-то листок бумаги и тихо смеялся. Вот он, удобный случай!.. Я вылетел из дома, распахнул дверь на задний двор, но путь мне преградил внезапно взбеленившийся Уилбур. Пока я пытался утихомирить пса, чаукидар метнулся мимо меня и я услыхал, как хлопнула дверь его узилища.
— Почти что схватили его, сэр! — с широкой улыбкой Квазимодо сообщил новый чаукидар.
— Почему ты не остановил его?! — заорал я.
— Вы не приказывали, сэр! — удивлённо ответил он, пожал плечами, улыбнулся ещё шире и ещё жутче и пошёл прочь.
Я обошёл дом, и увидел, что так развеселившая чаукидара бумажка всё ещё валяется на веранде. Я подобрал её: это оказался счёт за электричество. Будь он на несколько миллионов рупий, тут было бы над чем посмеяться (конечно, не для того, кому пришлось бы платить), — но сумма была вполне нормальной.
На работе я поведал Кришнану историю чаукидара-затворника. Он устало посмотрел на меня и с явной неохотой пообещал вечером заехать в Кум-Кум.
Вечером у жилища старого чаукидара собрались Джордж, повар, новый чаукидар, Кришнан и я — пёстрая команда.
— Не понимаю, чем он там питается… — сказал я в пространство.
— Я его кормлю, сэр, — весело объяснил повар.
— Ты?! — я был поражен. — Но ведь мы собирались взять его измором! Он тут не в гостях!
Кришнан в это время о чём-то беседовал с заключенным. Джордж, слушая их, неодобрительно качал головой.
— Он говорит, что если ему заплатят за то время, какое дом стоял без жильцов, он уйдёт, — сообщил мне наконец Кришнан.
— И сколько это будет?
— Три тысячи рупий [162] .
— Хорошо, он их получит.
Управляющий офиса поскрёб в затылке.
— Но он ведь на нас не работал!
— Я ему сам заплачу!
Джордж подобрался поближе и зашептал:
— Не годится так, сэр! Если вы ему заплатите, все тут позапираются!
— Не говори ерунды.
162
Тогда — немногим более сотни долларов США.