Жрица очищающего огня
Шрифт:
«UI> Потому что Ваш комитет с самого начала был основан по запросу начального крыла академии Мацуноги, которому была нужна помощь.»
— Что? С-серьёзно?!
На удивление спокойная девочка, заметив ошарашенность Харуюки, начала ловко водить пальцами по клавиатуре, резюмируя произошедшее.
Средняя школа Умесато, расположенная в районе Сугинами, была частной школой. Но при этом она не была самостоятельным юридическим лицом, и принадлежала компании, базировавшейся в Синдзюку. Помимо Умесато, эта компания владела и другой школой, расположенной в Сугинами. Это и была та академия Мацуноги, о которой говорила Синомия Утай. В отличие от Умесато, это была школа для девочек, к тому же дающая полное среднее образование с первого по двенадцатый классы.
Школе Умесато было уже почти 30 лет, но ей далеко было до Мацуноги, в этом году отмечавшей свое 95-летие. Другими словами, «школа юных леди». Но падение рождаемости ударило и по ней, и именно из-за этого десять лет назад она была продана своему нынешнему хозяину. Новый владелец пытался исправить её положение умеренными мерами, но их оказалось недостаточно, и этим летом часть территории школы была продана. На доходы от продажи собирались построить новый корпус для 1–9 классов.
Естественно, родители, отдавшие детей в «традиционную» школу, пытались сопротивляться этому решению, но против постановлений акционерного общества, владеющего школой, пойти было невозможно. В итоге решение стало окончательным, и старый корпус начального крыла должны снести сразу после окончания первой четверти.
При этом большинство школьников с радостью встретило новость о переселении в новый корпус. В новом здании должны установить современную высокоскоростную сеть, а обучение обещали перевести на рельсы электронного образования, уже испытанного в Умесато. Но всё это не отменяло того факта, что продажа земли уменьшала площадь школы, а значит, без потерь перенести всё имущество в новый корпус невозможно. И одной из вещей, принявших на себя удар, стал именно старый живой уголок начального крыла академии Мацуноги.
«UI> Естественно, я тоже протестовала, пыталась обращаться и к учителям, и к владельцам. Ведь комитет по уходу за животными — это не только школьники, но и сами животные. И если школьников ещё можно определить в другие комитеты, то куда девать самих животных? Но каждый раз от владельцев приходил лишь один и тот же ответ: «Мы примем надлежащие законные меры по отношению к школьным животным». Другими словами, они собирались их убить.»
Прочитав этот текст и осознав смысл, стоявший за бездушными буквами, Харуюки рефлекторно воскликнул: «Не может быть!»
Конечно, он понимал, что компания должна беспокоиться о стоимости своих акций и действовать для своего же блага, но убийство школьных животных из-за ликвидации живого уголка — это чересчур. Трудно даже представить глубину шока детей, которые долгое время ухаживали за ними. Это сравни… сравни…
Полные негодования мысли Харуюки словно врезались в бетонную стену.
Он вдруг представил себя на месте менеджмента компании, который вынужден признать, что в условиях сократившейся площади содержать живой уголок не получится. Естественно, первой гуманной мыслью было бы раздать животных детям, но многим животным нужна как страстная любовь владельца, так и соответствующая среда обитания. Выпустить же животных на волю не просто невозможно, но и вообще противозаконно.
Харуюки прикусил губу и стих. Девочка с красивым старомодным именем Утай немного обеспокоенно посмотрела на него и вновь взмахнула пальцами, посылая в его сторону новый текст:
«UI> Пожалуйста, не переживайте так. Ни одно животное ещё не успело пострадать.»
— А? П… правда? Слава богу… — Харуюки с облегчением вздохнул. Пальцы Утай продолжали плясать в воздухе.
«UI> Семерых цыплят мы отдали Саяме — они деревенская семья, и у них есть двор, где они держат птицу. Двум кроликам мы подыскали надёжные руки внутри города. Осталась… только одна зверушка, которой мы по определенной причине не можем искать новых хозяев.»
— Не… «можем» искать? Не «не смогли», а именно «не можем»?..
Утай кивнула в ответ. Волосы, скреплённые белой лентой, слегка качнулись. Они были собраны скорее не в хвост, а в ту причёску, которую носили девочки в семьях самураев (или, по крайней мере, так в этом их убеждали реконструкторы).
По её лицу, отдававшему таким же японским духом, на мгновение проскочила задумчивость, а затем маленькие пальчики вновь забегали по виртуальной клавиатуре. Удивительно, но в течение всего их необычного разговора девочка ещё не сделала ни единой ошибки, а кроме того, употребляла в своей речи взрослые слова.
«UI> Из-за довольно сложных обстоятельств получилось так, что его могу кормить только я. Однажды я пыталась доверить их кормёжку коллегам по комитету, но животное ничего не ело и сильно истощало… подробности я расскажу завтра, когда приведу его сюда, но из-за этих обстоятельств возникла необходимость поиска такого места, которое я смогу посещать каждый день.»
— Я… ясно… — ответил Харуюки, начиная понимать происходящее. Говорил он при этом раза в три медленнее, чем печатала Утай. — А затем ты узнала, что у родственной вам Умесато есть свободный загон для животных, поэтому ты попросила нас о помощи. В результате у нас тоже был образован комитет по уходу за животными, но поскольку члены этого комитета будут заниматься, в основном, не уходом за животными, а уборкой, то и собрали для него всего трёх человек… я правильно говорю?..
«UI> Правильно. Ещё раз прошу прощения за неудобства.»
— Да нет, ничего страшного… я просто удивлён, как наша школа так просто согласилась. Нехорошо так говорить, но у нас далеко не самая дружелюбная администрация… и мне всегда казалось, что они не будут брать на себя излишнюю работу…
«Если они согласились принять на постой животных из другой, пусть и родственной, школы, то почему они так не беспокоились обо мне в первом классе, когда меня так страшно гнобили?» — проговорил он в своей голове, но вслух эти слова сказать, естественно, не мог. Но Утай словно прочитала эти мысли и в ответ сказ… написала:
«UI> Прошу прощения, но здесь ситуация тоже немного запутанная… у меня есть человек в Вашем школьном совете, и обстоятельства благодаря этому сложились в мою пользу.»
— А-а, понятно.
И ему действительно было понятно. Конечно, в Мацуноги обычно оставались надолго, на все 12 классов, но школьники Умесато в среднем были сильнее академически, и родители, желающие отправить своих детей в более престижную старшую школу, пользовались родственностью этих школ и переводили своих детей. Харуюки лично слышал о таких случаях, и поэтому ничуть не удивился тому, что у Утай были знакомые, учащиеся в его школе.