Журнал «Если», 2001 № 01
Шрифт:
— Вы в порядке, мистер? — поинтересовался негр и помог проверяющему принять вертикальное положение.
Граймс вырвался из его рук и принялся энергично отряхивать одежду.
— Все в порядке, — проскрипел он. — В порядке.
Он несколько минут рассматривал черное лицо, белый колпак и передник, а потом повернулся к Томачески.
— Нам нужно поговорить. Не здесь.
И выскочил в обеденный зал.
— Вы провели на кухне совсем мало времени, мистер Граймс. Вы уверены, что видели все, что нужно?
— Проверка еще
Томачески заморгал, нахмурился, потом еще немного поморгал. — Да.
— Ну, и кто же он такой, и что делает на вашей кухне?
Граймс почувствовал, как его голос начал набирать высоту: так бывало всякий раз, когда у него поднималось давление. А оно определенно подскочило.
— Его зовут Леон Даффи, он моет посуду, а я учу его готовить, чтобы ему не пришлось до конца жизни возиться с грязными тарелками.
— Томачески чуть наклонил голову и, прищурившись, посмотрел на Граймса. — Вас не устраивает соглашение, которое мы заключили с мистером Даффи?
— Меня не устраивает вот что, мистер Томачески — в нашей стране, несмотря на усилия мистера Эйзенхауэра, множество людей, прошу заметить, белых людей, не имеет работы. У нас в городе существуют определенные правила относительно негров — например, насчет продажи им собственности, а также предоставления работы, которую могли бы получить белые. Нам совсем не нужно, чтобы негры начали тут селиться. Вы меня поняли?
— Не совсем, мистер Граймс, впрочем, я еще не слишком хорошо освоил язык. Это что, такой закон — не нанимать на работу негров?
— Не то чтобы закон, мистер Томачески… просто договоренность.
— Тут у вас целая куча таких «договоренностей», верно?
— Вот именно. Они помогают нам соблюдать порядок и защищают от исключительно неприятных ситуаций. Нам так удобно. Когда вы поймете, как у нас здесь все устроено, ваша жизнь тоже станет заметно легче.
Граймс засунул руку в портфель и достал оттуда блестящую карточку категории «А» с печатью Службы санитарного надзора. Улыбаясь Томачески, он ждал ответа.
— Наверное, вы будете считать меня невежественным эмигрантом, мистер Граймс, но я не понимаю, что вы имеете в виду. Какие такие «договоренности»? Каждый вечер, кроме субботы, когда хожу в кино, я изучаю Конституцию Соединенных Штатов, готовлюсь к экзамену на гражданство. Но там нигде не написано, что я не имею права учить поварскому делу человека, который моет посуду в моем заведении.
Граймс мог бы поклясться: Томачески совершенно сознательно делает вид, что не понимает его намеков. Он почувствовал, как медленно, постепенно к нему подбирается головная боль, которая грозит перерасти в тяжелейшую мигрень. Он на несколько мгновений закрыл глаза и
— Ему нужно сдать кровь на анализ, провериться на наличие кожного туберкулеза и сделать рентген легких, чтобы получить разрешение работать на предприятии общественного питания. Без такого документа он не имеет права находиться у вас на кухне. Ему придется обратиться в отдел, где я работаю.
— О, Леон уже сделал все необходимое. Он заплатил за все анализы еще на прошлой неделе.
Отпуск. Кроуфорд воспользовался тем, что он был в отпуске. Головная боль набирала силу. Граймс убрал карточку категории «А» и достал вместо нее другую — выгоревшую, засиженную мухами, помеченную буквой «В».
— Проверка выявила серьезные недостатки. У вас не выполняются требования Отдела здравоохранения. Вы должны убрать свое временное разрешение и выставить в витрине карточку категории «В» — до моего следующего визита.
— Но вы же ничего не проверяли! — запротестовал Томачески. — Какая ужасная несправедливость, мистер Граймс! Вы же знаете, что я заслуживаю категории «А». В моем ресторане безупречно чисто. Можете даже на полу есть, если пожелаете!
Граймс посмотрел на бело-красный линолеум, а затем поднял голову на Томачески.
— Закон штата требует, чтобы эта карточка находилась на всеобщем обозрении до следующей проверки.
Мимолетная улыбка коснулась его губ. Вот так-то мы разбираемся с неграми!
Томачески дошел с ним до самой двери.
— Хорошо, а когда будет следующая проверка?
— Вам нужно позвонить и договориться, но, должен вас предупредить, я очень занятой человек. Скорее всего, мне не удастся выбрать для вас время раньше, чем через… хм-м-м… шестьдесят дней.
— Какой же клиент захочет иметь дело с заведением класса «В». Через шестьдесят дней я могу разориться, и мне придется закрыть ресторан!
Граймс засунул портфель под мышку и заявил:
— Даже в лучшие времена дела далеко не у всех идут хорошо, мистер Томачески. Возможно, следующий владелец данной собственности внимательнее отнесется к нашим порядкам. До свидания.
Он вышел на улицу. А за спиной у него с приятным щелчком закрылась дверь.
Граймс вернулся в свой отдел почти сразу после полудня и обнаружил на столе записку от Кроуфорда. Он оставил папки на столе и отправился в кабинет начальника.
— Войдите, — крикнул Кроуфорд из-за двери.
Граймс вошел и остановился у безнадежно заваленного бумагами стола главы Службы санитарного надзора. Он сомневался в том, что Эд Кроуфорд в последние несколько месяцев наводил на своем рабочем столе порядок. — Вы меня вызывали, Эд?
— Да, Морт. Что собой представляет заведение Томачески? Вы побывали там с проверкой или нет?
Итак, русский решил обойти его и действовать через начальство.
— Там серьезные проблемы, Эд!
— Вы собрали данные? Отправили образцы в лабораторию?