Журнал «Если» 2010 № 2
Шрифт:
Ибо все мы в душе бездельники и прекрасно знаем, что не являемся такими уж великими мастерами своего дела, мы часто ошибаемся, нам не удается многого добиться. И нам в последнюю очередь хочется, чтобы это выплыло наружу. Всяк страшится людоеда от Эффективности!
И здесь этим людоедом являюсь я.
Тут я и понял общую схему. Сюда прибывали люди со стороны, занимали свой пост, превращались в людоедов — и не могли с этим смириться. И потому оставляли ее.
Или же становились слишком эффективными людоедами, добивались всеобщей ненависти — и от них избавлялись.
Итак, людоед Нойхайта! Вот уж кем я не собирался
Итак, если я действительно не хочу попасть впросак, исполнять свое дело придется в самой непринужденной и любезной манере.
И самой неэффективной к тому же!
Ибо саботаж показался мне лучшим способом избежать превращения в местного людоеда.
Начать, по моим расчетам, следовало с Инженерного департамента, где я заметил этого Ника Хомиса — плотно сбитого парня с прической, похожей на швабру. В тот день, когда я совершал обход здания, он показался мне чуть встревоженным и угрюмым. Мне было известно, что Рону Пайерсу и его службе предстояло в ближайшее время отослать результаты неких анализов в Клодтон, где заседало региональное правительство. У них также была работа, связанная с предстоящим на следующей неделе саммитом Куполоградов равнины Блаженства, и делом этим были заняты многие из городских служб.
Я подошел к столу Ника Хомиса, сгорбленная поза которого и мешки под глазами свидетельствовали об усталости. Человек этот явно работал слишком усердно. Он, бесспорно, представлял собой объект высшей похвалы для любого главы Департамента эффективности в любом Куполограде на любой из планет Солнечной системы. Такое заключение в точности подтверждали все ежедневные отчеты по эффективности.
Посему я уселся в кресло напротив стола Ника, откинулся назад и закинул ноги на его стол.
Внезапно он сделался поразительно похожим на Роду Дэвис — те же встревоженные брови, вот только улыбки не было.
— В чем дело? — спросил он.
— Вы переутомлены.
— Я всегда переутомлен, но причиной этому являются вечные авралы, чтобы успеть к очередному сроку. Простите. А теперь, если вы позволите…
— Нет, не позволю. Видите ли, я изучил свою должностную инструкцию, и она предоставляет мне достаточно полномочий в экстренных ситуациях. Считается, что я уже приступил к делу. Вы переутомлены, и, судя по вашему виду, длительная работа без перерывов может довести вас до болезни. Эффективно ли это с вашей точки зрения?
— Вы предлагаете мне сделать перерыв? И каким образом вы собираетесь заставить меня оторваться от работы? У меня уйма забот, на отдых нет ни капли времени!
— Просто буду сидеть здесь и зудеть, пока вы не отвлечетесь от дел… Итак, вы встаете из-за стола?
Спор затянулся минут на пять; все находившиеся в комнате заметили, что происходит нечто забавное, и стали то и дело посматривать в нашу сторону. Наконец Ник согласился на пятнадцатиминутную передышку. Я велел ему провести все это время в расположенном неподалеку парке Притхиви. Он возмутился, стараясь не произносить крепкие слова вслух, но отправился наружу.
Последовав за ним, я проводил взглядом его удалявшуюся фигуру, чтобы убедиться, что он тут же не повернет назад. Может, и мне сегодня уйти с работы пораньше? Ну да! Сэкономить несколько минут, чтобы побаловаться пивком!
Тем не менее я закончил рабочий день несколько позже привычного, впрочем, в основном потому, что напрягал все способности,
К счастью — или к несчастью — уже на следующий день я получил несколько шансов проявить неэффективность. Одна из возможностей заявила о себе в Отделе водного хозяйства, где ощущалась повышенная напряженность в связи с приближавшимся Межкупольным саммитом. Молодая и гибкая чиновница из младшего персонала по имени Диана Хоу в явном смятении восседала за своим столом, возведя очи горе, не выпуская пера из рук и представляя собой объект, мимо которого я просто не мог пройти по должности.
— Ну и что там находится, на потолке? — обратился я к юной мечтательнице.
— Ах, мистер Вирт! Простите меня, но я волнуюсь по поводу концерта, который должен состояться в пятницу в парке. Там у Лангетти есть один пассаж, который беспокоит меня, и, увы, я отвлеклась, раздумывая о нем.
Она говорила быстро и возбужденно. Комок нервов, иными словами.
— Вы играете?
— На скрипке.
— Но у вас ведь так много дел здесь, прямо за столом, не правда ли?
— Ну да, мистер Вирт. И Гильда — моя начальница — снимет с меня шкуру, если я не представляю ей эти выкладки к завтрашнему утру…
— Действительно, — проговорил я, извлекая свой блокнот с бланками приказов по эффективности производства. Блокнот этот придавал моим словам вес, копия автоматически направлялась в мой офис. — Передайте Гильде, что я велел вам уйти сегодня пораньше — прямо домой, за инструмент! Кстати, а почему бы вам не уйти именно сейчас?
— Сейчас?
— Да, сейчас! Судя по вашему лицу, вы думаете не о работе, только о музыке, так что идите и играйте! Бессмысленно думать о двух вещах одновременно!
Внушительным движением я подписал документ, вручил ей распечатку и отправился восвояси, прежде чем удивление на ее лице заставит меня ощутить собственную глупость и прежде чем я попадусь в лапы пока неведомой Гильды.
Я снова забежал к Нику Хомису лишь потому, что написал себе самому приказ уйти с работы пораньше — глупо, конечно, но, по правде говоря, я работал слишком много и как раз начал обнаруживать странное нежелание уходить из кабинета до того, как в конце дня начинали появляться ежедневные отчеты по эффективности. Однако в тот день я заставил себя произвести малую, но красноречивую демонстрацию собственной неэффективности.
Я зашел в отличное кафе, находившееся под «открытым» розовым небом, — несколько столиков вдоль тротуара, а потом полосатый навес и другие столики. На высоком табурете у стойки сидел мой сварливый Ник в обществе Рона Пайерса. Однако сегодня, заметив меня, Ник улыбнулся и движением руки пригласил к себе.
— А по какой причине вы направили меня тогда в этот парк? — спросил он, обхватив руками бокал с содовой.
— По уже указанной.
— Да, конечно. Но послушайте меня. Это было действительно интересно. Я сводил туда и Рона. Люди повсюду — и, знаете, они были счастливы! Они бродили там с таким вот озадаченным видом, словно уже были в этом месте, но почему-то забыли об этом. Ну, конечно же, это Земля. Там словно возвращаешься назад во времени. Вы понимаете, что я хочу сказать: для многих из нас Земля означает возвращение. Такая вот получается ассоциация. И люди улыбаются под этим перепачканным краской небом.