Журнал «Если» 2010 № 2
Шрифт:
Когда публика утихомирилась и, устав от созерцания потолка, люди опустили головы, грянула музыка. Квартет начал с небольшого каприччио марсианского композитора Лангетти, за которым последовали авторы более внушительные — Шуберт и Барток. Слушая Лангетти, я получил возможность понять причину беспокойства юной Дианы: ее партия, партия первой скрипки, требовала проворства. Быстрое и виртуозное произведение разогрело публику, хлопавшую с неподдельным пылом.
Я решил, что самое время откланяться. Среди аудитории вот-вот обнаружится масса желающих продолжить свои труды по подготовке к саммиту. С моей точки зрения, выгоднее оказаться где-нибудь в другом месте, хотя первые такты
Тем не менее я пребывал в превосходном настроении и потому решил просто побродить по городу, без особой цели, просто для того чтобы посмотреть, каким он покажется под пятнисто-голубым небом, посмаковать мыслишку о том, что за всякую секунду работы генераторов в таком режиме общая эффективность города снижается, снижается и снижается… причем сразу в нескольких важных областях. Какой прекрасный день! Не прошло и недели после того, как я прибыл с Земли, но я уже ощущал себя снова там — под широким небом Среднего Запада.
Словом, я получал заслуженное удовольствие, обследуя несколько еще не известных мне переулков. Пару-другую таких же улочек я отложил про запас — на то время, когда останусь без работы и других занятий у меня просто не будет. Я задумчиво осмотрелся. А не лишайник ли прорастает в трещинах здешних тротуаров и стен?
В свою контору я заявился много позже конца рабочего дня, перевернув табличку с надписью ВЫШЕЛ на двери кабинета. Впрочем, время было самое подходящее: я уже мог просмотреть первые данные по эффективности, автоматически генерировавшиеся центральным городским компьютером.
И немедленно обнаружил основание для довольной улыбки: магнитные поля днем потребили заметно больше энергии — причем без увеличения КПД отражения ионизированных частиц. Еще один график свидетельствовал о снижении внутрикупольной генерации энергии — на заметную долю от ежедневной потребности: падение было и здесь!
Тогда я занялся отчетами контролеров и прочими бумагами. Они вселили в меня беспокойство. Никаких сожалений по поводу энергетических потерь… мнения высказывались абсолютно противоположного толка. Удивительно. Настроение улучшилось! — отметили двое. Потом я проверил отчеты департаментов, отстававших в подготовке к саммиту. Пять из шести уже почти догнали график!
Погрузившись в размышления, я не сразу услышал стук в дверь.
— Заработались? — спросила женщина, просунувшая голову в открытую щелку. Я вроде бы должен был знать ее, хотя припомнить не мог.
— Свидетельство моей собственной неэффективности! — заметил я, пытаясь дополнить еще одним пунктом обвинения против себя.
— Ерунда, Джей! Рада видеть, что в этом кабинете наконец появился человек, наделенный чувством юмора. Джей, меня зовут Джейнис Кавабата, мэр Куполограда-26, Нойхайт, и я намеревалась повидаться с вами. Я несколько сомневалась сперва, учитывая, что обе наши службы так часто вздорили в прошлом — ведь городская конституция предоставляет вам право действовать по собственному усмотрению и почти без контроля! И ничего хорошего из этого не получалось.
— Печально слышать, — заметил я, едва ли не ощущая удовлетворение от того, что мои действия вполне укладываются в столь почтенную традицию. Итак, вот-вот вылечу со службы.
— Но как вы взялись за дело, Джей! Я потрясена. Мне уже давно следовало прийти в этот кабинет, увидев, как готовятся поручения для саммита. Вы ведь заметили, что у нас в куполе приветствуются всякие переработки, так ведь? И подобная этика мешает людям работать. А это изумительное голубое небо! Когда я услышала о нем, то сразу подумала, эти парни будут иметь неприятности от вас — но тут
Итак, я теперь полагаю, — продолжила мэр Кавабата, — что устраивать день синего неба нам следует регулярно! Хотя бы раз в неделю! Просто потому… ну, потому что в этом кроется нечто особое. Род людской эволюционировал под синим небом, так ведь? И, наверное, нашим мозгам требуется регулярная доза голубого небосвода!
— Но как насчет эффективности, — заметил я голосом вялым и нерешительным даже для собственного слуха. — Уменьшится поступление энергии от Солнца, и…
Мэр отрицательно повела рукой.
— По-моему, мы вполне можем позволить себе эти малые недостатки, Джей. А теперь простите, мне надо бежать, но не заглянуть я просто не могла! Большущее вам спасибо!
Я стоял в своем кабинете совершенно ошеломленный. Взгляд мой упал на рабочий стол. И сама перспектива изучения очередных поступивших отчетов по производственной эффективности показалась мне куда менее привлекательной. Выключив компьютер и свет, я закрыл за собой дверь и отправился на улицу.
Первым же делом мне попалась на глаза неловкая и высокая фигурка Дены Макларен. Я немедленно улыбнулся: передо мной оказался заклятый враг льва, то есть ЛЭФа. Уж она-то отметит все мои промахи, ни одна ошибка не останется без внимания. Она проследит, чтобы я получил по заслугам и оказался безработным!
— Ах, Джей! — проворковала она. — Сегодня днем вы исчезли прямо с концерта. А я искала вас, чтобы поблагодарить за все то, что вы успели сделать! Я сражалась с начальниками Отдела эффективности с первого дня своего пребывания здесь, потому что ваши предшественники, как один, стремились лишить нас концертов, и просто не могу высказать, насколько это здорово — разнообразия ради видеть ваш департамент на нашей стороне!
Она заторопилась прочь едва ли не вприпрыжку. В полном недоумении я направился в парк и плюхнулся на скамейку. Я был настолько потрясен — впрочем, приятно потрясен собственным поражением: подумать только, меня приняли за эффективного работника! — что рухнул на скамейку, даже не заметив, что она уже занята.
— А вот и он, наш лик Эффективности, — заметил старик Эдди, разглядывая меня и кивая головой. — Да, сэр.
Ну уж, Эдди-то, конечно, всё понимал. И мне приходилось искать утешение там, где его можно было найти. Под фасадом эффективности он видел мою истинную природу. Конечно, один бездельник всегда распознает другого.
— Да, сэр, — повторил Эдди. — Как вам известно, я провел в Куполограде-26 почти пять десятков лет, земных лет, мистер Вирт, и с самого первого дня я всегда говорил, что нам нужно синее небо — просто для того, чтобы люди чувствовали себя пободрее. И всё. И обходится это синее небо недорого, правда? Моя краска стоила не так уж и много. Но я твердил это пятьдесят лет. И вот появляетесь вы в своей белой рубашке и наглаженных брюках в качестве представителя Эффективности — и что вы делаете? За пять десятков лет этого не мог сделать никто, а вы справились за одну неделю! И видите, сколько было счастья на лицах людей, хотя они и сами не знали причины своей радости! Но дело было в небе. И всё. Просто в голубом небе.