Журнал «Компьютерра» №42 от 15 ноября 2005 года

Прошло страшно подумать сколько лет, и теперь этот вопрос - как, честно говоря, и все остальные вопросы - осознается в самом прагматическом смысле. Что, например, движет исследователями, заставляя их заниматься теми, а не другими задачами? Лет двадцать-тридцать назад многие согласились бы с ответом: интерес. Профессор говорит аспиранту: да, это интересно (или - нет, не интересно), и это определяет, над чем они будут думать дальше. Даже если проблема совсем уж прикладная, а выбор делается между «нужно» и «не нужно», - все равно в основе лежит интерес; не нужное для достижения цели будет неинтересно тем, кто к ней стремится (а

вот сама цель обязана быть интересной!).

В основе интереса, о котором идет речь, лежит, конечно, некое «высокое безумие», но в целом это довольно трезвое чувство, включающее и интерес к успеху в любых формах. Но мощь карьерно-денежных мотивов и в науке, и в околонаучном писательстве не стоит переоценивать, хотя бы потому, что всегда существовали более простые и надежные пути к благополучию. Зачастую карьерный мотив - просто маскировка все того же интереса. Вообще, материальный фактор как движущая сила этих занятий - вещь постоянная и понятная.

Серьезно меняется прямо у нас на глазах нечто иное. И те, кто пишет о науке и технологиях, и те, кто движет их вперед, все чаще заменяют интересное - «прикольным» (в англоязычном мире точный аналог - sexy). Тема исследования просто обязана быть прикольной, иначе будут сложности и с финансированием, и с публикациями. Прикольность становится главным критерием внимания к событию - даже в профессиональной среде.

Возьмем, к примеру, проблему Ферма - сотни лет она вдохновляла гениев и авантюристов, прямо или косвенно вызвала к жизни немало глубоких прозрений. А лет десять назад была тихо, незаметно решена. Понять сложнейшее доказательство способны считанные десятки ученых. Они его прочитали, одобрили и с уважением сказали: блестяще! очень интересно! Вот именно - интересно. Но не прикольно. Не sexy. А например, игра «Жизнь» - тоже сложный математический объект, со своими серьезными математическими загадками - это прикольно. Потому что красиво и понятно. Прикольно было бы доказать теорему Ферма без использования серьезной науки, так, чтобы понял любой школьник, - вот это обязательно стало бы сенсацией. Кстати, назначение миллионных премий за решение семи суперзадач - откровенная попытка придать им прикольность, оживив атмосферу унылого академического «интереса».

Интересное - элитарно, прикольное - демократично. Как и ученые, научные и технологические писатели все больше переносят акцент с интереса на прикольность, обеспечивая процветание мощной индустрии околонаучных медиа. Даже образцовый научный журнал Nature недавно стал выделять в новостной рассылке для прессы самые прикольные новости, обозначая их «Nature news exclusives». Например, на днях под этим грифом прошло сообщение, что в ведущие лаборатории США будет разослан для исследований реконструированный вирус «испанки», вызвавший пандемию 1918 года. Кто скажет, что это не прикольно?

Есть, конечно, соблазн предположить, что интерес - это хорошо и глубоко, а прикольность - плохо и мелко, и усмотреть тут корни многих проблем. Но не стоит натравливать два понятия друг на друга. Очень возможно, что разница между ними только кажущаяся и чем выше уровень интеллекта исследователя или читателя, тем больше его «прикалывает» то, что интеллектуалам послабее всего лишь интересно.

Так что, даже если всем отныне движет прикольность, в этом нет ничего страшного. Наша (читателей, писателей, исследователей) задача проста - учиться управлять этим движением в своих интересах.

На прошедшей в Париже конференции консорциума DVD-Forum была представлена новая технология для борьбы с нелегальным копированием фильмов в кинотеатрах. Суть технологии в том, что в звуковую дорожку каждой копии картины, предназначенной для кинопроката,

на этапе изготовления будут встраиваться специальные «водяные знаки». Эти метки особым образом модулируют звуковой ряд, так что нюансы человеческим ухом не воспринимаются, однако легко улавливаются специальными электронными сенсорами. Предполагается, что такими датчиками будут оснащаться плейеры дисков HD DVD, массовые продажи которых должны начаться в следующем году.

Поскольку официальные релизы всех фильмов формата HD DVD не будут содержать «водяных знаков», их наличие в звуке сразу выдаст пиратское происхождение копии, и плейер тут же прекратит воспроизведение фильма. Водяные знаки кинопроката встроены в звук таким образом, что они переносятся независимо от того, как сделана нелегальная копия - «тряпочной» видеосъемкой с экрана в кинозале или дублированием «чистой» копии в лабораторных условиях.

Если эта технология, разработанная инженерами Warner Brothers, получит одобрение DVD-Форума, то наличие детекторов «водяных знаков» станет обязательным для любого плейера, официально несущего на себе логотип HD DVD. Голливуд надеется, что данная мера отпугнет потребителей от покупки пиратских дисков нового формата. Если один такой диск воспроизводиться не будет, а затем и второй, то с третьим, возможно, покупателю экспериментировать уже не захочется. Остается, конечно, старая проблема, когда на рынке в достатке появляется аппаратов, несущих логотип формата без официального разрешения инстанций и, вполне возможно, без «излишних наворотов» вроде сенсора «водяных знаков». А также плейеров, где этот датчик без особого труда можно будет отключить…

Но что из этого выйдет, как говорится, покажет будущее. А пока всех куда больше интересует вопрос, появится ли та же технология защиты и в спецификациях конкурирующего формата Blu-ray Disc. Учитывая, что Голливуд рассматривает всякую дополнительную меру защиты контента как очевидный плюс, а разработчиком «водяных знаков» проката является студия-гигант Warner Bros, недавно вошедшая в руководство Ассоциации Blu-ray, то прогноз достаточно очевиден. С очень высокой вероятностью такие же датчики будут устанавливать и во все плейеры дисков Blu-ray.
– Б.К.

«От сумы да от тюрьмы не зарекайся» - такова в наши дни горькая правда завсегдатаев файлообменных сетей. Как известно, слаженными усилиями Голливуда и звукозаписывающих компаний первая часть этой мудрости успешно претворяется в жизнь. На очереди вторая: гражданину Гонконга Чан Най-миню (Chan Nai-ming) светит шанс войти в историю как первому человеку, отправленному в тюрьму за увлечение файлообменником BitTorrent (см. «КТ» #612).

До цугундера беднягу, иронично именующего себя «Big Crook» («Большой вор»), довела страсть к «важнейшему из искусств» - на его винчестере были обнаружены цифровые копии трех голливудских лент, которыми он делился со всеми желающими. Суд приговорил безработного 38-летнего киномана к трем месяцам заключения.

Причина столь крутого решения проста: местные власти не скрывают, что «дело Чана» носит показательный характер и должно стать уроком для миллионов его сограждан, а Гонконгу - создать репутацию места, где свято чтят копирайт. Этим также объясняется повышенное внимание, оказываемое «Большому вору» местной прессой: начиная с апреля, когда Чану было предъявлено первое обвинение, у него нет отбоя от назойливых репортеров. Впрочем, действительность заставляет усомниться в эффективности предпринимаемых мер: судебное «реалити-шоу» ни в малейшей степени не повлияло на аппетиты азиатских пользователей файлообменных сетей (по утверждению киноассоциации MPAA, по вине пиратов ее члены ежегодно теряют в Азии до 900 млн. долларов).