Журнал «Приключения, Фантастика» 3 ' 96
Шрифт:
— Здесь! — односложно сказал высохший.
Иван прошел чуть дальше, остановился на краю плиты.
Внизу, метрах в пяти под ними, четверо бритоголовых удерживали за руки визжащего, истерически орущего и извивающегося ребенка, смуглого, темноволосого. Пятый делал глубокий надрез в затылке. Кровь струями заливала лицо и спину ребенка. Но жрец ни на что не обращал внимания. Он расширил и углубил рану, потом достал золотым пинцетом из нефритовой коробочки крохотную дрожащую личинку, сунул ее в ужасную рану, подержал немного там и вынул пинцет. После этого он наложил ладонь на сырой и горячий затылок, принялся массировать его. И Иван увидал, как кровь перестает течь, как рана затягивается…
— Это наши дети! Хотя и не мы породили их! — процедил из-за спины Ивана жрец. — Они не посмеют поднять на нас руку. Они будут молиться нам и приносить жертвы!
— Жертвы вы любите, я знаю, — согласился Иван. — Но молиться вам они будут недолго. А теперь ты покажешь мне, где этот выродок берет личинок…
Жрец резко выкинул руку вперед, намереваясь спихнуть Ивана. Но тот увернулся. Не дал упасть и высохшему, поймал за раздробленный прежде локоть.
— Ты покажешь мне это место!
— Зачем, все равно мне не жить, — понуро выдавил жрец.
— Верно. Тебе не жить! — подтвердил его слова Иван. — Но место ты все равно покажешь!
— Нет!
Иван резко сдавил локоть, рука переломилась, обвисла плетью. Черная нить, тянущаяся к голове жреца вздрогнула, натянулась и оборвалась.
Из мрака на Ивана выплыло глумливое и уродливое полускрытое капюшоном лицо нечистого. Он не ожидал увидеть здесь очередную ипостась Авварона, ведь он убил подлого крысеныша… Нет, это был не крысеныш. И не Авварон. Иван прозрел в долю минуты. Это был сам Ог, чьим воплощением являлся ему бес-искуситель Авварон Зурр бан-Тург в Шестом Воплощении…
Иван похолодел. Это уже не выродки, не студенистые гадины, не вертлявые черви и черные сгустки полей. Это уже сама Преисподняя!
Он слишком далеко зашел за Черту.
Ог молчал. Провалами черных глазниц он смотрел на Ивана, и в провалах этих была бездна Океана Смерти.
Клинок вспыхнул ярчайшей молнией в сумерках подземелий пирамиды.
— Умри! — закричал Иван истово и страшно.
Он не мог ошибиться, он направил разящее лезвие прямо в чудовищную рожу. Но она не распалась, не исчезла, она лишь отдалилась, кривя тонкие змеиные губы в зловещей усмешке. И грохот содрогнул пирамиду. Огромные глыбищи зашевелились, заскрипели, затрещали, начали медленно падать, заваливая проходы, залы, клети, лабиринты, подземные хранилища. Иван заскрипел зубами. Это он виноват. Это он сокрушил своим мечом раньше времени логово жрецов! Но он не истребил их. Он упустил Ога Семирожденного, пришедшего из ада, чтобы остановить его.
Он вырвался из-под обломков наверх, под ослепительное и жестокое солнце. Он застыл на дрожащих развалинах, видя, как из десятков других пирамид вырываются наружу и разбегаются по белу свету дети жрецов, новая раса, гибриды белых и черных безумцев, юркие, быстрые существа с живыми, пылающими внутренним огнем выпученными глазами. Он опоздал! Их было слишком много. Но не у каждого в мозгу сидела личинка, еще не ставшая червем. А жрецы мертвы! Жрецы этой пирамиды! Его пророчество сбылось слишком рано. Почему? Потому что вмешался Черный Мир!
Теперь нельзя было терять ни минуты. Иван взвился вверх. Он должен был видеть. Чтобы карать! Но он видел не то, совсем не то — жрецов других пирамид, их подопытных жертв, студенистых гадин, тянущих щупальца-нити к головам «избранных». Не то! И самое страшное, он начинал ощущать, как истекают из него силы, видно, и они были не беспредельны.
Пирамиды рушились одна за другой. Они осыпались многотонными блоками, будто были полыми внутри… Плен египетский! Тысячи, десятки тысяч созданных для власти разбегались, успев вырваться из страшного плена. Жрецы погибали, даруя жизнь своим созданиям. Они опередили ангела возмездия! Но участь их будет незавидна, созданные не Богом затеряются в песках и обречены будут на вечные блуждания, на растворение среди прочих… а пирамиды выстроят новые, через тысячелетия, на этом же месте — каменные копии настоящих Пирамид возведут, тупо копируя погибших учителей, их далекие ученики-подмастерья. Ну и пусть.
Иван взирал с высот на крушение этого мира, решившего потягаться со Всевышним. Но душа его скорбела. Нечему было радоваться. Великая цивилизация древности, созданная в знойных пустынях по берегам великой реки Ра, созданная его предками-первороссами посреди племен не готовых еще к прыжку в будущее, цивилизация, уклонившаяся от Пути истинного и соскользнувшая на путь дьявольской гордыни, гибла на его глазах. Разве мог он винить этих жалких и юрких людишек, спасающих свои жизни? Нет. Он не желал гоняться за ними, истребляя каждого в отдельности, аки разлетевшуюся по миру саранчу. Много чести! И не в них дело. Отступники-жрецы, впитавшие мудрость пришедших из сибирских и арктических далей волхвов, погубили начатое и породили зло… И они наказаны! Они сами успели уйти из жизни! Уйти, посчитав дело свое важнее самих себя. И так бывает.
Но это еще не конец.
— Господи, дай сил и терпения! — взмолился Иван.
Он поднялся еще выше. И тогда, из черных и вневременных высот открылся ему черный провал — совсем небольшой, в две сажени поперечником, но не имеющий дна. Адские врата! Снова они! Провал чернел под развалинами самой малой и невзрачной из пирамид. Жрецы-отступники не выдали своей тайны, вот она, крепость первороссов, даже в отступничестве! Неужто могли думать они, что для посланца Высших и Всеблагих Сил тайное не сделается явным? Иван замер. Бог им судья!
Он не ринулся вниз коршуном, он опускался к провалу медленно, осмысливая его предназначение. И для него не существовало нагромождения колоссальных каменных глыбищ, он пронзил их телом, чтобы застыть на краю бездонной дыры. Он смотрел во мрак. И виделось черное лицо с провалами пустых глазниц, змеящаяся ухмылка… Надо ли ему идти туда, в бездну?
— Иди, и да будь благословен!
Никого рядом не было. Этот глас исходил не извне.
На краю провала лежала крохотная нефритовая коробочка. Иван не стал ее поднимать, открывать. Он видел, что там внутри. Он просто спихнул ее носком сапога в бездну.
И прыгнул следом.
Падения не было. Тенета паутины, плотной и липкой, обволокли его, сжались, не пропуская сквозь себя… Но Иван прорвал шлюзовый фильтр, он еще был всесилен. Его обдало жаром, будто окунуло в расплавленное железо. И тут же вынесло на бескрайний океанский берег. Пологие волны набегали одна на другую, гася свою силу, растекаясь тончайшей пленкой, шурша мелким золотистым песком. С океана дул прохладный, напоенный самой жизнью ветер.
Иван обернулся.
Ступенчатая пирамида уходила вершиной в заоблачные выси. Она была облицована черным гранитом… Иргезейским? — мелькнуло в голове у Ивана. Да, гранит светился черным огнем изнутри, но планета Иргезея тут была не причем. Жрецы имели связь с этим непонятным миром… да, древнеегипетские жрецы знали и помнили о тех, неведомых и непонятных, не оставивших зримого следа, тех, кого простодушные земляне называли атлантами. Вот она разгадка Атлантиды! Не в Средиземном море, не в Атлантическом океане, не у берегов Америки, и не на острове Крит… а в ином мире, в другом измерении, куда можно попасть через шлюз-провал. А он-то думал, что попадет прямиком в Преисподнюю. Нет! Туда дорога закрыта. Но на пути к ней есть еще вот эта страна.