Журнал «Вокруг Света» №08 за 1975 год
Шрифт:
Вот эта камера. Дверь. Два окна. Одно выходит во внутренний двор, другое — совсем крохотное — смотрит на вершины окружающих Нуэва-Херону холмов. Впрочем, как сказала нам Мария Гонсалес, в то время, когда в камере находился Фидель, это окно было наглухо закрыто.
Полтора года провел здесь Фидель Кастро. Волна протеста заставила правительство отступить: 17 мая 1955 года Кастро и его друзья, участвовавшие в штурме Монкады, освобождаются из Пресидио-Модело и высылаются за границу. Именно после этого и начинается подготовка нового этапа кубинской революции — экспедиции «Гранмы».
Но это уже тема особого рассказа, а мы с вами останемся на Пиносе, которому после освобождения Фиделя (на Кубе именно так и говорят, ласково и по-братски:
Гигантская армия контрабандистов засучивает рукава. Сотни катеров и яхт, утлых лодочек и грузных танкеров везут в своих трюмах сулящую звонкие барыши контрабанду. Из Гаваны и Майами, из Пуэрто-Рико и с Гаити, с острова Кюрасао и Ямайки на Пинос, который уж теперь-то должен, черт возьми, стать настоящим «Островом сокровищ», — тучами слетаются любители легкой наживы, В головах обезумевших дельцов и торгашей рождаются тысячи фантастических проектов быстрого обогащения. Десятки из них начинают претворяться в жизнь, но только один успевает осуществиться. За пять минут до «третьего звонка» — в новогоднюю ночь 31 декабря 1958 года, в те самые минуты, когда в Гаване Батиста уже садился на самолет, спасаясь бегством от надвигавшегося девятого вала революции, — в эти самые минуты на удивительно живописном берегу залива Сигуанеа под расцвеченными огнями пальмами сверкают брызги шампанского и визжат саксофоны. Здесь, в сорока километрах от Нуэва-Хероны, сдается в эксплуатацию самый современный, самый комфортабельный, самый образцовый, оборудованный по последнему слову науки и техники... игорный притон: казино и отель «Колони».
Сокровища острова
Разумеется, сразу же после победы революции отель был национализирован и превращен в дом отдыха для трудящихся и в гостеприимную резиденцию для тех, кто приезжает сейчас на Пинос в командировку или в отпуск. Восемь дней он служил нам весьма комфортабельным биваком, и мы смогли по достоинству оценить трогательные усилия небольшого коллектива его служащих, превративших «Колони» в лучший отель Кубы.
Понять, что представляет собой сегодняшний Пинос. может даже самый ненаблюдательный постоялец «Колони», мчащийся к этому отелю из Нуэва-Хероны. На сорока километрах отличного шоссе перед ним развертывается впечатляющая панорама перемен, произошедших на «Забытом острове» за последние полтора десятилетия. Уже километрах в пяти за городом, справа от шоссе, появляется красочный плакат, сообщающий путнику о том, что он въезжает в зону цитрусовых плантаций. И сразу же по обеим сторонам шоссе начинаются ровные ряды убегающих к горизонту невысоких темно-зеленых грейпфрутовых деревцев. Среди них, то ближе, то дальше от дороги, то слева, то справа, то совсем рядом, то на горизонте проплывают светлые корпуса школ. Затем в ярко-зеленый ландшафт вписываются поблескивающие под солнцем блюдца водохранилищ. Где-то на двадцатом примерно километре цитрусовые кончаются, слева от шоссе плывет назад роща кокосовых пальм, щиты, извещающие о приближении свиноводческой фермы. Это известное на Пиносе хозяйство Мелвис, поставляющее свою хрюкающую продукцию в Гавану и оттуда во многие провинции страны.
Однако через несколько минут пути вы опять с наслаждением вдыхаете смолистый аромат сосны. Оставшиеся до «Колони» двадцать километров справа и слева бегут редкие сосновые рощицы, разбросанные по обширным безлесным, как бы мы сказали, «степям», превращенным в пастбища. Сотни и тысячи коров и зебу добросовестно и целеустремленно выполняют здесь планы нагула, жуя сочные травы и провожая задумчивым взглядом редкие машины.
Итак, цитрусовые, школы, водохранилища и животноводческие фермы... Из этих главных элементов и складывается сегодня портрет «Острова сокровищ»).
Не найти, пожалуй, на Кубе другого района, провинции или хотя бы населенного пункта, где перемены, принесенные революцией, были бы столь впечатляющи и конкретны, столь зримы и осязаемы.
Сухие статистические таблицы, бесстрастно фиксирующие эти перемены, напоминают партитуры ликующих гимнов и героических симфоний: «После революции население острова возросло в четыре раза...» «До революции
Будет, однако, ошибочно полагать, что чудесная трансформация острова произошла легко и просто. Увы, никто не вытаскивал тут кроликов из шляпы, никто не имел скатертей-самобранок и волшебных палочек, обращающих металлолом в золотые слитки. Начало работ по преобразованию Пиноса было положено поездкой на остров Фиделя Кастро. Бывший заключенный прибыл на остров в качестве премьер-министра молодой республики. Именно он и предложил разработать планы всестороннего развития Пиноса с максимальным использованием его природных условий. Первыми шагами на этом пути явился перспективный план закладки цитрусовых плантаций на площади сорок пять тысяч гектаров, строительство сорока пяти водохранилищ, создание животноводческих ферм, прокладка дорог и осуществление целого комплекса мероприятий по кардинальному улучшению медицинского обслуживания населения, строительству жилищ, развитию местной промышленности.
Кубинская целина
Нужно было знать старый, дореволюционный Пинос, чтобы понять, сколь фантастическими и беспочвенными казались тогда, в начале шестидесятых годов, эти проекты. Но революция тем и замечательна, что обладает способностью сказку сделать былью. По зову Фиделя на остров во второй половине шестидесятых годов прибывают молодежные отряды. На Пинос, овеянный пиратской романтикой, приходит романтика революции. Слушая воспоминания очевидцев и участников этих событий, испытываешь удивительное чувство «узнавания» всего того, о чем идет речь. Жаркие собрания членов «Союза молодых коммунистов» на заводах, в университетах, в городах и селах. Речи с призывами «Даешь Пинос!». Резолюции, принятые единогласно. Приветственные письма и рапорты. Спешащие со всех концов страны автобусы, набитые молодежью. Гитары и песни. Шутки и улыбки. Вместо «Под крылом самолета о чем-то поет» пели «Гуантанамера, гуахира гуантанамера». Вместо валенок везли с собой «моски-терос» — противомоскитные сетки. А в остальном все было точно так же: старушка мать, смахнув слезу, провожала сына на покорение «Забытого острова». Морщился отец, покусывая ус. И младшие братья, забыв мячик-«пелоту», бежали за автобусом.
Комсомольцы-добровольцы прибывали на Пинос и устраивались в палаточных городках. Гамаки вместо кроватей, котелки вместо тарелок, костры вместо газовых плит. Воюя с москитами и засухой, страдая от жары и неудобств, кубинские комсомольцы показали, на что способна революция. Уже через несколько месяцев после прибытия первого отряда страна торжествует: на Пиносе засажена цитрусовыми первая тысяча кабальерий!
И тут встал вопрос: а что делать дальше? Цитрусовые — это не еловый лес, сами по себе они расти не будут. Без постоянного ухода молодые побеги погибнут под натиском сорняков. Да тут еще, как назло, на остров обрушился печально знаменитый циклон «Флора», опустошивший молодые плантации. Так как же быть? Поселять комсомольцев-добровольцев на Пиносе навечно? Или организовать какое-то массовое крестьянское переселение?
Решение оказалось до удивительности простым: заботу о грейпфрутах, мандаринах и апельсинах поручили детям. В зоне цитрусовых решено было создать сеть школ-интернатов, воспитанники которых должны были учиться и работать на плантациях. Именно в это время и родилась эта чисто кубинская форма обучения, выразившаяся несколько длинной и необычной формулой: «базовая школа второй ступени в поле». Или, если короче, хотя и не совсем точно: «сельская средняя школа-интернат».
Сейчас они строятся по всей стране, но колыбелью этих «секундариас», их «испытательным полигоном» стал Пинос. Они радуют глаз уже издали, когда вы едете все по тому же шоссе Нуэва-Херона — «Колони». Через каждые два-три километра — щит с названием очередной «секундарии» и расстоянием до нее: «Школа имени Коперника», «Школа героического Вьетнама», «Школа Тупак-Амару»... Они все совершенно одинаковы — построены по типовому проекту, в каждой обучается ровно пятьсот детей. Какую же из них посетить? Ответ на этот вопрос приходит на восемнадцатом километре от Нуэва-Хероны, где высится щит: «Школа имени Владимира Комарова».