Журнал «Вокруг Света» №08 за 1984 год
Шрифт:
Уже в VII веке до новой эры в Хакасии умело использовали искусственное орошение. На реках возводились плотины, вода по каналам длиной до двадцати километров поступала на пашни. И сегодня их следы видны со стен Уйбатского замка. «На полях, которые уже двадцать пять лет ежегодно распахивают, после дождей проступают древние русла» — Леонид Романович показал поблескивающие застоявшейся водой линии. На великолепных ювелирных изделиях, найденных в родовых усыпальницах местной знати — золотых и серебряных чашах, кубках, на оружии, украшениях поясов и узд,— рисунки и орнаменты, в чем-то схожие со скифскими.
Немалым достижением жившей здесь народности — она-то и есть «предок» нынешних хакасов,
Самой же большой неожиданностью для ученых здесь стали... города. Пока шли раскопки на Уйбатском городище, археологи открыли еще пять нежданных древнехакасских городов: Ербинский, храмовый, в котловане Сорга; квадратную крепость с башнями и воротами в Шушенском; крупнейшие укрепленные районы со стенами и рвами в горах Оглахты на Енисее и в Барбакских горах; каменную крепость в верховьях реки Тебе на Хантегирском хребте Западного Саяна, а также огромную стену X века в районе створа Майнской ГЭС. Удивительно то, что найденные здания совершенно несхожи с известной архитектурой средневековой Евразии. Они глубоко самобытны. Единственной известной исторической аналогией хакасскому дворцу может служить только знаменитая Ападана — главный зал в царских дворцах Ахеменидской Персии.
И увидел он город прекрасного края,
Изобильный, красивый — подобие рая.
О звериный мой нрав!
Был я в пламени весь.
Научусь ли тому, что увидел я здесь? —
это строки из знаменитой поэмы Низами «Искандер-наме». Ее герой, Александр Македонский, прошедший весь мир в поисках идеальной страны благоденствия, счастья и равенства, находит желаемое на... берегах Енисея.
Конечно, благословенная страна Хиргиз, о которой пишет Низами,— своего рода утопия. Но почему великий поэт поместил землю обетованную в столь дальние края, в Сибирь? Видимо, молва донесла и до него сведения о богатом и сильном государстве.
...Городская археология в истории Хакасии и Сибири вообще совершенно новое направление в нашей науке. Между тем Хакасия — Южная Сибирь — выдающийся в археологическом смысле район. Первые раскопки в России, по указанию Петра Первого осуществленные Даниилом Готлибом Мессершмидтом в 1721—1722 годах, велись на Енисее в шестидесяти километрах ниже Абакана — нынешней столицы Хакасии. С тех пор 260 лет работали здесь археологи, и ни один из них никогда не искал города. Всех увлекали курганы возрастом три-пять тысячелетий. Даже после повсеместной распашки степи эти курганы остались целы, стоят на виду, и многие поколения археологов отдали им свою дань. И, увы, не только они. В XVIII веке здесь «потрудились» грабители.
Однако ни одному ученому прежде не приходило в голову искать тут города. Долгое время в исторической науке бытовало мнение, что к востоку от Урала раньше жили только кочевники и что государств с цивилизацией городского типа в Сибири быть не могло. Стереотип представления о Сибири как о земле кочевников дошел до нашего времени.
Но раскопки археологами С. Теплоуховым и С. Киселевым памятников так называемой Татарской культуры («скифское время») показали, что тагарцы уже в VII —III веках до нашей эры умели орошать степь, вести земледелие. Множество фактов, свидетельств, указаний, ставящих под сомнение теорию «чистого кочевничества», было известно и раньше.
Очень интересны путевые впечатления главы первого русского посольства в Китай Федора Байкова. Когда он отправился со своей миссией в 1654 году от озера Зайсан, что в Казахстане, то на территории нынешней северо-западной Монголии ему попадались, как он пишет, «великолепные палаты, крытые червлеными крышами». Теперь никто не знает, где находились эти дворцы.
Заглянем еще дальше в историю. Середина XII века. Арабский географ Идриси сообщает: «Все города страны кыргизов (так называли средневековых предков хакасов) расположены на территории, пространство которой измеряется тремя днями пути. Их четыре, большие, окруженные стенами и фортификационными сооружениями и обитаемые трудолюбивыми, храбрыми и мужественными народами».
Фольклористы и этнографы, собравшие и записавшие многие хакасские предания и легенды, обнаружили в их текстах отнюдь не кочевническую атрибутику, но дворцы с золотыми дверцами, мосты, лестницы... Любопытно, что даже в названии месяцев отражаются признаки земледелия: по-хакасски «сентябрь» звучит как «серпень» — месяц серпа. И тем не менее до последнего времени считалось, что у древних хакасов сложилось государство кочевников, примитивное, раннеклассовое или даже находящееся на стадии разложения первобытнообщинного строя.
Л. Кызласов, сам уроженец этих мест, так не считал. Подобно Шлиману, раскопавшему Трою, в реальность которой никто не хотел верить, он упорно искал здесь развитую процветавшую цивилизацию городского типа, на существование которой указывало столько исторических источников. И нашел.
На тридцать четвертом километре тракт Абакан — Абаза перерезали собой, словно верблюжьи горбы, два холма, мимо которых сотни и тысячи раз проезжали все археологи, когда-либо работавшие в Хакасии. Они считались рядовыми курганами татарской эпохи — из великого множества им подобных, рассыпанных по енисейской степи. Опытный взгляд Кызласова сразу отметил, что эти курганы отличались от татарских формой, отсутствием каменных глыб (ими непременно обкладывались подобные могильники) и походили скорее на древние оплывшие строения среднеазиатского типа. Привлекало и местонахождение холмов — прямо у дороги, которая когда-то служила главным караванным путем, связывавшим берега Енисея, Алтай, Среднюю Азию, Китай, Тибет. Навьюченные лошади, верблюды, ослы везли отсюда зерно, сибирские меха, шерсть, бивни мамонта, отсюда гнали племенной скот, знаменитых скакунов, а навстречу им шли караваны с пряностями, тканями, посудой, драгоценностями...
Один из холмов — по левой обочине шоссе — был поменьше. С него и начали. Затем принялись за второй, огромный.
И вот сегодня, десять лет спустя, — раскопки в Уйбатском замке завершены, археологи делают последние обмеры сооружения, составляют детальные чертежи. Игорь Кызласов, кандидат исторических наук, сын Леонида Романовича, вместе с аспирантом МГУ Сергеем Неверовым рулеткой измеряют проемы ворот.
— Четыре метра сорок сантиметров,— сообщает он отцу, записывающему результаты замеров.
Видно, что молодой ученый весьма доволен. Доволен потому, что каждое измерение подтверждает его собственную, недавно родившуюся гипотезу: древние хакасы имели строительный модуль — локоть длиной в сорок сантиметров: именно таков по длине древний кирпич. И вот идея подтверждается — измерения очень точно укладываются в кратные локтю величины.
Находки, открытия раскопок вместе с историческими источниками позволили проследить огромный отрезок интереснейшей истории древнего народа.