Журнал «Вокруг Света» №08 за 1993 год
Шрифт:
Кардила долго смотрела вслед Даку, уносившему с собой последнюю надежду на возвращение в родное племя. Резкие звуки тамтама заставили ее вздрогнуть. На дальнем конце острова стояли воины племени пак-пак, а к ним спешили Амо с Исой.
— Скорее прячься,— испуганно проговорила Ани, подбегая к Кардиле.— Если они увидят тебя, обязательно донесут кровожадному Сирегару.
Сделка с воинами пак-пак оказалась необычайно выгодной. Больше недели Амо с Исой не выходили из хижины, откуда раздавались голоса, пугающие своими нечеловеческими звуками.
Так проходили дни, недели — медленно, однообразно, с заботами о посевах и сбором урожая. Амо с Исой редко выходили из своего жилища и, казалось, забыли о девушке.
Все чаще по вечерам Кардила спускалась к озеру, вспоминала отца, их беседы и думала о будущем сестер.
«Через год наш род перестанет существовать и все забудут, что отец был главным воином племени, а моих красивых сестер старый раджа назовет своими наложницами. Как избежать позора?!» — она мучительно искала выход.
Закон батаков Тоба был суров, его исполнят в племени ровно через год после гибели последнего мужчины их рода. Если за это время у нее не появится наследник, то она и ее сестры станут собственностью раджи, а их род исчезнет навсегда.
Решение, мелькнувшее в первый момент как безумие, постепенно крепло.
«У меня будет наследник,— вслух произнесла она.— И никто не посмеет предать позору наш род. Отцом ребенка станет Даку. Только с ним я смогу вернуться домой и меня примут как равную».
Утром Кардила ушла на рисовое поле. Весь день ее не покидало чувство, что Kто-то наблюдает за ней. Она гнала тревожную мысль, повторяя про себя: «Это все от усталости и одиночества. Напрасные страхи!» Поблизости жили только звери, но их можно было не опасаться. Как-то к хижине подошел тигр, но предусмотрительная Ани натерла циновку, закрывавшую вход, особой мазью, и резкий запах отпугнул зверя. На крыше ее жилища поселилась семья летучих собак — калонгов. Днем они спали, а ночью улетали на охоту и никогда напрасно не беспокоили.
Вечером Кардила спустилась к озеру, чтобы хорошенько все обдумать, и увидела на песке следы, которые могли принадлежать только человеку. Кто бы он ни был, ничего хорошего это не предвещало. Тревога торопила ее осуществить задуманное как можно скорее.
Неподалеку от хижины росла кокосовая пальма, и она поспешила к ней. «Даку спасет наш род»,— уговаривала себя Кардила, подходя к дереву. Орехи, висевшие близко от земли, они с Ани давно собрали. Осталось несколько штук на самом верху, но достать их с земли было невозможно. Увесистый камень если и долетит туда, вряд ли собьет кокос — его основание прочно крепилось к дереву. «Я выберу самый большой орех и сделаю кокосовые чашки. Шаман услышит их громкий перестук и обязательно придет»,— рассуждала она, взбираясь на самый верх пальмы. Из-за широкого пояса Кардила вынула паранг и начала рубить орех. Тугая ножка треснула, и он полетел на землю. Звука удара она не услышала и посмотрела вниз. Возле дерева стоял воин раджи Имрала и держал ловко пойманный орех. Гадливая улыбка превратила его губы в узкую полоску. Сверху он походил на бесхвостого хамелеона, подстерегающего добычу.
— Спускайся! — раздался его бесцеремонный крик.— Ты напрасно старалась. Даку не придет. Он болен, и раджа бережет его! — ехидно добавил он.— Когда он поправится, ты сама не захочешь звать,— так передал наш великий и мудрый Имрал. Шаман хитростью освободил Ани, привел ее к тебе, чтобы ты поверила ему. Он дал глупую надежду твоей неразумной душе.
— Давно ты здесь, низкий раб?
— Не забывайся, девчонка! Твой слабый разум еще не успел подумать, а раджа Имрал уже послал меня в путь. Три дня я следил за тобой и хотел возвращаться, но ты все-таки пошла на подлость, о которой предупредил меня раджа.
— Уходи! Я не спущусь, пока ты не уйдешь!
Воин спешил обратно в племя Тоба, и, довольный, что-то радостно напевал. Он исполнил свой долг, и ему будет о чем рассказать радже Имралу.
Кардила спустилась на землю и пошла в сторону озера, не выбирая дороги, по острой траве аланг-аланг, сквозь заросшие кустарники.
Она спустилась к самому берегу. Впервые после смерти отца Кардила решила войти в воду, вспомнив, как терпеливо учил он ее плавать.
«Я уплыву,— отчаяние толкало Кардилу к воде.— Отец говорил, что есть земля больше, чем наш остров».
Девушка медленно входила в воду, теплые волны окутывали ее тело словно шелк. Кончился упругий песок, и она поплыла. Через несколько минут Кардила последний раз взглянула на остров, утопавший в зелени. Гряды невысоких гор не заслоняли солнце, и оно Никогда не покидало этот вечно цветущий край.
На берегу, у самой воды виднелся женский силуэт.
«Ани! — узнала Кардила.— Я бросаю ее одну». Щемящее чувство жалости сдавило грудь.
— Кардила! — донесся до нее отчаянный крик.— Заклинаю тебя памятью отца — не делай этого! Не убивай себя! Вернись!
Кардила резко взмахнула рукой, поворачивая к берегу, но сильный удар в спину едва не утопил ее. Боль свела тело и потянула ко дну. Кардила отчаянно заколотила по воде руками, пока не ухватилась за что-то твердое. Это была прау, доверху наполненная водой. Заглянув в нее, она в страхе оттолкнула прау от себя. Дыхание сбилось силы стремительно убывали, и Кардила начала захлебываться, судорожно глотая воду. Несколько раз она пробовала достать дно, но ноги не чувствовали твердого песка.
Крепкие руки Ани схватили девушку в тот момент, когда она совсем обессилела.