Журнал «Вокруг Света» №10 за 1975 год
Шрифт:
Попробуем набросать обобщенный портрет, нашего героя. Это продолговатое насекомое зеленой или желто-коричневой масти. В средних широтах размеры его не превышают семи сантиметров. Объемистое брюшко делает его похожим на королеву в просторном платье с фижмами, покрытом газовой накидкой крыльев. Правда, из-под пышных одеяний торчат непрезентабельные задние лапы — худосочные и хлипкие.
Зато передние лапы куда как внушительны. Обычно именно эти непропорционально громадные конечности насекомое заламывает, стоя в позе трагического актера и словно умоляя о чем-то небеса. Молитвенной позе наш герой и обязан своим наименованием — богомол. Однако не следует обольщаться благочестивым именем: две протянутые в отчаянии руки на самом деле являются орудиями для захвата добычи.
Эти удивительные «руки» не имеют себе подобных в мире насекомых. Натуралисты бесстрастно считают их ногами и называют составные части этих чудо-механизмов «бедром» и «голенью». Бедро — треугольной формы, толстое и оснащенное снизу тройным рядом толстых шипов. Пиловидная голень, тоже обильно усеянная жесткими зубьями, складываясь, плотно прилегает к бедру, подобно тому, как лезвие перочинного ножа входит в рукоятку. Конечности эти увенчаны цепкими крючьями и являют эффективный аппарат для поимки и немедленного удушения. Официальное название дьявольских орудий — «захватывающие ноги».
Эта совершенная машина для смертоубийства увенчана маленькой треугольной головкой с короткими челюстями. Из головки выступают два громадных круглых глаза, похожих на окуляры стереотрубы, — желто-зеленые днем и розовеющие к вечеру. Головка поворачивается на тонкой шее с чрезвычайной легкостью и позволяет богомолу — единственному среди насекомых — смотреть во все стороны. Правда, наши герои плохо летают, а у некоторых видов крылья вообще отсутствуют.
Однажды летним вечером, полвека тому назад, британский натуралист Вильям Генри Гудзон наслаждался прохладой на террасе своего дома в Аргентине. Внезапно внимание его привлекли пронзительные птичьи вопли, доносившиеся из кустарника в саду. Заинтригованный Гудзон направился туда. Маленькая птица отчаянно верещала, силясь взлететь с ветки, но не могла оторваться, словно ее пришпилили. Гудзон склонился к ветке. Оказалось, что птичку поедал гигантский богомол. Птичка уже едва трепыхалась.
Как видите, среди 600 разновидностей богомолов, украшающих своим присутствием нашу планету, есть индивидуумы достаточно внушительных размеров, нападающие на птиц и ящериц. Но это касается богомолов — обитателей тропических районов. Наши европейские условия не позволяют насекомым развиться до таких пределов. Их жизнедеятельность связана с довольно высокой температурой: 25—30 градусов. Ниже 17 градусов самки уже не откладывают яиц, им необходимо тепленькое местечко. Они довольно легко селятся в городских парках, хотя, в общем, предпочитают менее людные места.
Богомолы нападают на все насекомое поголовье без различия видов и размеров — начиная от мухи и кончая бабочкой. Охота выглядит своеобразно. Богомолы застывают в абсолютной неподвижности и часами ждут подходящего случая. Их практически не видно в зелени листвы. Лишь крохотная головка слегка поворачивается из стороны в сторону. Жертва замечает ее, когда ретироваться уже поздно.
Разновидности богомолов в жарких странах далеко заходят в искусстве камуфляжа и мимикрии. Там существуют «богомолы-листья», у которых рисунок на спине действительно напоминает листья; есть «богомолы-цветы», разрисованные причудливыми лепестками. Такими их создает природа. Самые опасные — это «чертовы цветки» (идолум диаболикум), богомолы из Мозамбика. Даже самый искушенный глаз не в силах отличить их от зеленой, чуть мохнатой веточки. Внезапно на этой «веточке» появляется треугольная голова и взирает круглыми, совершенно бездушными глазами... Да, в такие моменты невольно радуешься, что ты не кузнечик. Представьте, что вы вдруг видите такое, и оно хватает вас своими острыми клещами... Бр-р-р...
Вот, ни о чем не подозревая, муха села отдохнуть на листик. Тотчас длинная членистая «рука» хватает ее и зажимает между бедром и голенью. Вторая лапа приходит на подмогу и завершает дело.
Однако может статься, что попался крепкий орешек — например, саранча ростом
Тем не менее, как ни странно это покажется, у богомола есть сердце. И очень даже большое. Оно занимает почти целиком всю его длинную переднегрудь. Правда, там еще остается место для весьма значительных слюнных желез. И брюшко тоже набито слюнными железами. Согласитесь, при таком аппетите слюны требуется много. Кроме того, у нашего героя есть еще и зоб и желудок, так что ему приходится довольствоваться довольно коротким кишечным трактом. Но он возмещает этот пробел набором из восьми слепых кишок — немало для одной букашки.
Помимо сердца, наш герой обзавелся солидными нервами — этим, видимо, и объясняется его всегдашнее спокойствие. Мозг же имеет солидное подкрепление в виде нервных узлов-ганглий, рассыпанных по всему организму: над пищеводом и под ним, в переднегруди и в брюшке. Следует признать, что богомол умеет с толком распоряжаться отведенным ему внутрижизненным пространством.
У каждого нервного узла есть четко определенные функции, но при надобности они могут работать и не по «специальности». Скажем, ганглии, расположенные под пищеводом, заведуют механизмом действия ротовой полости; однако благодаря им богомол, лишенный в ходе эксперимента мозга, сохраняет замечательные способности. Безмозглое насекомое ходит, причем даже больше обычного, и реагирует на все раздражители. Если в лабораторном азарте зайти еще дальше и удалить голову, остальные ганглии дружно подключаются к делу: наш герой продолжает жить так, как если бы голова по-прежнему красовалась у него на шее! Самка даже откладывает яйца и вообще прожила бы достаточный срок, но невозможность потреблять пищу (в том числе и столь ценимого ею возлюбленного) обрекает ее на голодную смерть.
Есть, правда, обстоятельства, когда ганглии играют с богомолом дурную шутку. Именно на нервные узлы рассчитано действие острого жала перепончатокрылого хирурга-сфекса, который расправляется с самыми крупными насекомыми, парализуя< их нервные центры. Сфекс превосходно осведомлен по части анатомического устройства богомолов. При встрече с ними разговор короткий: из брюшка сфекса появляется стилет и точно вонзается в нервный узел богомола. Тот застывает. И все.
Что ж, в определенном смысле это возмездие за те бесчинства, которые творит богомол в царстве насекомых. Надо уметь терпеть последствия своих поступков, не правда ли?
Однако, какой бы коварной ни была мадам богомол по отношению к главе семьи, мать она заботливая. В последних числах золотого сентября она начинает кладку яиц. Слишком краткий жизненный срок не позволяет ей увидеть плоды своей каннибальской любви. Родившаяся сама сиротой, она и потомства своего не увидит: оно явится на свет лишь следующей весной. Стараясь уберечь чад собственного производства от зимних холодов, мать собирает их в оригинальной конструкции капсуле-термоизоляторе, так называемой «оотеке» (коконе). Это подобие мешка, образованного клейким веществом, твердеющим на воздухе. Величиной с финик (четыре сантиметра в длину, два в ширину), беловатого оттенка, кокон явно превосходит размерами брюшко самки.