Журнал «Вокруг Света» №10 за 1977 год
Шрифт:
А тут еще прилипчивые обвинения — и над Северным полюсом-де не был. И своенравный скептик полковник Бальхен, сидящий там, в Гренландии, на военной базе и, судя по всему, преуспевающий, наверное, сплетничает. Ведь это миф, что скандинавы молчаливы.
Это была последняя их встреча. Спустя три года, в 1957 году, адмирал, увенчанный всеми возможными наградами, степенями и званиями, умирает.
А через некоторое время Бальхен пишет мемуары. И не то чтобы прямо чернит Бэрда, а так, вскользь. Над Антарктикой путался с навигационными определениями. Значит, и в Арктике был не силен... И Беннет навигацию не знал... В общем, думайте, как хотите.
Книга Бальхена оказалась в основном корректной. Все скрыто в подтексте. Рукопись, которую он показал семейству Бэрдов, в числе которого был и сенатор, брат покойного адмирала, подверглась правке. И лишь после смерти сенатора Монтегю рискнул предать гласности эту первоначальную редакцию книги Бальхена.
Кстати, Монтегю приводит также слова Коры Беннет, якобы сказанные Бальхену в день, похорон ее мужа. Мол, смерть Флойда — лучший подарок Бэрду.
И опять намеком. Снова никаких прямых указаний. Толкуйте как удобнее.
А если уж Кора Беннет знала что-то такое, мы вправе бы ожидать, что, собравшись с мыслями, в книге воспоминаний, которую она издает в 1932 году после смерти Флойда Беннета, это будет сказано.
Но в книге Коры Беннет об этом ни слова. Так был ли разговор по возвращении с Арлингтонского кладбища? Не «реконструировал» ли его Бальхен много лет спустя так же, как и ночной разговор с самим Беннетом в гостинице? И по той же причине?
Спросить об этом полковника честно и прямо уже нельзя. Он умер, пережив своего бывшего командира на шестнадцать лет. Последний из странного союза трех. Единственный, кроме двух, имевший наиболее близкое отношение к загадке. Или к ее загадочной тени...
* * *
Подвести итог всей этой истории спустя пятьдесят лет после полета почти невозможно. «Признание» Беннета повисает в пустоте. Тайну знали только двое. Их уже нет. И даже если в семейном архиве Бэрдов хранится какое-нибудь предсмертное письмо адмирала, вряд ли родственники дадут ему ход. Не в интересах их и не в интересах нации развенчивать своего героя. Впрочем, мы убедились вместе с читателями — есть мнения иные...
Д. Алексеев, П. Новокшонов
Уильям Нолан. Клиент
Как только Винс Томпсон вошел в квартиру, он сразу увидел этот белый квадратик — листок бумаги, просунутый под дверь.
«Так. Понятно, — подумал Винс. — С тех пор как я выполнил последнее задание, прошло около месяца. Правильно, пора».
Он запер дверь и развернул листок. Точно такой же, как все предыдущие: номер телефона и буква R. Винс запомнил написанные цифры и щелкнул зажигалкой — листок покоробился, потом почернел и рассыпался прахом. Отряхнув пальцы, Томпсон набрал номер.
— Это Винс, сэр. Получил уведомление.
— Готовы к работе? — голос был холодным и безликим.
— Давайте задание.
— Сегодня вечером. Шоссе Белл Эйр. Подниметесь на холм — там открытое место. Первый подъем от города. Слева. Белый оштукатуренный дом с гаражом. В ста футах от дороги. Ждите в гараже. Дверь не заперта, войдете свободно. Клиент приедет в одиннадцать часов.
— Ясно. Какой он из себя?
— Высокий мужчина. Хорошо сложен. Сорок лет или около того.
— Плата как обычно?
— За чистую работу больше. Ну там посмотрим.
— Что-нибудь еще?..
— Ничего. Все.
Голос умолк. Томпсон положил трубку и растянулся на тахте. Ночная работа. Он ухмыльнулся. Тысяча за ночь. Вильма наверняка обрадуется платью, которое он ей недавно пообещал. Завтра они вдвоем отметят это дело: потанцуют, выпьют за успех предприятия...
Вине закурил, глубоко затянулся. R, конечно, хозяин что надо. Правда, никто его ни разу не видел, никто не знает — призрак, и все тут. А это не очень-то нравится Винсу — он уже и Митчу говорил, что не нравится: вроде ты работаешь на какое-то привидение. Клочок бумаги — телефонный голос — несколько указаний — работа — деньги. Тысяча монет — и концы в воду. Казалось бы, прекрасно: никаких забот. Но эта таинственность раздражала Винса. Он расспрашивал многих серьезных парней — всех они знают... кроме мистера R. Телефонный голос — и больше ничего. А в общем плевать: за этакий кусок можно, конечно, и обождать с любопытством. Дело-то стоящее с этим мистером R, аккуратный он парень: все как по нотам.
Винс посмотрел на свои часы: 9.30. До шоссе Белл Эйр он доберется за полчаса, да по шоссе езды минут десять, не больше. Значит, можно пропустить пару рюмок.
В баре было полно народу. Вине с трудом протолкался к стойке, заказал выпивку и огляделся кругом.
«Та-а-ак, — подумал он, — вот и сегодня вечером я кому-то услужу, и может так случиться, что кому-нибудь из этих...»
Винс не спеша тянул свое виски.
Скольким он услужил по указаниям R? Десятку? Дюжине? Не его это дело. Его дело маленькое: работа — и деньги. Пусть мистер R ведет бухгалтерию. Год назад Винс приехал в Лос-Анджелес безработным, и старина Митч пристроил его сюда: замолвил словечко перед мистером R.
Винс снова оглядел переполненный бар. Трудяги! Бессловесная немая скотинка — ворочают тяжести, чтоб заработать на жизнь, или гнутся весь день в своих вшивых конторах. Да он за одну ночь огребает больше, чем эти доходяги за месяц работы.
Винс допил свою рюмку, заказал другую...
Выйдя из бара, он почувствовал себя в норме: не пьяным, нет, но немного под кайфом, как раз чтобы справиться с делом — и домой, к полуночи оказаться в своей квартире.
У развилки, перед выездом на дорогу Белл Эйр, Томпсон притормозил и остановил свой «Меркурий». Вокруг ни души, ни единой машины. Он пригнулся к приборному щитку — внизу, под щитком, висел инструмент,— отстегнул его — изящная итальянская вещица, — проверил, точно ли работает механизм, и сунул инструмент в карман пиджака.
Дурацкое это правило — насчет инструмента. R требовал, чтобы парни брали инструмент только на работу. Идиотское правило. Дескать, если полиция что-нибудь пронюхает, то без инструмента к парням будет труднее придраться. Томпсон считал, что это чепуха. Без инструмента он чувствовал себя явно не в форме, даже больше: казался себе полуголым, он всегда носил свой инструмент при себе и не собирался менять своих старых привычек.
...После богатых загородных коттеджей дорога Белл Эйр стала сильно петлять. Томпсон чувствовал, как машину заносит на поворотах. Он сбавил скорость: времени хватит, а дорога узкая, извилистая и темная — как раз чтобы врезаться во встречный автомобиль. А это вовсе не входило в его планы.