Журнал «Вокруг Света» №12 за 1983 год
Шрифт:
— Встала! Молодцы! Можно отцеплять! — прокричал нам Владислав.
На миг я увидел его фигуру на земле: он стоял, навалившись грудью на поток воздуха, одежда трепетала на нем, и оттого он был похож на флажок. Одной рукой он прикрывал лицо, а другой прижимал микрофон.
Мы развернулись на сто восемьдесят градусов и пошли в разгон и на снижение. Снижаемся — как с горы катимся. На этот путь, до Нахарского перевала от лагеря строителей, альпинисты день тратят, а нам несколько минут надо.
Посадка. Охлаждаем двигатели.
Заправка займет немного времени. У техников
Запуск левому... Запуск правому... Тяжелый винт медленно раскручивается.
— Можно выводить на обороты, — передает по переговорному устройству бортинженер Александр Жуков. — Показания приборов нормальные, к взлету готов. По порядку докладываем.
— Внизу готов.
— Справа готов.
— Оператор готов.
— Взлетаем, — подводит командир итог нашей готовности.
На крюке у нас очередная секция, четыре тонны...
Николай Васильевич Бакулин — ведущий летчик-испытатель Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации. Обычно он выполняет работы, связанные с внедрением в гражданскую авиацию новой техники или оборудования. Такая работа требует большого опыта, обширных знаний, а главное, мне кажется,— творческого подхода. Подобные полеты Николай Васильевич уже делал в прошлом году, но сейчас монтаж идет на большей высоте и параллельно проводится испытание устройства для ориентации конструкции на внешней подвеске. Бакулин давно уже вместе с ведущим инженером по испытаниям Владиславом Гладким (он же наш руководитель полетов) готовился к монтажу. Заканчивалась подготовка здесь, в горах.
Что же за устройство мы испытываем? Отвлекаясь от многих технических деталей, скажу только, что оно обеспечивает жесткую связь монтируемой конструкции с вертолетом. А это позволяет обходиться без специальных растяжек, сократить время монтажа да и количество рабочих рук.
— Вас вижу, — подает голос земля. — По высоте идете нормально.
Мы приближаемся к перевалу.
— Николай Васильевич, условия прежние, температура на градус выше,— выходит на связь Владислав.
— Готовность?
— Все готово. Ставим на среднюю опору.
И на этот раз монтаж у нас получился. Доволен наш командир: испытываемое устройство найдет широкое применение при монтажных работах.
Солнце еще не успело прогреть ущелье, как мы поставили последнюю секцию. Три серебристые опоры расчертили ажурными фермами безжизненный склон. Мне подумалось, что теперь альпинисты потеряют всякий интерес к этим местам. Фундамент нового пикета будет закладываться на самой верхней точке перевала...
Кавказ. Нахарский перевал Владимир Цыкин, летчик-испытатель Фото А. Аганина и В. Константинова
Вучко приглашает в Сараево
П ролетев за три часа почти три тысячи километров от Москвы
Проснулся от того, что рядом на сиденье кто-то пыхтел, стараясь устроиться поудобнее. Я повернулся.
Сон как рукой сняло — в соседнем кресле сидел, задрав кверху длинную мордашку... волчонок. Плюшевый, с вязаным шарфиком на шее. Улыбнувшись, сосед протянул мне пухлую лапку и вежливо представился: «Вучко». Я назвал себя и пожал протянутую лапку.
— В Сараево, на предолимпийскую неделю следуете? — поинтересовался сосед, помахивая пушистым хвостиком.
— Вы угадали, — улыбнулся я в ответ. — Миша передает вам привет и наилучшие пожелания.
Вучко просиял: еще бы, старший брат, гостеприимный хозяин Олимпиады-80, опытный организатор спортивных соревнований приветствует его — талисман Сараевской олимпиады.
Нашу беседу прервал телевизор, висевший над дверью тамбура. На экране возникло изображение города.
Город не походил ни на один из виденных мною до сих пор. Больше всего в нем было сказочности. Вытянувшись в долине, он охватывал каменными набережными быструю чистую речку. С окрестных волнистых гор стекали в город водопады садов, в которых белели стены невысоких домиков. Среди красных черепичных крыш влажно круглились купола мечетей и выстреливали вверх острые карандаши минаретов. Крутые скаты католических соборов и луковки православных церквей нарушали это восточное единообразие. Кубы и параллелепипеды современных построек поднимались кое-где в хитросплетении центра, чтобы, отбежав от него немного, встать стройными рядами новых районов.
По кривым, гулким переулкам текла говорливая и пестрая толпа. Люди торопились по делам и просто прогуливались, шумно беседовали, заглядывали в открытые двери и окна бесчисленных лавок. А за дверями и окнами колдовали ремесленники: шорники и лудильщики, ювелиры и литейщики, кузнецы и портные. От меди и бронзы, мехов и ковров рябило в глазах. И казалось, только что, вон за поворотом, мелькнула высокая фигура Андерсена, в лавке пряностей напротив скрылся Вильгельм Гауф, разыскивающий маленького Мука, а в кофейной смакует бодрящий напиток, лакомясь рахат-лукумом, Шарль Перро.
И отовсюду: со стен домов, из витрин магазинов, с коробок конфет, со спортивных маек смотрел на меня мой новый знакомый, окруженный олимпийскими снежинками. Вучко был поистине хозяином этого города.
...Я услышал басовитый голосок соседа. Вучко без церемоний перешел на «ты».
— Хочешь, я расскажу тебе о Сараеве?
И он принялся рассказывать...
Люди пришли в долину реки Миляцке давно. Еще в эпоху неолита, за три тысячи лет до нашей эры, здесь возникло большое поселение. Не миновали эти места и римские завоеватели. Они открыли целебные серные источники у подножия горы Игман.