Журнал «Вокруг Света» №12 за 1992 год
Шрифт:
К счастью, мало на кого произвело впечатление это «открытие».
В 1771 году была сделана еще одна находка, которая внесла в список подозреваемых животных и носорога. Известный немецкий натуралист и естествоиспытатель Петер Симон Паллас, путешествующий по Сибири на средства Екатерины Великой, обнаружил на одном из притоков Лены неполный скелет неизвестного животного, покрытый остатками кожи неизвестного животного. Кожу устилали густые и длинные темно-коричневые волосы. Как правильно установил ученый, скелет не мог принадлежать легендарному мамонту, он принадлежал носорогу.
Исследователям,
Напомним, что в средние века, когда ученым приходилось откапывать окаменелые кости динозавров, сохранившиеся в европейских глинах или гравии, принято было считать, что они принадлежали гигантским людям — Титанам и Атлантам. В церквях и по сей день хранятся «кости драконов». Слоновьи бивни принимались за рога другого сказочного героя — нарвала.
В 1799 году Иоанн Фридрих Блуменбах из Геттингенского университета торжественно объявил, что раньше в Европе жили слоны, которые не были похожи на современных слонов. У тех бивни были причудливо загнуты. Вы узнали их, конечно: ученый имел в виду наших мамонтов!
Но знаменитый немецкий зоолог, прекрасно осведомленный о шерстяном покрове вымершего слона, не догадался сопоставить его с легендарным кротоподобным гигантом, которого сибиряки называли мамонтом. Он окрестил животное, скелет которого кропотливо составлял из костей, найденных как в церквях, так и в карьерах, — Elephas primigenius. Имя это не было удачным, так как мамонты были слишком обособившейся группой животных, сильно отличавшейся от современных слонов.
Законсервированный мамонт
Приблизительно в то же время, когда Блуменбах потряс западный мир своим открытием, один экземпляр из числа его любимцев предстал во плоти перед глазами скромного эвенка, добытчика мамонтовой кости, по имени Осип Чумаков. Животное находилось в ледяной глыбе недалеко от дельты Лены и выглядело, вероятно, довольно зловеще, так как, наткнувшись на него, эвенк припустился бежать со всех ног. Ибо согласно преданию мамонт обладал дурным глазом.
Однако, движимый любопытством, Осип каждую весну приходил проведать своего зверя. Однажды он увидел, что изо льда показался кусочек бивня. Для добытчика мамонтовой кости это было слишком сильное искушение. Бедный малый несколько раз порывался выдолбить из-подо льда ценный бивень, но всякий раз пугался, что чудовище проснется от боли и вырвется наружу.
О замороженных колоссах издавна ходили грозные слухи. Даже Йохельсон застал их отголоски. «Выйдя к Охотскому морю в районе реки Колымы,— писал он,— я провел ночь на берегу озера Кемемнан (Мамонтово озеро). На мой вопрос, откуда пошло название озера, мне рассказали, что однажды на его берегу остановилась на ночлег семья кочевников-эвенков. Проснувшись утром, они увидели неподалеку от стоянки пару торчащих из снега мамонтовых бивней. Охваченные ужасом, они вскочили на нарты и умчались, но на следующей стоянке все погибли, за исключением одного мальчика».
Осип, знавший о мохнатых гигантах много впечатляющих
К счастью, в деревне в это время находился русский купец по фамилии Болтунов, который, почуяв выгодную сделку, быстро вернул к жизни суеверного эвенка. Он нарисовал перед глазами Осипа картину доходного предприятия, пообещав ему, что, если тот отведет его к замерзшему мамонту, он сам возьмет на себя труд выдолбить из-подо льда бивни. В предвкушении поживы Осип быстро поправился. Двум компаньонам удалось благополучно высвободить бивни животного. Отдав эвенку 50 рублей, Болтунов стал обладателем добычи.
Русский коммерсант не только забрал с собой бивни, но и сделал рисунок с натуры, который в конце концов попал к Блуменбаху.
Конечно, животное на рисунке мало напоминало слона. Тем более что до появления Болтунова туша была атакована голодными волками, а под давлением льда причудливо деформировалась, кожа порвалась, бивни вывернулись в стороны. Но Блуменбах без труда узнал в нем своего Elephas primigenius. Ему достаточно было взглянуть на один из зубов животного, тщательно зарисованного купцом. Немецкий ученый сразу же опубликовал рисунок с комментарием:
«Elephas primigenius», называемый на Руси мамонтом, вырытый вместе с кожей и шерстью в 1806 году в устье реки Лены у Арктического океана. Рисунок сделан с натуры, останки животного изображены в том виде, как они были найдены, то есть поврежденными и частично разоренными».
Окрыленный известием о почти сохранившемся мамонте, в дорогу собрался русский ученый, профессор Адаме. Он хотел своими глазами увидеть останки и сделать необходимые наблюдения. К сожалению, знаменитого ботаника опередили волки, лисы и росомахи, а также якуты, которые кормили ископаемым мясом своих собак.
Впрочем, сам скелет неплохо сохранился, ему не хватало всего одной ноги. На три четверти сохранилась кожа животного, покрытая рыжеватой и бурой шерстью, которая на шее достигала длины 70 сантиметров. Толщина кожи в некоторых местах превышала 2 сантиметра. Десять человек с трудом смогли поднять находку. Адаме тщательнейшим образом упаковал все части бесценного ископаемого и даже просеял разбросанную вокруг него землю, собрав 17 килограммов мамонтовой шерсти. С величайшими предосторожностями реликвии были переправлены в Санкт-Петербург и проданы в Кунсткамеру за 8 тысяч рублей. Эти останки и по сей день можно увидеть в Зоологическом музее города.
Портрет лохматого колосса
Находка замерзшего мамонта повлекла за собой серию аналогичных открытий в различных местах северной Сибири, между Обью и Беринговым проливом. Постоянная эрозия размывает глинисто-ледяные могилы, где спят эти гиганты.
В апреле 1901 года Петербургская академия наук была извещена губернатором Якутска о новой находке — был обнаружен прекрасно сохранившийся мамонт, вмерзший в лед на берегу Березовки, одном из притоков Колымы. Царь самолично пожертвовал академии 16 тысяч рублей, на которые немедленно была снаряжена экспедиция под руководством заведующего зоологическим отделением доктора Отто Герца. На этот раз знаменитый охотник на бабочек ехал за более крупной добычей!