Журналюга
Шрифт:
Столь либеральное (и прямо-таки скажем, беззубое) отношение к блого-мальчикам и блого-девочкам объяснялось тем, что на самом верху руководства страны долгое время считали, что в новой России должна быть свобода слова и свобода высказываний. Поэтому каждый урод имеет право выражать свою точку зрения. Неприкосновенной коровой считалось даже мнение откровенного идиота — ну он же так думает, это его точка зрения и его гражданская позиция! Вы должны ее уважать и относиться к ней с пониманием! Иначе никакой демократии!
Бред, да и только! Слава богу, потом наверху передумали и стали наводить в блого-сфере кое-какой порядок. Но сколько времени и сил это потребовало! Ужас! А скольким людям стоило
В конце концов, Паша хорошенько подумал и к самому себе подходить не стал. Спокойно достоял до конца очереди, получил свои четыре рубля (мелочь, как положено, оставил в кассе) и поехал из редакции домой. На первую официальную зарплату он купил родителям хороший торт — «Прагу», за три рубля шестьдесят копеек. И еще две бутылки лимонада для Васьки, тот его очень любил. Почему бы и не порадовать близких? Другой семьи у него в этой реальности все равно нет… И уже не будет.
Глава 16
Время летело незаметно, вот и декабрь уже начал приближаться к концу. Это был самый любимый месяц Паши: во-первых, его день рождения, а во-вторых, Новый год. Два хороших праздника подряд. Причем собственный теперь «бёздей» можно было отмечать дважды: сначала — в свой «старый» день, 19-го декабря (из прошлой жизни), затем — уже 21-го, по новым документам. И, что самое интересное, обе его днюхи странным образом совпадали с датами появления на свет двух чрезвычайно важных для страны исторических личностей: Леонида Ильича Брежнева (он тоже родился 19 декабря) и Иосифа Виссарионовича Сталина (появился на свет 21 декабря, если верить его официальной биографии). Конечно, так вышло случайно, но, как известно, всякая случайность — это результат некого сбоя системы.
Не этим ли, кстати (ошибкой в какой-то глобальном суперкомпьютере, называемом жизнью) и объяснялся факт его второго появления на свет? Но уже в другом теле и с другой судьбой… Кто его знает, что там было на уме у Великого Творца всего живого и сущего? Может, ему надоело быть все время очень серьезным, и он решил просто пошутить? Подумал: а дай-ка я возьму самого обыкновенного, рядового человечка и посмотрю, что с ним станет, если дать ему еще один шанс? Любопытно ведь! Ткнул указательным пальцем в людской муравейник и случайно попал в него, Павла Мальцева. А дальше все закрутилось-завертелось…
И теперь сидит этот самый мудрый, белобородый старец у себя на облаке (или где еще там…), смотрит вниз на бедного муравьишку и похихикивает себе в усы от удовольствия. Смешно ведь: бегает несчастная букашка, суетится, чего-то там хочет, к чему-то стремится. А надоест ему наблюдать — щелкнет пальцами, и нет крошечного насекомого. Как будто никогда и не было. Мол, хорошего понемножку, пожил чуток — и хватит, ступай на новый круг перерождения…
Однако думать о таких сложных и высоких философских материях Паше совсем не хотелось. Праздники ведь на носу! Хотелось просто жить, любить и верить — как завещал великий Лев Толстой, Жить для себя и тех, кто тебе дорог, и любить тех, кто любит тебя. И верить во все хорошее. Или же хотя бы в светлое будущее… Ибо без веры нет надежды, а без надежды нет вообще ничего. Недаром же она умирает последней!
Свои дни рождения в прошлой жизни Паша, как правило, отмечал дома. Чаще всего — с родителями, когда получалось — с друзьями. Но последнее случалось редко — бабушка тяжело болела, и приглашать чужих людей было нельзя. В 1979-м году 19 декабря приходилось на среду — самая середина недели. Паша решил отметить свой «бёздей» один — сам с собой. Пусть это будет день его ностальгии и воспоминаний…
В среду школе был, как обычно, день профподготовки, и занятия закончились довольно-таки
Паша решил никому не говорить, чем будет заниматься сегодня — ни Майе, ни даже Сашке с Володькой. Пусть это будет целиком его личный день. Достал из своего тайника (узкая щель за плинтусом под кроватью) деньги, выскочил из квартиры. Он знал, что хочет сделать.
Во-первых, заскочил в винный магазин и купил бутылку «Улыбки». Вино десертное, легкое, сладкое, хорошо пьется, и объем не такой уж и большой — всего пол-литра. Как раз на одного. Во-вторых, купил в бакалейном отделе пакетик «Картошки» за десять копеек — на закуску. И, наконец, самое главное, выбрал место, где отпразднует свой день рождения. Собственно, даже не выбрал, а просто использовал свою память — слава богу, все обстоятельства прежней жизни он помнил очень хорошо.
Его старая квартира, в которой он провел почти всё свое детство и часть юности, находилась на Автозаводской улице, дом номер шесть. Это было большое восьмиэтажное здание, состоящее из нескольких корпусов. А рядом находилось еще одно, точно такое же, дом номер восемь, можно сказать, родной брат-близнец. Так вот, в девятом-десятом классе он стал часто задерживаться с друзьями после уроков — ничего запрещенного, просто болтали, общались, иногда пили сухое вино или портвейн. Поскольку собираться было негде и не у кого (у всех в квартирах — родители и братья-сестры), то они (трое мальчишек) выбрали для своего мужского клуба последний этаж крайнего подъезда восьмого дома. Сразу же за лифтом — там как раз имелась небольшая лестничная площадка с окном и очень широким, удобным подоконником. На котором можно было сидеть и даже лежать.
Там они регулярно и зависали после уроков, а также справляли дни рождения друг друга — в неформальной, так сказать, обстановке. Пили «Агдам» или «Три топора» (портвейн «777»), говорили о том, что им было интересно, иногда — курили. Жильцы дома их не гоняли: они ведь никогда не шумели, не кричали, наоборот, вели себя тихо и вежливо. Вино, само собой, прятали в портфеле, курили строго по одному и в форточку (чтобы было меньше дыма). В общем, идеальное место для дружеского мужского общения. И главное — из окна на площадке хорошо была видна квартира Мальцевых. Паша знал: если в комнатах загорается свет — значит, родители уже пришли с работы, и ему тоже пора. Не то пристанут с расспросами: где ты был да почему так поздно вернулся? А врать не хотелось…
Это самое место Паша и решил использовать на этот раз: отметить там свой день рождения и заодно и немного понастальгировать, повспоминать свою прошлую жизнь. В родительской квартире, разумеется, уже давным-давно жили другие люди, но хотя бы постоять, как раньше, у окна, посмотреть на нее.
Доехал до станции «Автозаводская» (прямая линия на метро), выскочил на улицу, добежал да родного дома. И чуть было не свернул в свой второй подъезд — такова была сила привычки. Но нельзя — там, в квартире, уже другая семья. Пробежал мимо, вошел в подъезд соседнего, восьмого дома, поднялся на лифте на последний этаж. Встал, как раньше, у лестничного окна, посмотрел на свою бывшую квартиру — свет нигде не горит, значит, ее нынешние обитатели еще не пришли. Что ж, вполне логично и понятно — рабочий день еще не кончился…