Зима, которой не было
Шрифт:
— Ты еще долго будешь идти за мной?
Благо рядом не было прохожих, иначе бы меня сочли ненормальной. Не то чтобы мне вдруг стало не все равно…
— Само получилось, — послышалось из-за спины.
Я медленно обернулась, поправив шапку, съехавшую на лоб. Передо мной стоял Коля, переминаясь с ноги на ногу. Несколькими большими шагами он добрался до меня и решительно заявил:
— Я не псих. И не следил за тобой.
Я ухмыльнулась и прищурилась, изучая детали лица юноши с предельным вниманием. Было странно, что перед ним я совершенно не испытывала смущения. Может оттого, что он был мне неприятен, либо из-за того, что был ровесником. Его кожа была
— Зачем ты прислал цветы? — поинтересовалась я, вновь перейдя на шаг. Коля пошел рядом, засунув руки в карманы и уставившись глазами в снег. Белоснежный настил противно скрипел под его желто-коричневыми ботинками, но я старалась не замечать этого звука.
— Как ты догадалась, что это я? — поинтересовался парень, обратив ко мне взгляд.
— Я вообще-то не Шерлок, — невольно мой рот скривился, — но и не отъявленная дура.
— Не хочешь — не объясняй. Мне вообще-то не интересно.
— Поэтому ты протащился за мной через весь район?
Коля что-то прорычал и начал изъясняться:
— Это было благодарностью. За то, что спасла моего брата, — на несколько секунд он замолчал, а затем категорично добавил: — От того, куда ты сама его втянула.
Мне оставалось сделать глубокий вдох и считать до пяти. Он раздражал меня.
— Твой брат делает то, что хочет, даже несмотря на то, что ему говорят…
— Значит, ты против того, чтобы он ухлестывал за тобой?
Вопрос Коли меня ударил током. Я невольно дернулась, а затем опустила голову, закрывшись блестящими на морозном солнце волосами. И вообще, против я или нет?
— Да, я против, — победила во мне гордость. Слова слетали с губ, а сердце стучало как бешеное. Я чувствовала, что это признание откликнется мне, но это мерзкое чувство непокорности уже сожрало меня всю.
— Ладно, — невозмутимо заявил Коля, возведя взгляд к раскаленному холодом небу. Он прищурился от солнечного света, а его болезненные глаза заслезились. Я поджала губы, злясь на себя.
Ева, ты пускаешь все свои настоящие желания под откос…
Мы медленно приближались к моему дому. Недавно был сильный снегопад, так что продираться сквозь сугробы было почти нереально. Весна была на пороге, но ее будто никто не ждал — с каждым днем температура все падала, а снег становился выше и выше.
— Тебе так важно меня проводить? — взвилась я.
— Тебе понравились цветы? — поинтересовался парень, проигнорировав вопрос.
— Нет, — вновь огрызнулась я. — Их очень много, и все мертвые. Некоторые начали увядать. Мне некуда их поставить и…
Договорить я не успела. Коля ухватил меня за руку так крепко, что не было сил вырваться. Я удивленно взглянула на него, распахнув глаза. А он глядел на меня в ответ. Так мы простояли несколько секунд, словно парализованные. Затем он выпустил мою кисть из крепкой хватки своих пальцев.
Он… нервничает?
— Не хотел тебе говорить, — внезапно начал он, — но ты хорошенькая. И мне жаль тебя. Больше, чем остальных…
— Кого остальных? — пытливо я взглянула на Колю. Тот хмыкнул и продолжил:
— Тех, за кем ухлестывал Артем. Ты что, не заметила, что у него есть всё, чтобы девушки грызлись за секс с ним?
— Хватит…
— И, думаешь, он пренебрегает такой возможностью?
— Прекрати.
— Смешно! — выпалил Коля. Затем он откашлялся, глядя на то, как слезятся мои глаза. Не от мороза.
Я и слова не могла произнести. Ведь я действительно не задумывалась, что происходит в жизни Артема, когда он выходит за порог нашей квартиры. Я почти ничего не знала о его семье, вкусах, привычках. Я видела ширму, парня, который пытался мне понравиться. Почему-то я настолько погрязла в себе, что не было сил копаться в ком-то еще. А ведь он действительно мог делать все что угодно: врать, предавать свои слова, обещания и симпатии. Он — чертов парень на «Ауди», красивый и харизматичный. Было бы нелепо думать, что он, видевший многое, остановит свой выбор на мне. Я не в сказке. Черт бы меня побрал…
— Если ты мне не веришь…
— Мне все равно, — заявила я, разворачиваясь в сторону дома. На секунду я обернулась, в последний раз взглянув на Колю. Он был так похож на своего брата, что мне хотелось заорать, срывая глотку.
— Спасибо, — спокойно кивнула парню я, собрав всё самообладание в кулак. — Хорошо, что ты сказал мне, но ведь я действительно не строила никаких планов.
— Никаких? — точно так же спокойно поинтересовался он, теребя завязку от шапки.
— Совершенно точно.
Я говорила как робот, отключив свое сознание. Коля махнул на прощание и скрылся за углом дома. А я хотела замерзнуть насмерть. Но вместо того, чтобы упасть на снег и ждать смерти, я открыла домофонным ключом дверь и начала подниматься по ступенькам. Папа должен был прийти поздно, а я обещала сварить для него суп. Все было как обычно, кроме того, что мое сердце казалось сейчас сотнями осколков. И если вдруг меня грыз вопрос «с чего бы верить гадкому парню, которого я вижу второй раз в жизни?», то ответ быстро приходил в голову. Я давно ждала, что кто-нибудь ткнёт меня носом в реальность.
Момент настал.
15. Ева и кактус, который может распускаться
Кажется, мне было тринадцать, когда я впервые поняла, что осталась за бортом. В очередной школе, где я успела проучиться целых два года, я еще пыталась заводить подруг. Ее звали Настя, у нее стояли блестящие скобы, и в моих глазах это делало ее лишь только круче. Высокая, со светлыми вьющимися волосами и карими глазами, для меня, входящей в пору подростковых взаимоотношений, она была путеводной звездой. «Тебе правда до сих пор никто не признался? Тебя совсем не волнует, что ты не нравишься парням?!» — однажды с неподдельным ужасом заявила Настя. Меня эти слова словно током ударили. Я взъерошила волосы, достающие лишь до плеч, натянуто улыбнулась и попыталась отговориться. До того самого момента я вообще не задумывалась о каких-то мальчиках — одноклассники были непропорциональными, дохлыми, с ломающимися голосами и россыпью юношеских угрей. Старшеклассники были солиднее, но пугали разницей в возрасте. В общем, выбор был не особенно велик, но с тех самых пор я почти постоянно начала думать о том, что непривлекательна. Я никогда нарочито не пыталась кому-то понравиться. Никто не любил меня настоящую. И дело было не в одежде, прическе или косметике — отец всегда старался над тем, чтобы я чувствовала достаток. Никому не нравилось что-то внутри меня. После череды привязанностей и любовных неудач я просто забила на все, решив подождать человека, которого действительно заинтересует Ева Лаврентьева. В последние пару месяцев мне начало казаться, что это случилось. Стоило быть честнее с самой собой. Я хотела, чтобы кто-то сказал мне: «Ты — это ты. Поэтому я люблю тебя». Хотела как никогда.