Зима
Шрифт:
Индивидуальный персональный консультант повесил трубку и записал Софию на встречу в первую неделю января на компьютере. Индивидуальный персональный консультант объяснил Софии, что банк пришлет ей электронное письмо с подтверждением встречи, а затем эсэмэс-напоминание накануне указанного дня. Наконец, увидев подсказку на экране, он спросил миссис Кливз, не хотела ли бы та оформить какое-нибудь страхование.
– Нет, спасибо, – сказала София.
– Жилище, постройки, автомобиль, личное имущество, здоровье, путешествия – любой вид
Но София уже оформила все виды страхования, в которых нуждалась.
Поэтому индивидуальный персональный консультант, по-прежнему глядя в экран, сообщил ей некоторые факты о конкурентных ставках и комбинированных возможностях в том диапазоне страхования, который банк мог предложить своим элитным клиентам. Затем он просмотрел данные о ее коринфском счете, чтобы рассказать, какими из этих видов страхования она уже обладает как держатель коринфской карты и какие из них коринфский счет не покрывает.
София напомнила, что хотела бы снять сегодня перед уходом немного наличных.
Тогда индивидуальный персональный консультант завел речь о наличных. Деньги, сказал он, сейчас изготавливаются специально для автоматов, а не для человеческих рук. Скоро также выпустят новую десятифунтовую банкноту, сделанную из того же материала, что и новая пятифунтовая, так что автоматам будет легче считать банкноты, но зато станет гораздо труднее считать их вручную, если вы работаете в банке. Скоро, сказал он, в банках почти не останется работающих людей.
София заметила у него румянец, поднимавшийся от шеи к ушам. На скулах тоже был румянец. Наверное, люди, работающие в этом банке, начали отмечать Рождество заранее. Судя по возрасту, служащему еще нельзя было употреблять алкоголь. На минуту ей показалось, что он вот-вот расплачется. Он был так жалок. Его заботы ее не волновали – да и с какой стати должны волновать?
Однако София, зная по опыту о пользе конструктивных отношений с людьми, занятыми в банковском деле, решила не проявлять нетерпения или неприятной резкости, пока индивидуальный персональный консультант излишне многословно рассказывал о том, как неожиданно для себя перешел на интерактивные контрольно-кассовые машины, дабы избегать теперь уже старомодных реальных людей, до сих пор пробивающих покупки на кассах в супермаркетах.
Поначалу он возмущался, когда супермаркет, где он покупает себе обед, убрал некоторых людей, работавших на кассах, и заменил их кассовыми аппаратами самообслуживания, и старался платить людям, а не машинам. Но очередь к живому человеку всегда была длинной, потому что на этой кассе теперь сидел всего один человек, а кассовые аппараты почти всегда были свободны, поскольку их было больше и поэтому очереди к ним двигались намного быстрее, и потому он начал подходить к машинам, покупая себе обед, и теперь всегда направлялся прямиком к ним и, как ни странно, испытывал облегчение, потому что говорить с кем-нибудь, пусть даже о пустяках, ни о чем, временами тяжеловато, так как всегда чувствуешь, что тебя оценивают, или стесняешься, или кажется, будто говоришь какую-то глупость или что-то не то.
– Подводные камни человеческого общения, – сказала София.
Индивидуальный персональный консультант переводит взгляд с экрана на нее. Она видит, что он видит ее.
Она была какой-то старухой, о которой он ничего не знал и до которой ему не было никакого дела.
Он снова взглянул на экран. Она знала, что он смотрит на данные ее счета. Прошлогодние данные там не высвечивались. Они ничего не значили. Как и данные позапрошлого года или позапозапрошлого и так далее.
Где данные банковского счета былых времен?
– Это факт, – сказала София. – Даже минимальное человеческое общение крайне затруднительно. А теперь… если можно… я пришла сегодня специально для того, чтобы снять сумму наличными.
– Да, мои коллеги за столом дежурного помогут вам с сегодняшним снятием наличных, миссис Кливз, – сказал он.
Потом он взглянул на экран и сказал:
– Ой, нет. К сожалению, они не смогут.
– Почему? – сказала София.
– К сожалению, мы уже закрыты, – сказал он.
София посмотрела на часы на стене у него за спиной. Двадцать три секунды первого.
– Но вы-то сможете обеспечить меня суммой, ради которой я сегодня и пришла, – сказала София.
– К сожалению, наши сейфы запираются автоматически в конце рабочего дня, – сказал индивидуальный персональный консультант.
– Я хотела бы, чтобы вы проверили мой клиентский статус, если вам несложно, – сказала София.
– Проверить-то мы можем, – сказал он, – но вряд ли сумеем что-либо сделать.
– Значит, вы хотите сказать, что я не могу снять деньги, которые я желаю снять с собственного счета сегодня, – сказала она.
– Разумеется, вы все равно можете снять необходимую сумму в соответствии с вашим лимитом в банкомате перед банком, – сказал он.
Он встал. Никакого статуса он не проверял. Он открыл дверь, потому что время, отведенное на эту конкретную встречу в этой конкретной комнате, истекло.
– Есть ли у меня хоть какой-нибудь шанс обсудить это с управляющим вашим филиалом? – сказала София.
– Управляющий филиалом – это я, миссис Кливз, – сказал индивидуальный персональный консультант.
Они поздравили друг друга с Рождеством. София вышла из банка. Она услышала, как за спиной заперлись главные двери.
Выйдя из банка, она направилась к банкомату. На экране банкомата можно было прочесть сообщение о том, что он временно не работает.
Затем София попала в пробку, застывшую во всех направлениях. Она застряла рядом с островком травы в центре города (едва ли можно было назвать это парком), где ствол того самого дерева много лет назад был окружен белой деревянной скамьей, поставленной по всему обхвату, но теперь там ничего не было. На мгновение София задумалась о том, не бросить ли машину посреди дороги и не пойти ли посидеть немного под деревом, пока пробка не рассосется. Она могла бы запросто оставить машину посреди дороги. Другие люди в машинах могли бы запросто ее объехать. А она могла бы запросто посидеть на дерне.