Зимние сны

Антология

Fin de ciecle

Снег шуршит, словно «ша» в слове «финиш».Над метафорой кружится снег.Этот занавес ты не раздвинешь,мой безумный, возлюбленный век.Снег, не тая, ложится на лица,а когда образуется наст,слезы, лозунги, эта страница —все в единый спрессуется пласт.У «сбылось» есть синоним: «забыто».Тишина – вот венец всех шумов.Свет погашен. И книга закрыта.И охотник вернулся с холмов.

Лера Мурашова / Москва /

Родилась

и живет в Москве. Автор трех поэтических книг и участник нескольких коллективных стихотворных сборников. Стихи и статьи публиковались в журналах «Мегалог» (Пятигорск), «Сияние» (Ставрополь), «День и ночь» (Красноярск), «Зинзивер» (Санкт-Петербург), «Ковчег» (Ростов-на-Дону), «Edita» (Гельзенкирхен, Германия), «Дети Ра» (Москва), «Литературная Кабардино-Балкария» (Нальчик), а также в «Литературной газете».

Невозобновляемый ресурс

Митридат VI Евпатор

Где в аду сухих прибрежийсредь камней античность брезжит,ароматами лагуныи наивностью легендыты мечты мои опутал,Митридат Шестой Евпатор.В сны заглядывая робко,плещут маленькие рыбки —золотые кизикины —как же я тебя покину?Девяносто их и девять —как же мне в тебя не верить?Хоть веков минуло двадцать,как же мне с тобой расстаться?То же море, тот же ветер,что же ты меня не встретил?Не дождался что ж меня ты?Хитрость древнего менялыподарила эту встречу.Загораюсь, не перечуволе древнего светила,что огнём нас охватило.Лето. Солнечный экватор.Митридат Шестой Евпатор.

Иерусалим

На губах остатки шоколада…Солнце раскалило добеларозовые камни колоннады,рвущиеся в небо купола.С головою никакого слада,кажется, что век я здесь жила.Старый город, большего не надосчастья, чем сгореть с тобой дотла.Словно детское воспоминанье,оживает древнее преданьеи тотчас становится – своим.Как бы далеко я ни умчалась,навсегда душа с тобой осталась,сердце мира – Иерусалим!

«Никогда среди вечных холмов…»

Холмы forever…

Г. Я.

Никогда среди вечных холмовне дождётся Иуда прощенья,и продлится броженье умов:воскрешение – не возвращенье.Снова точно в назначенный срокразгорается точка востока.Так ли ты в небесах одинок,как я здесь – на земле одинока?

Невозобновляемый ресурс

Чем же пахнет осенью так сладко?Не понять, да и не в этом суть,просто за кладбищенской оградкойхочется на лавочке заснуть.Сколько ни заглядывай украдкой,сколько ни загадывай тайком,жизнь течёт своим простым порядком —сладким, словно в детстве, молоком.Время и пространство это просто —их от колыбели до погостапреодолевать, известен курс.Жаль, что бесконечна лишь дорога,времени отпущено немного —невозобновляемый ресурс.

Окна в сад

За этот чад,За этот бредПошли мне садНа старость лет.М. Ц.

Живут во мне, тревожат, голосят,как счастие, что так и не случилось,сирень, закат и домик – окна в сад —мне так и не подаренная милость.Не дальних стран пески или моря,мне нынче, как и годы раньше, снилось —заросший сад и три окошка в ряд —мне так и не подаренная милость.Мелькают годы, страны, города,и знаю – уж не будет никогдаО! – даже и не света, а покоя,когда над головою – небеса,и радуются птичьи голоса,и окна в сад, и я опять с тобою.

Не от мира сего

Г. Я.

Он никогда в стихах не торопился,он знал, что у него в запасе вечность.Он знал, что звук и слово так же важны,как мысль и чувство.К жизни относилсяс неистощимым жадным интересом,какой бывает только у ребёнка,и чуда ждал всегда и ото всех.Жаль, что чудес на свете не бывает…Наверно, и на смерть он посмотрелсвоими близорукими глазамис таким открытым детским любопытством,что та смутилась и на миг одинзастыла с занесённою косой.

В тихом омуте…

Не допускай погрешности,не совершай оплошности,не пожелай моей нежности —не попадёшь в мои сложности.Я не волна морскаяи не молва людская —острая с самого краякорочка ледяная,в чаще глухой и коснойомута чёрный космос.В нём все мечты утонут —не пожалеет омут.

Анапа

Как медвежья тяжелая лапа,облака нависли над морем.Ты – медвежий угол, Анапа,и об этом даже не спорим.Убегая от эскулапа,мы в твою забиваемся щель.Ах, курортный город Анапа,похлебай санаторских щей!Говорят – турецкая крепость,говорят, мол, – греческий полис,что нам нынче древняя грекость,я об этом не беспокоюсь.Здесь почует душа другое:нет ни эллина, ни иудея.Я по рваной кромке прибоя,от предчувствия холодея,разбегусь и над стылым просторомчайкой раненой полечу,краснодарским горьким настоемплоть озябшую залечу.Долго будет сниться, наверно,что под зимним солнцем и ветромот волны ещё не просохзолотой анапский песок.