Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1
Шрифт:
– Здравствуйте, барон, – Робер неумело отстранился, протянув гостеприимному хозяину руку, – как себя чувствует ваша супруга?
– Она немного хандрит, – воспитатель морискилл заговорщицки понизил голос, – но визит лучшего из друзей вернет ее к жизни. Друзья, новое платье, настоящее мансайское и угорь… И еще музыка! Это то, что возвышает нас над животными, я уж не говорю о неодушевленной материи. Вы согласны?
– Согласен, – пробормотал Иноходец, меньше всего собиравшийся возвыситься над кем бы то ни было при помощи угрей, а вот вино и хозяйка были кстати. Ночевать дома не хотелось до одури.
–
– Не знаю, – Эпинэ невесело усмехнулся, – но слишком уверенные в собственной непогрешимости кончают плохо.
– Шшшшшш, – замахал ручками Капуль-Гизайль, – не пугайте меня, я и так испуган! Эвро, негодница, ты куда?!
Выскочившая из будуара левретка, даже не взглянув на гостя, исчезла за оранжевым занавесом. Следом промчался белый зверь, похожий сразу и на льва, и на кролика. Граф Ченизу снова был у Марианны.
– Они нравятся друг другу, – барон задумчиво пожевал губками, – но такая разница в размерах… Будь наоборот, можно было бы подставить кавалеру пуфик, но в данном случае… Эта привязанность может погубить Эвро, вы не находите?
– Не знаю, – начал Робер, но барон торопливо шикнул:
– Молчите, умоляю! Только не при Марианне, она слишком впечатлительна! Дорогая, посмотри, кого я привел!
– Какой чудесный сюрприз! – просияла баронесса. – Я не ждала вас раньше чем послезавтра.
– Этот вечер без вас был бы ужасен, – сказал чистую правду Эпинэ, – я собирался заняться делами службы, но понял, что не могу…
– Новолуние! – с видом знатока изрек господин Капуль-Гизайль. – Все дело в новолунии. Оно смущает наши чувства и заставляет следовать не разуму, но порывам души.
– В таком случае, – баронесса шаловливо засмеялась, – я не сдержу порыва и покажу милому Роберу новое платье.
– Буду счастлив! – Женский голос, свет, запах цветов и вина… Как же это успокаивает!
– Показать вам мою коллекцию? – поспешил заменить супругу барон. – Вы ведь так и не видели моего гальтарского собрания…
Гальтарские реликвии… Все началось с них! С похожей на гроб шкатулки, влезшего к Матильде вора, разговора с Адгемаром о старине, которую лучше не тревожить.
– Боюсь, я ее не смогу оценить по достоинству, – покачал головой Робер, – с вашего разрешения, я присо-единюсь к гостям. Может быть, даже сыграю…
– Если это считать игрой. – Капуль-Гизайль пренебрежительно махнул рукой. – Боюсь, в столице почти не осталось игроков. Конечно, есть граф Ченизу, но он теперь предпочитает лютню, и я его понимаю. Во-первых, музыка, даже самая легкая, прекрасна, а во-вторых, в игре со слабейшими нет радости.
– Вы полагаете, что…
– Что в городе нет партнера под стать виконту Валме. Простите, никак не могу забыть его прежнее имя…
– Вы позабыли о герцоге Алва, – зачем-то напомнил Эпинэ. – Он в городе, и он, как мне говорили, непревзойденный картежник.
– О нет! – не согласился барон. – Он в городе, но он не в моем доме. Что ж, раз вы решили сыграть, играйте, а я проведаю угрей. Ужин для друзей подадут через час после общего. Умоляю, не перебивайте аппетит в нижних комнатах!
– Я постараюсь. – Робер едва успел отскочить, дав дорогу львиному псу господина Ченизу. Пес волок в пасти визжащую левретку, та, как могла, извивалась. Кобель на бегу перехватил ношу поудобней, сделал пару шагов и подкинул обслюнявленную Эвро вверх. Левретка шлепнулась на спину, но сразу вскочила, шмыгнула между ног кавалера, цапнула то, что у обычной собаки зовется хвостом, и кокетливо отпрыгнула. Кавалер разразился громоподобным лаем, развернулся и понесся за тявкающей дамой, едва не опрокинув слугу с корзиной палевых роз. Эпинэ невольно расхохотался. Донимавшей с самого утра тревоге в этом доме было не место. Робер отодвинул золоченый изящный засов и вышел из апартаментов хозяев в общие комнаты.
Игра шла в Янтарном салоне, и в уютном, украшенном шпалерами зале было не так уж и много гостей. Возле окна что-то обсуждала стайка гвардейцев во главе с Тристрамом, в креслах у камина смаковали вино трое разряженных в пух и прах старикашек, а у дверей задумчиво вертел головой хмурый Дикон, и Эпинэ почувствовал себя последней свиньей. Карваль привез мальчишку три дня назад, а у господина Первого маршала для сына Эгмонта так и не нашлось времени. Нужно было скакать в Ларрину, заниматься фуражом и заговором, разбираться с охраной Нохи, врать сюзерену, но это хотя бы были дела, причем неотложные. В отличие от Марианны, к которой Робера занесло из дурацкого страха то ли перед пустым черным небом, то ли перед собственным домом, то ли просто перед одиночеством…
Ричард кончил раздумывать и направился к другу и будущему родичу. Так, по крайней мере, бедняге казалось. Одет Повелитель Скал был с иголочки и все равно казался взъерошенным и до безобразия молодым.
– Извини, что не успел к тебе выбраться! – с ходу выпалил Дикон. – Я завтра собирался! Из Надора письмо пришло…
– Это ты извини, – запротестовал Эпинэ, сглатывая подступивший к горлу комок, – но Альдо сказал, что с тобой все в порядке, и отослал меня в Ларрину. Я потерял целый день, а потом мы с Карвалем просто утонули в делах. Только сегодня дно показалось.
– Я предупреждал, что Придд изменит, – Ричарду было не до маршальских забот, – меня не услышали.
– Зато ты услышал про засаду, – вздохнул Эпинэ, – одно другого стоит. Видеть всюду предателей не менее опасно, чем не видеть нигде. Если б ты поехал по Триумфальной, ничего бы не случилось.
Зачем он спорит? Мальчишке легче думать, что он не ошибся. И потом, все обернулось к лучшему, Дикон, Алва, Мевен, Валентин живы, а Ноксу туда и дорога.
– Случилось бы, – набычился Дикон. – «Спруты» расползлись по всему городу. Они были всюду. Понимаешь, всюду!
– Они не могли быть всюду, иначе нам бы давно пришел конец. Вспомни, гвардия Придда насчитывала не больше четырехсот человек. – Лицо Ричарда окаменело, и Робер махнул рукой. – Ладно, что сделано, то сделано. Чем думаешь теперь заняться?
Вопрос Иноходца застал Ричарда врасплох. Робер, как и положено вояке, все мерил шпагой. Политики для него не существовало, как и древних знаний.
– Альдо хочет, чтобы я отдохнул, – начал юноша и понял, как глупо это звучит. – Кроме того, я должен… узнать одну вещь. Прости, я не могу об этом говорить.