Злата
Шрифт:
ничего не замечающий, обворожительно улыбнулся и поприветствовал сначала весело щебечущую баронессу
Вальверде. А после, повернулся ко мне, ожидая, когда я подам ему руку для приветственного поцелуя. Его
наглый взгляд прошелся по мне с головы до ног, и я вдруг остро ощутила, что моя одежда чересчур меня
облегает. Глаза подлеца довольно сощурились, а губы чуть изогнулись в полу улыбке.
Но не тут-то было. Я воспользовалась прекрасным расположением духа тети, широко улыбнулась
попятилась назад:
– С вашего позволения, я пойду, переоденусь к ужину.
– Не торопись, дорогая, – остановила меня тетя. – Я знаю, что Виктор также обожает лошадей, и уже
пообещала ему демонстрацию нашего с тобой богатства.
Моя улыбка сошла с лица, а у младшего Эскаланта наоборот, стала только шире. Тетушка продолжала
щебетать, и только герцог с любопытством наблюдал за нами.
– С удовольствием, тетя! – сквозь деланную улыбку, процедила я.
– Зачем этот спектакль?!- прошипела я, пренебрегая его предложением руки, когда мы отдалились от
родственников.
28
– Разве не понятно? – растягивал слова он.
– Ой, только не надо меня убеждать, что решил завязать со своими похождениями и стать хорошим мальчиком!
– от негодования я шагала быстро, но негодяй поспевал за мной особо не утруждаясь.
– Почему, нет?
Я резко остановилась, так что он чуть не налетел на меня и, круто повернулась:
– То есть, по-твоему, я совсем наивная идиотка?!
– По-моему, ты – прелесть, даже когда пытаешься мысленно убить меня, – непринужденно сказал Эскалант,
обворожительно улыбаясь.
Но живущая во мне обида на него не позволяла впасть в обожание этого обманщика.
– Амалия купилась на нечто подобное?
– сузив глаза, спросила я. – Или были еще пара контрольно-заезженных
фразочек?
Он слегка наклонил голову к плечу:
– Ты действительно считаешь, что мне нужно было ее уговаривать?
Я раздраженно продолжила путь.
– Какой же ты… самовлюбленный индюк! – бросила на ходу я, хотя мысль о том, что ему убеждать никого не
нужно, мелькнула у меня в голове и не раз.
– Согласен! – усмехнулся тот.
Мы остановились у загона, где грациозно прохаживалась моя Рейна.
– Скромность – это украшение! – гордо ответила я, хотя понимала, что он чертов идеал во всем.
– Женщин – да, но не мужчин! – фыркнул Эскалант и обратил свой взор на лошадь, положив руки на оградку. –
Великолепный конь!
Я проследила за его взглядом, и довольно улыбнувшись, исправила его:
– Эта кобыла. Рейна. Моя.
Он одобрительно закивал и облизал губы.
Черт! Я почувствовала, что опять краснею!
– Хочу прокатиться на ней.
– Ха! Это невозможно!
– горделиво
оседлать!
Это прозвучало как вызов. И Эскалант его принял. В предвкушении он улыбнулся, переводя на меня взгляд:
– Поспорим?
Но стоит ли так рисковать?
– Что на кону?
– Скажем, - протянул он, сложив руки на груди. – Свидание?
– Нет! – чересчур резко вскрикнула я.
– То есть ты совсем не уверена в своей кобыле? – самодовольно ухмыльнулся тот. – Или боишься меня? Или не
уверена в своей кобыле и боишься меня?
Ну и наглец! Я приняла вызов:
29
– Тогда моя ставка: это свобода от твоего навязчивого приставания, то есть свобода от тебя. По рукам? – я
протянула ему руку.
Он коротко засмеялся.
– Я был прав - ты слишком азартна!
Он как-то чересчур интимно сжал мою руку, поглаживая большим пальцем мою ладонь. И внезапно дернув
меня к себе, добавил:
– И чертовски сексуальна!
Сердце забилось еще быстрее, и я выдернула запястье, почувствовав, что краснею. Моя реакция вызвала его
пошлую улыбку.
Он снял пиджак и повесил его на заграждение. Одним движением, негодяй перепрыгнул через деревянные
брусья и направился к лошади, на ходу подворачивая рукава своей белоснежной рубашки.
– Что он удумал? – воскликнула тетушка, приближающая к загону в компании герцога и Мари.
– Решил, что способен оседлать Рейну! – невинно улыбнулась я, лишь только глаза светились предвкушением
поражения Эскаланта.
Я была уверена в своей лошади и ни на миг не предполагала свой проигрыш. Я представила, свою свободу от
навязчивости Виктора. И мне немного стало жаль. Но я быстро прогнала это чувство из своего сознания.
– Она же покалечит его!- ахнула тетка. – Остановите его, немедля!
– Не стоит, – добродушно вмешался Давид Эскалант.
– Мой сын очень хороший наездник. Нет повода для
волнения, уверяю вас.
– К тому же, ему не помешает чуть примять павлиний хвост, – не оборачиваясь, ляпнула я.
Мари охнула, и я поняла, что сказала лишнее. Я, повернулась к отцу Виктора, смутившись:
– Прошу прощения, я не хотела ...
– А у вас острый язычок, дорогая! – не улыбаясь, молвил тот, хотя его глаза искрили озорством. – И вы правы,
моему сыну это не навредит, а даже наоборот.
Он мне подмигнул.
Обескураженная поддержкой с нежданной стороны, я неуверенно улыбнулась в ответ и обратила внимание, на
уже приближающегося к Рейне, Виктора.
– Ужасная затея!
– бормотала тетка, еще больше побледнев.