Злата
Шрифт:
я настолько тебя обидела?
– Не припомню, когда я обижался на что-то в последний раз, – грубовато бросил он, не поднимая глаз от своей
тарелки.
– Напомнить? Пару минут назад тебя донимала бестактными вопросами одна наглющая девчонка.
Он хмыкнул:
– Я скорее разозлился.
– О, ну тогда я зря переживала.
– Ты переживала, что обидела меня?
– его тон смягчился и он посмотрел на меня, делая глоток из бокала.
Я поняла, что сболтнула
– Видишь ли, мне не свойственно обижать людей. Когда это весьма редко происходит, меня беспокоит
совесть… Ах, ну да! Смотри, «совесть» - это такая штука, которая эмоционально донимает честных людей…
– М-м-м… ясно! – протянул тот, откидываясь на спинку стула – И долго тебя мучила «совесть» после того, как
ты измывалась над страхами своих потенциальных ухажеров?
Все понятно. До него дошли разговоры обо мне и о моих выходках, когда я отпугивала от себя будущих
женихов.
Я закусила губу под его выжидающим и насмешливым взглядом.
– Не очень, – буркнула я.
Он усмехнулся:
– Так и думал.
Его самоуверенность зашкаливала и меня это ужасно бесило.
– Ты только что в очередной раз подтвердил мое первое впечатление о тебе.
– Да ну? Поделись со мной домыслами о моей скромной персоне!
– Какой угодно, но не скромной! – фыркнула я.
– Все верно. Я повторюсь: скромность - удел женский.
– О, Господи! Ты несносный самовлюбленный… сноб!
– Прости?! – он вытаращил глаза.
– Он простит! – в сердцах, я указала рукой в небо.
– Ты настолько себя любишь, что могу поспорить, целуешь
свое отражение! А виноваты в этом, прежде всего, бедные женщины боготворившие тебя!
– Меня никто не обожествляет. Меня соблазняют или соблазняю я! – пожал плечами он.
И как ему удается вгонять меня в смущенные краски за доли секунды?!
– И да, я самоуверен. Почему мне таким не быть?
Действительно! Он - красив, богат, успешен… Его достоинства можно перечислять до бесконечности. Именно
это и позволяет ему быть популярным у женщин. Чем он, с удовольствием, пользуется.
39
И, конечно, ему интересна я, но лишь потому, что еще никому не удавалось подобраться ко мне настолько
близко. Мне было неприятно признавать это. Истинные причины моего отпугивания парней он, также, не
знает и это очевидно, сильнее его привлекает.
Из раздумий меня вывел его пристальный взгляд, и я поняла, что он ждет ответа, на вопрос которого я не
слышала.
– Амалия говорила с тобой сегодня?
Я удивилась. Он ведь не может знать, что я подслушала ее истерику, которая полностью оправдала его в моих
глазах. Но только в этой истории.
–
– Потому, что я настоял.
– А-а-а, тогда понятно! – я решила не говорить ему о том, что слышала.
Его взгляд снова меня тревожил. Словно я была обнажена перед ним. Как так получалось, что наша беседа из
развлекательной и непринужденной, одним лишь взглядом превратилась в нечто безмолвное, интимное.
Эскалант потирал указательным пальцем свою нижнюю губу.
Мне вдруг вспомнился наш поцелуй. Стало жарко. Я будто все еще чувствовала его руки, такие крепкие и
властные…
– Потанцуем? – это безобидное предложение прозвучало чересчур соблазнительно.
Я не устояла.
– Будем считать это бонусом за твою щедрость, – неловко пошутила я, когда вкладывала свою ладошку в его
протянутую руку.
Эскалант улыбнулся и повел меня вниз на первый этаж, где уже танцевали пары. Я заметила взгляды,
которыми нас провожали. Мы остановились в центре огромной комнаты. Играла медленная красивая музыка в
живом исполнении.
Виктор обнял меня. Я положила руку ему на плечо.
Впервые его касаюсь с тех пор, как мы целовались. Я не могла скрыть своего волнения и наслаждения от
близости этого человека. Мой разум начал отключаться, когда он легко вел меня в танце, под чувственный
голос певца.
– Я надеюсь, бонус накопительный? – наклонившись, шепнул он.
На мой непонимающий взгляд, Эскалант пояснил:
– Танец – ты назвала бонусом за щедрость. Я настаиваю, на накопительном условии премирования.
– Я… я подумаю! – ответила я, не в силах отвести глаз от его чувственного рта.
Эскалант посмотрел на мои губы и потом снова поднял глаза. Словно безмолвно спрашивая, помню ли я? Хочу
ли я повторения?
– Что ты делаешь? – недоуменно спросила я, когда он взял меня не за ладонь, а обхватил длинными пальцами
мое запястье.
– Считаю твой пульс.
– З-зачем? – спрашивала я, понимая, что он-то меня и выдаст.
– Хочу убедиться.
– В чем же?
Он склонился к самому уху и прошептал:
40
– Что ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя.
И не успела я переварить эту фразу, как он увел меня из зала по направлению к выходу. Держа меня за руку, он
быстрым шагом вышел на улицу. Потом остановился и оглянулся по сторонам, будто искал кого-то.
– Виктор, что ты задумал? – встревожено спрашивала я его.
Он также резко продолжил путь, как и остановился. Мы шли к дороге, пропуская или обгоняя мимо