Зло, 100%
Шрифт:
Утренняя свежесть разбудила Сарефа. Он закряхтел, потягиваясь, и это разбудило и Тоди. Она села и застонала.
– Болит? – спросил он.
– Немножко, – ответила она. – Как Вы и говорили, господин.
– Икры и щиколотки?
– И плечи.
Она стянула с плеча шубу и рубашку и покосилась на него. Там розовела натёртая ссадина от ремня вещмешка.
– Замри на секунду, – сказал ей Сареф.
Он достал тюбик мази из рюкзака и втёр каплю в её кожу. Потом она подставила и другое плечо.
– А для моих ног у Вас ничего нет, господин? – осторожно спросила она.
– Нет, – покачал он головой. – Тебе придётся их размять самой.
Она вздохнула, и Сареф заворчал про себя, но это было всё, и она больше не жаловалась. После завтрака на скорую руку они выступили в поход, и Тоди прихрамывала рядом с Сарефом, надув губы, но молча. Он ещё замедлился, и они достигли жилища Лейды лишь к исходу того дня. Прежде чем приблизиться к хижине, Сареф остановился и взглянул на Тоди. Она посмотрела на него.
– Оставь разговоры мне, – сказал он ей. – Просто веди себя тихо, пока я всё не улажу. Сможешь?
– Смогу, господин, – твёрдо ответила она.
Видя, что Сареф вернулся так скоро и с незнакомым ребёнком, фермеры удивились. Он видел, как тень набежала на лицо Марси, когда они появились на тропинке между кукурузной и картофельной делянками. Сареф указал Тоди на скамейку перед сараем, и она направилась туда, сняла вещмешок и села, болтая ногами. Сареф жестом пригласил Лейду и Марси в дом, пока Бейш осталась с Тоди.
– Перейду сразу к делу, – сказал Сареф. – Поскольку мы знаем друг друга очень давно, я должен сказать вам всё. Мародёры убили родителей этого ребёнка, прежде чем я подошёл к их дому, а я убил всех мародёров. Волки, наверное, доедают их кости прямо сейчас. Она – единственная выжившая. Я надеялся, что вы могли бы взять её к себе, но если нет, то я не буду вас винить, поскольку она может оказаться и вашим, и своим приговором к смерти, если только та банда узнает, что случилось в том хозяйстве.
Лейда почесал голову и посмотрел Марси в глаза. Она посмотрела на него, едва заметно качая головой.
– Так я и думал, – продолжал Сареф. – Никаких обид! Вы должны заботиться о своей семье в первую очередь. Я сам разберусь, что для неё сделать.
– Сареф, – Марси сделала движение к нему. – Нам жаль девочку…
– Да, Сареф, – присоединился к ней Лейда. – Но если мародёры придут сюда и увидят её, то они начнут задавать вопросы, вроде, как так получилось!
– Я знаю, – отрезал Сареф. – Раз мародёры знают, что вас здесь всего трое, то вы не сможете сделать вид, что она – ваш ребёнок.
Лейда вздохнул. Он был недоволен ситуацией, но инстинкт выживания был в нём сильнее, чем сочувствие.
– Вы знали её семью? – спросил Сареф.
– Мы о них никогда не слыхали, – покачала головой Марси.
– Мы даже не знали, что в том направлении кто-то жил, – тоже покачал головой Лейда.
– Что-то происходит, – продолжал Сареф. – Мародёры просто ворвались к ним в дом и убили её отца и мать, с ходу. Он был охотником, и девочка сказала мне, что другие поселенцы временами приходили, чтобы купить его товары, сколько она себя помнила.
– Мог ли Круд вступить с ними в связь, относительно городища? – предположил Лейда. – Могли ли они согласиться на что-то?
– Я не знаю, и может быть, никогда не узнаю, – пробормотал Сареф. – Я знаю слишком мало поселенцев, слишком близко к Городу. Теперь мне надо уходить и выяснить больше. Так совпало, что я как раз собирался сделать это, когда нашёл ребёнка.
– Она тебя замедлит, – заметил Лейда. – Добрый мой человек, ты для нас столько делаешь, и у меня сердце кровью обливается от того, что я не могу помочь тебе в ответ. Но мы не можем позволить себе оказаться убитыми.
– Просто окажите мне услугу и выживите, – сказал Сареф. – Я позабочусь обо всём остальном. Мы сюда не приходили. Вы никогда не видели ребёнка. Можно, мы останемся на ночь, а уйдём завтра на заре?
– Конечно можно, ты же знаешь! – пытался загладить всё Лейда.
– Тогда мы пошли в сарай.
Он и Тоди поели в сарае и легли спать. Тоди спала, как убитая, после целых двух дней похода. Когда Сарефа разбудила ловушка, её не было рядом с ним. Он взглянул на экран и увидел, как она шагает по направлению к хижине. Он тоже вышел наружу. В дверях стояла Бейш. Она помахала Сарефу, чтобы и он шёл в дом. Они в молчании позавтракали, и он задержался переговорить с Лейдой и Марси, пока Бейш и Тоди оставались на дворе.
– Куда ты собираешься отвести девочку? – спросила Марси.
Она искренне волновалась за ребёнка.
– Лучше бы я вам не говорил, на всякий случай, – ответил он. – Если вы не будете знать, вам не придётся врать, если кто-то станет спрашивать. Вы не знаете, вы не хотите знать. Бейш это тоже объясните, чтобы она могла подыграть.
– Береги себя, – сказал Лейда. – Теперь ты не сам по себе.
– До встречи! – ответил Сареф.
Теперь его не оставляло чувство, что его жизнь перевернулась вверх дном, и его затягивает в приключение, которого он совершенно не хотел, но ничего не мог с этим поделать. По одну сторону от него стояли двое Прямых, кого он ценил последние тридцать лет, а третья ждала снаружи. По другую сторону был один ребёнок, которого он только что встретил, но не мог покинуть. Он вышел из хижины и помахал Тоди собираться в дорогу. Он ожидал, что она прослезится или по крайней мере сделает расстроенное лицо, но она осталась спокойной. А вот о ком ему следовало беспокоиться, так это о Бейш. Он видел, как её счастливое, улыбающееся лицо побледнело и передёрнулось. Она была вот-вот готова разрыдаться. Когда Тоди повернулась кругом, чтобы надеть свой вещмешок, Сареф покачал головой, глядя Бейш прямо в глаза. Она едва заметно вздохнула и кивнула.
– Прощай, Тоди, – пробормотала она и поспешила прочь.
– Как Вы и сказали, господин? – спросила Тоди, когда они покидали хозяйство.
– Как я и сказал, – подтвердил Сареф.
– Бейш милая.
– Да, она такая. Лейда и Марси тоже очень милые.
– Куда мы пойдём, господин?
– Слово 'мы' ужалило Сарефа, потому что теперь, когда исчезла слабая надежда, что Лейда мог удочерить Тоди, он начал думать о ней и о себе именно так: как о 'нас'. Он посмотрел на неё, чтобы ответить, но заметил, что хотя она и не улыбалась, её глаза сияли. Он изучал её выражение долю секунды, но она заметила это и отвела взгляд. Сареф усмехнулся.