Зло
Шрифт:
— Ну что, герой, полегчало? Мы, кажется, договаривались, без дозы антител в город не выходить?
И только сейчас Киллиан начал понимать, откуда в его голове взялось столько смелости, и как он решился поднять оружие на единственного человека, которого знал на этой планете. Еще на борту Вергилия Эксперт по экстренным ситуация предупредил своего протеже об измененном составе воздушно — газовой смеси, которую вдыхали жители Кносса. Главный человек города, легендарный Минос, не желал, чтобы его жители были зажаты рамками "первобытных" — как он говорил — предубеждений и внедрял в состав воздуха вещества, которые позволяли людям раскрепоститься, помогали им идти на поводу у своего подсознания. Конечно, это потворствовало насилию, вырывавшемуся из жителей Ласта при любом удобном случае, но Миноса это мало волновало. Главное, что люди, в погоне за желанием индивидуализировать себя и свое «я», шли к нему с самыми бредовыми идеями модификации своего тела, которые вспыхивали в их сознании под
— У тебя бы духу не хватило даже подумать об этом, если бы не штучки Миноса, малыш. Так что, я на тебя почти не сержусь. Но, впредь, постарайся слушать, что тебе говорят. Ты ведь и в кибер входил? Опробовал новую виртуальную вставку?
Киллиан непроизвольно потрогал почти затянувшийся под слоем восстановительного геля рубец, оставшийся у него после встречи с ножом местного эскулапа — киберманьяка, и кивнул головой.
— Какой молодец, стоило тебя на час оставить, а ты уже успел отловить местную воровку, меня захотел прикончить и чуть себе мозги не спалил. Ты вроде бы про нантосов наслышан? Или я должен тебе все разжевывать?
— Но, сэр, когда я был у того… ээээ… доктора, — Киллиан начал говорить, когда волна воспоминаний вспучилась в его сознании. В его разуме вспыхнули механоидные глаза врача, взявшегося заменить стандартную кибервставку в голове Киллиана на "что — нибудь стоящее".
Зря юноша надеялся на анестезию и прочие прелести цивилизованной медицины — операцию врач, больше всего проходивший на чокнутого ученого из детских мультиков, проводил «по — живому». Мемора усадили в устрашающего вида хромированное кресло, расположенное в центре обветшалого кабинета "лучшего кибернетика Кносса". Санитарные условия, в которых предстояло провести процедуру, не вызывали доверия, учитывая подозрительно знакомый писк, доносившийся из угла того чудного заведения, которое рекомендовал Айзеку один местный делец. Сомнения Киллиана относительно звуков исчезли, когда здоровенная крыса прошмыгнула прямо под ногами доктора Нерса, поглощенного изучением головы Сивара. Зубастый вредитель нахально махнул хвостом и скрылся в куче хлама, сгруженного в углу кабинета доброго доктора. Крысы являлись космическими колонизаторами не в меньшей степени чем люди. Грызуны оказались невероятно устойчивы не только по земным, но и по вселенским меркам. Куда бы не прибывал корабль человечества — будь то орбитальная станция, пояс астероидов или планета — там через некоторое время появлялась огромная популяция хвостатых. Вот и здесь, на Ласте, крысы стали неотъемлемым атрибутом людского присутствия.
Стоило Киллиану на секунду отвлечься на созерцание логова пронырливого вредителя, как Нерс начал процедуру по внедрению искусственной плоти в его череп. Медицинское кресло выпустило с дюжину вертких металлических щупалец и сковало Сивара мертвой хваткой. Где — то совсем близко с ухом зловеще зажужжал бур. Доктор же, в противовес активно двигавшимся механическим конечностям кресла, стал абсолютно неподвижен. Он сел напротив ожидавшего прихода болевых ощущений Киллиана и, как могло показаться со стороны, потерял всякий интерес к происходящему. На самом же деле, как понимал проинструктированный Айзеком мемор, все манипуляции кресла контролировались именно Нерсом. Жужжание бура нарастало, пока не перешло в легкое покалывание в виске. Все опасения Сивара оказались напрасными. Видимо, этот странный тип и вправду являлся мастером своего дела. Не прошло и минуты, как старая вставка окровавленным ошметком полетела в гору хлама, в которой не так давно скрылся грызун. Лицо эскулапа скривилось, выражая крайнюю степень брезгливости, которую Нерс дополнил вопросом:
— Тебе где такое дерьмо поставили? Могли бы просто выдать тебе голографические очки, а не кромсать черепушку. Эффект, я думаю, был бы таким же. У тебя кибер — то не черно — белый там был?
Врач хохотнул и, не дожидаясь ответа зажатого металлическими щупальцами Сивара, продолжил манипуляции с содержимым его головы. Через десяток минут все было закончено, и Киллиан смог вырваться из объятий жутковатого рабочего места доктора Нерса, чтобы тут же утонуть в «другом измерении». Виртуальная реальность захватила сознание Сивара, стоило ему поискать отклика новой вставки. Разум захлестнуло волной ощущений, и десятую долю которых не мог дать старый имплант. Мемор не замечал ничего вокруг. Он вышел из "клиники" доктора Нерса, которая занимала небольшой закуток первого этажа борделя "Сочная Сьюз", под неразборчивые оклики врача. Слова "опасно", "не стоит" и " нантосы" летели мимо ушей, минуя его сознание, закутанное виртуальным коконом. Серо — зеленый город расцвел красками и огнями всех мастей. Огромные виртуальные зазывалы приглашали гостей зайти в то или иное злачное место. Бордели, дома игр, рестораны и казино процветали в Кноссе и могли удовлетворить любой, даже самый неординарный вкус. Было оснащено целой толпой зазывал и заведение, только что покинутое Киллианом. Стоило мемору обернуться в сторону, откуда доносились приглушенные крики Нерса, как на него набросилась парочка полуобнаженных виртуальных девиц, предлагавших "хорошую скидку на все, что господин пожелает". Киберплоть, слегка задрапированная
— Я думал, что вирус удалось победить, если сам доктор Нерс управлял оборудованием через кибер.
— Так, во — первых, Нерс, как и любой другой нормальный врач, имеет специальные нейросоединения с оборудованием и не нуждается в погружении в сферу для проведения операций. Во — вторых, какой к чертовой матери вирус?
Киллиан секунду переминался с ноги на ногу, понимая, что опять, скорее всего, сморозит какую — то околесицу, которая покажется Эпосу бредом сумасшедшего, но потом все же сказал:
— Ну, нантосы же — это кибернетическое оружие чужих, которое они нам подбросили под видом пластов зашифрованной информации. Они стали уничтожать киберсистему людей, словно болезнь или вирус.
— Я же тебе вроде объяснял? На "Море". Это — не болезнь, не вирус, не оружие. Нантосы — живые существа. Ты еще не понял? Они вместе с остальными чужими напали на нас и уничтожили все открытые киберсферы. Ну или почти все. Если они не убивают на Кноссе каждого вошедшего в кибер, это не значит, что их здесь нет. Как ты думаешь, зачем понадобилось возрождать эти уже забытые бумажки? — Айзек потряс перед носом Киллиана довольно крупной стопой кредитов (которые, к слову, были вовсе не бумажными). — Вся виртуальная банковская система рухнула. Нантосы стирали состояния и уничтожали накопления миллиардов людей. Пришлось вернуться к архаичной системе расчета.
Сивар подсознательно качал головой, слушая рассказ Эпоса.
— Они сидят, следят и ждут. Ждут кого — то стоящего.
— Кажется, я понимаю, о чем вы, сэр, — Киллиан вспомнил образ, увиденный им в небе виртуального Кносса, и поежился. Глаза с вытянутыми как у змеи зрачками наблюдали за городом и следили за каждым. — Я видел тот взгляд в кибере.
Айзек лишь закрыл глаза рукой, потер себе виски и улыбнулся.
— Смотри не скажи эту ерунду обладателю этого взгляда. Его и так мания величия не отпускает, а тут уж совсем накроет. Его и за нантоса приняли!
Райберг развернул Киллианна в сторону, и мемор увидел огромную проекцию на стене небоскреба: мужчина в длинном черном плаще с зеленоватой кожей и глазами, зрачки которых были вытянуты как у змеи, протягивал руку вперед, призывая всех прочесть надпись, горящую за его спиной:
"Я, Минос Кноссий, приглашаю Вас, жители величайшего из городов, на открытие Лабиринта".
Киллиан успел различить тонкий раздвоенный язык, который на мгновение показался изо рта огромной галопроекции, когда его окликнул уже отошедший на несколько шагов Айзек:
— Пойдем, нам надо успеть пообщаться со Змеем.
***
Людское море растекалось перед Райбергом. Никто из жителей Кносса не хотел попадаться Эпосу на пути. Быть может, дело было в уверенном виде и суровом взгляде, заставлявшем любого вспомнить свои грязные делишки и надеяться, что обладатель этого гипнотического взора никогда о них не узнает. Или виновата была пресловутая аура, ореол души, который не смог обнаружить ни один ученый, но в который продолжали верить во многих уголках человеческого космоса. Да что к тому же было взять с этих ученых? Они только и делали последние пол столетия, что изобретали и совершенствовали обличия смерти. Им не до дел духовных. Хотя, образчик такой внутренней энергии, какой имелся у Айзека, пригодился бы любому. Прохожие не мешались под ногами. Допрашиваемые Эпосом рассказывали гораздо больше, чем следовало бы вспоминать в разговоре с дознавателем. Таможенники, так любившие наживаться на нестандартности кораблей, прибывших в Кносс, не чинили лишних препон. И все это без лишних угроз и уведомлений о наличие допуска второй степени. Это удостоверение — а лучше сказать код доступа — сживлялось с телом человека и делал его уникальным, неподвластным подделке пропуском ко многим данным и ресурсам человечества. Власть Айзека почти во всех мирах людей граничила со вседозволенностью, и от этого Киллиану становилось по — настоящему страшно. Он не мог даже представить, что же было доступно людям с высшей степенью доступа. Что могли сотворить эти полноправные заместители богов среди людей? Благо, Айзек не стремился решать все возникающие проблемы с помощью допуска и его привилегий. Чаще всего хватало его ауры и почти звериного обаяния…