Зло
Шрифт:
Волна звуков вновь окутала людей. Крики, стоны умирающих, вой системы оповещения и мерные удары кипящего где — то далеко сражения лучше любого нагоняя подстегнули их бег. Эпос выхватил лучевик у пробегавшей мимо нимфы, ответив на протесты девушки ударом приклада. Паника Нимфоподлиса приобретала какие — то совершенно невероятные, фантастические очертания: полуголые девицы, раздобыв где — то оружие, формировали отряды самообороны, форменной одеждой которых было нижнее белье. Если бы гетерам пояса Дита противостояли не механоиды, а обычные солдаты — мужчины, не особо бронестойкие наряды девушек дали бы им неоспоримое преимущество в бою. Колышущиеся на бегу прелести нимф гипнотизировали не хуже психоделической вязи на теле Райберга. Эпос, к слову, не преминул воспользоваться
— Так, Оно — вперёд, я замыкаю. Слушаем команды.
Не привыкший получат приказы адмирал сцепил зубы, но все же выполнил указания Райберга. Заочная гонка с десантниками кордов началась. Разноцветные уровни танцпола пустели. Гости Нимфополиса разбегались по укромным углам, в надежде спастись от кордов и того воздействия, которое их появление в системе оказывало на нимф. Экстренное оповещение стало катализатором, который позволил всей злобе, годами копившейся внутри жительниц пояса Дита, выплеснуться наружу. Четверка беглецов наблюдала за расправами, которые нимфы учиняли над своими недавними клиентами. Киллиан не без удовольствия смотрел на вандализм и суды Линча. Было в этих кровавых картинах что — то завораживающее. Копившаяся годами ярость вырвалась на свободу и требовала все новых и новых жертв. Жрицы, не так давно приносившие подношения лишь Вакху, начинали служить другому культу. Молох овладел этими обреченными на вечное телесное рабство женщинами, заставляя их класть на алтарь безудержному гневу своих поработителей. Сивар с упоением смотрел, как три девушки расправлялись над мерзкого вида толстяком. Две "мстительницы неглиже" держали лоснящегося от пота и слез мужчину, а третья, забравшись ему на грудь, активно хлестала того по лицу. Не происходи все это в условиях атаки кордов, данный квартет можно было бы принять за мирно развлекающийся кружок садомазохистов, но кровавые ошмётки, разлетавшиеся из носа линчуемого во всех направлениях, не настраивали на мирный лад. Жажда крови прямо — таки витала в воздухе.
Крохотный мобильный отряд под предводительством адмирала вбежал в коридор, отделявший многоуровневый танцпол от остальной станции, и наткнулся на столпотворение. Кучка разъярённых женщин, среди которых выделялась одетая в зелёное "управляющая", в руках которой был тяжёлый импульсник, осадила один из номеров. Увлеченный всеобщей суматохой Сивар не сразу сообразил, что именно у этого номера Айзек выудил его сознание из медикаментозной дрёмы. Из комнаты послышался рев:
— Тайрус убить ещё одна сука, если вы не уйти.
Уже удалившись от места, где вершилась расправа, к которой Киллиан сам был не прочь присоединиться, он услышал яростный крик управляющей:
— Вперёд, девочки! Кто первый пробьется в номер получит его яйца!
На бегущих не обращали внимания. На этом сумасшедшем балу каждой нимфе нашлось дело во вкусу. Если кто — то из женщин и бросал взгляд на проносившийся мимо фантом, то он напарывался на ментальную атаку татуировок Эпоса. Айзек отдавал команды, изредка подгоняя членов отряда. Повсеместные погромы продолжались. То, что по — началу показалось отрядами самообороны, на поверку стало трофейными командами. Под прикрытием лучевиков женщины громили офисы управляющего персонала и каюты гостей. Всюду слышались крики и стоны раненых. Нимфы будто только и ждали удобного случая, чтобы отомстить державшим их в черном теле чиновникам. Киллиану подумалось, что было бы забавно, узнай они, кто руководит стремительно проносящимся мимо их позиций отрядом. Атака чужаков обернулась бы всенародным гулянием, с последующим сожжением или распятием одного покрытого инопланетными татуировками человека. Эпос, словно прочитав мысли Сивара, бросил на него недобрый взгляд и отдал команду остановиться. Они оказались в неприметном тупике, до которого не добралась всеобщая истерия. Райберг подошёл к небольшой серой панели, чуть выделявшейся на фоне черных стен, и поднес к ней предплечье.
— Айзек Райберг. Вторая степень доступа.
Панель
— Обшивку этой дрянью не пробей, — Оно бросил взгляд на оружие Эпоса и качнул головой.
— Как — нибудь уж, — белесая дымка обволокла торс Райберга и наконец позволила смотреть на него, не отводя взгляда. Над рукой Эпоса вспыхнула мини карта станции, где красным маркером было обозначено местоположение группы.
— Где корвет?
Оно указал пальцем точку на карте, тут же вспыхнувшую золотым цветом. Эпос передал план действий все членам отряда. До посадочной платформы было три уровня.
— Кронидом бы прорезать, — Киллиан бросил эту фразу, вспомнив способ, которым они пробили себе дорогу на дредноуте.
— Ага, конечно. Смотрите, у нас тут великий стратег обнаружился, — Эпос выписал Сивару затрещину. — Мы не на территории врага. Люди могут пострадать… Будет мне потом ещё лекции о гуманизме читать.
Айзек прочертил маршрут, и отряд двинулся в путь. Серые псевдопластик и металл стен перемежались с прогалами дверей и коридоров. Везде картина была схожей: женщины отвоевывали свою родину, не заботясь о том, что эта власть, возможно, продлится пару часов и сменится смертью от рук чужих. Символ фурий — три крайних пальца поднесенной к голове руки — заполонил стены, а огонь борьбы — их сердца. Не раз и не два на пути отряда встречались стихийные собрания, неизменным центром которых была перекладина, найденная на потолке. Через каждую из них была перекинута веревка. В каждой петле висел человек. Некоторые еще дергались, только собираясь испустить дух. Синие лица дрожали. Налитые кровью глаза вылезали из орбит. Киллиан вздрогнул, ощутив странное дежавю, таким отчётливым и таким ясным оно было. Он будто бы уже проходил этой дорогой, будто бы видел бесконечную вереницу виселиц с мерно раскачивающимися на них телами.
— Через сто метров — двухуровневый зал, нам нужно спуститься на первый этаж. Останется два коридора, — Айзек коротко бросил команду и выбежал вперед. Вереница разветвляющихся коридоров вылилась в одинокий туннель, оканчивающийся массивной дверью. За ней начиналась зона таможенного контроля и область доков. Именно там четверку в интеллектуальной броне могли ждать первые трудности. Трудности решили не тянуть с появлением и огромным сгустком плазмы обозначили свое присутствие — до входа в зал оставалось каких — то двадцать метров, когда ионизированный газ легко прошил десятисантиметровую дверь и черной огариной вцепился в бетонный потолок тоннеля прямо перед бегущими. Впереди бушевало сражение. Именно оттуда доносился странный звук, так похожий на работу отбойного молотка. Именно здесь люди смогли застопорить продвижение штурмовиков кордов.
Пригнувшись, Айзек прошел вперед и попытался активировать дверь, прожженную плазмой ровно по центру. Механизм открытия натужно заскрипел, но не смог выполнить свою функцию. Сгусток плазмы расплавил металл обшивки, заблокировав проход. Эпос подкрался ближе к двери, заблаговременно активировав генератор силового поля и извлёк из наспинного отсека крошечный шар. Почти незаметная в громоздких наручах интеллектуальной брони сфера была тут же пущена в ход. Миниатюрный дрон поднялся в воздух и направился в огарину, оставленную ионизированным газом. У отряда появился обзор.
Панорама зала, передаваемая миниатюрным устройством слежения, отобразилась на лицевых щитках членов отряда. Второй этаж зала, представлявший собой крохотную полоску прохода, которая окольцовывала огромную нишу в центре помещения, был почти не вовлечён в сражение. Лишь в крайних точках верхнего яруса, расположенных по правую и левую руку от коридора, в котором находился отряд, разместилось по одной огневой позиции. Двое кордов, скрытые слабо мерцающим силовым полем — с одной стороны, и импровизированный дот тардумов — с другой.