Злобный
Шрифт:
Вышибала кивает, как будто в этом есть скрытный смысл. Я тыкаю языком в щеку, на 99,9 процента уверенная, что Призрак просто сказал ему, что я здесь, чтобы его друзья трахнули меня.
Во что, черт возьми, я ввязалась ?
Через мгновение вышибала отходит в сторону, пропуская нас с Призраком. Я избегаю его понимающего взгляда, когда прохожу мимо, смущенная тем, что он, вероятно, думает обо мне, и более чем немного напуганная тем, что, возможно, именно для этого
Интерьер бара слабо освещен и переполнен людьми, такими же грубыми и опасными на вид, как Призрак. Он не оглядывается на меня, когда мы пробираемся сквозь давку тел. Я даже не уверена, что его волнует, отстаю я от него или нет, и чем дальше мы продвигаемся, тем больше я раздражаюсь.
Наконец мы добираемся до стены кабинок, и он останавливается. Повернувшись ко мне, он говорит: — Подожди здесь.
— Подождать здесь? — огрызаюсь я, оглядываясь по сторонам. — Чего я здесь жду?
— Дженн, — отвечает он.
Когда он двигается, как будто собираясь уйти от меня, я поспешно спрашиваю: — Подожди, ты просто бросишь меня здесь?
Он пожимает плечами, и я знаю, что именно это он и планировал сделать. — Я тебе не гребаная нянька.
Я начинаю паниковать, потому что он не может просто бросить меня. Я буду как овца, брошенная на заклание в этом месте. — У меня есть вопрос к тебе, Призрак, — начинаю я, разочарование и гнев смешиваются с моим страхом в ядовитой комбинации. — Ты сука Дженн или она твоя?
Это вызывает у него реакцию. Его брови хмурятся, а глаза вспыхивают раздражением.
— Я не подчиняюсь приказам ни одной тощей жопастой шлюхи или ее сучьей дочери, — рычит он, прежде чем броситься прочь.
Дерьмо. Он ушел и теперь, вероятно, не вернется. Как, черт возьми, я должна вернуться в школу?
Я думаю, что у меня нет другого выбора, кроме как ждать и молиться, чтобы Дженн появилась, как и должна была. Подойдя к одной из кабинок, я опускаюсь на потрескавшееся виниловое сиденье и пытаюсь стать невидимой, чтобы никто не приблизился ко мне. Я до смерти напугана и не могу перестать думать о том, как, черт возьми, я вернусь в Ангелвью, если Дженн бросит меня, так как на моем банковском счете всего пятьдесят или шестьдесят баксов.
Я в жопе.
Я сижу в этой кабинке и жду, как мне кажется, целую вечность. Почти через полчаса я убеждаюсь, что Дженн не появится, что меня не должно удивлять. Она уже столько раз бросала меня в моей жизни, что я должна была это предвидеть. На самом деле, я идиотка, что вообще пришла сюда, потому что знаю, что ей лучше не доверять.
Мой гнев прогоняет достаточно страха, чтобы мне удалось выбраться из кабинки, решив уйти. Я найду Uber такси, которое отвезет меня обратно в Ангелвью. Это будет стоить мне каждого пенни на моем счету, но у меня нет особого выбора.
—
Я вскрикиваю и оборачиваюсь, чтобы увидеть Дженн, стоящую позади меня, с ухмылкой на изможденном, бледном лице.
ГЛАВА 12.
— МАМА, — ГОВОРЮ Я, ПРЕРЫВИСТО ДЫША.
Прошло больше года с тех пор, как мы виделись в последний раз, и она выглядит по-другому. Она похудела, ее волосы все еще того же ужасного медно-коричневого оттенка, но с темными корнями, которые выглядят хрупкими, а глаза кажутся запавшими в череп.
Дженн всегда была худой, но сейчас она просто ... скелет. Ее выцветшая розовая футболка свисает с изможденного тела, а узкие джинсы только подчеркивают выступающие тазовые кости.
Она совсем не похожа на симпатичную, энергичную девушку, стоящую между отцом Сэйнта и Джейкоби на этой фотографии. Взрослея, я всегда задавалась вопросом, что толкнуло ее на это. К наркотикам и торговле ими. Что с ней случилось, из-за чего ее жизнь оказалась в таком жалком месте?
Что бы это ни было, это никогда не закончится.
Мы не обнимаемся, потому что раньше никогда по-настоящему не обнимались, но она приглашает меня сесть обратно в кабинку, которую я только что покинула.
Я соскальзываю обратно на свое место, и она занимает скамейку через стол от меня, шмякнув на бок смятую пачку ментоловых сигарет и грязную зажигалку. Мы смотрим друг на друга еще несколько мгновений, и я не знаю, молчим ли мы потому что соскучились друг по другу, или действительно просто понятия не имеем, с чего начать разговор.
Когда тишина начинает становиться неловкой, я решаюсь спросить .
— Как давно ты в Калифорнии? — спрашиваю я, не утруждая себя вступлением или светской беседой.
Она чешет щеку, и ее глаза отрываются от меня, чтобы посмотреть на толпу. Похоже, она кого-то ищет, но, возможно, ей просто нужна помощь.
Что, конечно, заставляет меня задаться вопросом, под чем она на данный момент.
— Я рада, что ты решила вернуться в Ангелвью, — говорит она, игнорируя мой вопрос. — Образование важно в наши дни.
Она под кайфом? Потому что, если это так, то этот разговор быстро ни к чему не приведет.
Я хлопаю рукой по столу, чтобы привлечь ее внимание.
— Мама, послушай меня. Как давно ты здесь? — Она поворачивается ко мне, но все еще не отвечает.
Я стискиваю зубы и пытаюсь задать другой вопрос.
— Почему ты не связывалась с Карли? Она волнуется.
Дженн пожимает плечами.
— Я была занята.
— Чем? — срываюсь я.
Она снова отворачивается от меня.
— Не твое собачье дело.
Я сжимаю руки в кулаки, чтобы не поддаться искушению придушить ее.