Злодейка в деле
Шрифт:
Бой затягивается, и это плохо — я не знаю, кто из двоих выиграет состязание на выносливость.
Феликс атакует, хан же, оскалившись, повторяет приём с песком, но в это раз туча поднимается противоестественно огромная. Песок кружит, словно на арене завертелся маленький смерч. Почему не оседает?! А хан шагает прямиком в пылевое облако, исчезает в нём. Словно сам разлетается на миллионы бурых песчинок.
Облако накрывает Феликса.
— Что это?! — спрашиваю я.
Ни папа, ни братья мне не отвечают. Я бросаю один короткий взгляд за спину. Кажется, Лёк и императрица удивлены, остальные — нет. Либо держат лицо. Либо императрица притворяется удивлённой.
Я силюсь рассмотреть в круговерти песка хоть что-то.
Видимо, поняв, что противника не проткнуть какой-то железкой, хан применил способности Теневого демона.
Медленно, слишком медленно, песок оседает. В редеющей туче проступает силуэт бойца, сжимающего в правой руке меч, а в левой — саблю. Победитель, кем бы он ни был, определён. Тело поверженного противника лежит у его ног.
Зрители стихают.
— Хорошее поражение, не позорное.
— Вы слишком торопитесь, ваше величество, — фыркаю я.
Пыль оседает, и трибуны взрываются приветственными криками, в которых тонет возмущённое:
— Как он посмел?!
— Я приказала.
— Крессида?!
Я совершаю ещё один совершенно неприличный для принцессы жест — открыто посылаю Феликсу воздушный поцелуй.
Феликс переступает через тело хана, подходит ближе к трибуне, театрально опускается на одно колено. Захваченную саблю Феликс бросает в песок, как трофей. А вот меч приподнимает рукоятью вверх. Моя лента окрашена кровью и выглядит не слишком эстетично, но это теряется в общем действе — Феликс приподнимает её и склоняет голову.
— Ваше высочество принцесса Крессида Небесная, моя победа принадлежит вашей славе.
Чудно… А ведь таким манёвром и моя репутация поднимается в глазах простолюдин.
— Слава!
— Слава принцессе!
О, уже подхватили.
Ящерка — моё лучшее приобретение.
— Любой посягнувший на империю будет втоптан в пыль. Благодарю за образцовую службу, моя рыцарь.
Зрители в восторге. Феликс поднимается, чтобы уйти, а я, помахав, отступаю от бортика ложи. Остаётся финал турнира — Лазурная церемония.
— Принцесса Крессида, — Олис говорит тихо, и от того, чтобы его услышать, невольно приходится напрягаться. — Недавно вы упоминали, что причиной поединка хана Таша и вашего рыцаря стали оскорбления, которые хан позволил себе в отношении вас, как леди. Но только что вы недвусмысленно обвинили хана в посягательстве на империю. Больше того, вы не только взяли на себя вручение победителю лазурной ленты, но и отдали рыцарю приказ, прямо противоположный ясно высказанной воли его величества. Кем именно вы себя полагаете, принцесса, владычицей империи? В ваших глазах нет не только императрицы, но и императора? Что же вы так скромно, требуете всего лишь ленту. Требуйте императорскую корону.
Ха! Пусть и слегка завуалированное, но это самое что ни на есть прямое обвинение в желании узурпировать трон. Ладно бы просто слова, они явно упали на благодатную почву — уж очень внимательно на меня теперь смотрит отец.
— Принц Олис… да вы фантазёр, — я заливаюсь смехом, хотя мне ни капли не смешно. — Прошу меня извинить, мне необходимо подготовиться к церемонии.
И, пока никто не опомнился, я покидаю ложу.
Расчёт верный — императоры выходит следом:
— Крессида.
Я оборачиваюсь. В глубине души мне грустно и больно, но я улыбаюсь. Я знаком показываю придворным и караульным отойти, создать для нас с императором круг тишины. О чём мы будем говорить, никого не касается.
— Ваше величество, конечно, знает, что Лёк в компании хана допился до бесчувственного состояния. Как и приятель Лёка. Сопровождающий хана — шаман. С помощью кости иглозуба он взял у Лёка кровь. Мне продолжать? Пап, ты хоть немного подумай. Книга судьбы полезла драться со скуки, да? Я тебя огорчу. Не представляю, было это установлением постоянной связи или воспоминания всплывают обрывками, но когда я схватилась за виски, я видела Книгу. Открытую. Я прочла всего-то строчку. Книга сказала, что хан, воспользовавшись амулетом с кровью Лёка, тайно останется во дворце и через некоторое время после ухода посольства степняков убьёт тебя.
— Кресси…
— Пап, можешь сколько угодно считать меня неправой, но займись шаманом. А мне пора к победителю. И ещё. Можешь считать меня полноправной Хранительницей.
Я отворачиваюсь.
В спину мне летит тяжёлый вздох и безобидное ворчание:
— Вырастил командиршу на свою голову.
Ха!
Фрейлины уже ждут меня в отдельной комнатке, обустроенной здесь же, на трибунах. Я не стану менять платье, этикет этого не требует, а вот накидку возьму свежую, роскошную — так и наряд будет выглядеть обновлённым, и я буду смотреться внушительнее. Фрейлины поправляют начавший обвисать пучок, переделать причёску желательно, но некогда. Ничего, лучше банта небрежность замаскирует тиара.
Солнце конится к закату, а значит наступает время вечерних драгоценностей. Старшая фрейлина открывает шкатулкус гарнитуром, венец которого в буквальном смысле Сапфировая тиара. Тиара не относится к регалиям, однако является защитным артефактом, да и по мелочи обладает другими свойствами, в частности — помогает привлечь внимание.
Пока я привожу себя в порядок, на арене спешно возводят деревянное возвышение. К моему выходу возвышение не только готово, но и застлано синими ковровыми дорожками.
— Моя леди, — у выхода на арену меня окликает Феликс.
— Мой рыцарь. я горжусь вами, — и кивком указываю за своё плечо. — Следуйте за мной.
По традиции первая аристократка империи выходит либо одна, либо в сопровождении сапфиров. Феликс не только не сапфир, он, строго говоря, даже не рыцарь. Ему точно не место на возвышении, но вопреки традиции я приказываю идти. И не потому что он мне на арене нужен, хотя кто занет… Потому что Феликс заслужил награду и право на признание.