Злые происки врагов
Шрифт:
— Вижу, вы очень заботливые друзья, — без выражения заметил Санин, пристально изучая свой кусок торта.
— Да, этого у нас не отнять, — безмятежно согласилась я.
Марк подождал, пока сыщик управится с первой порцией чая, после чего обратился к нему с вопросом:
— Вы пришли с новостями, Андрей?
— Да. Прежде всего я должен вас поблагодарить. Я видел записную книжку Доризо. Конечно, нужно еще подождать заключения экспертизы, но у меня нет сомнений: список из блокнота, потерянного на месте убийства Метенко, составлял он. Думаю также, что мы легко докажем идентичность Доризо и Виктора. В подкладке парика, найденного на квартире
— Нет-нет, продолжайте, — кисло попросила я. — Просто мы боимся, что этот допрос не даст ожидаемого результата.
Санин внимательно посмотрел на меня, потом на Прошку, погруженного в созерцание творога в своей тарелке, и, кажется, начал о чем-то догадываться.
— Ну, чтобы скрыть что-то от специалистов, требуется немалый опыт, — успокоил он меня. — Молодым девушкам это, как правило, не удается.
— Даже молодым девушкам-убийцам?
— Убийцам тем более. Они же лишены естественного щита в виде сознания собственной правоты. Значит, вы подозреваете, что Доризо убила подружка?
Прошка оторвался от созерцания диетической пищи и посмотрел на Санина в упор.
— Нет. Я уверен, что Инна этого не делала. Она совершила куда более страшное деяние — захлопнула дверь перед носом Варвары. И потому, ясное дело, заслуживает линчевания.
— Мы отвлеклись, Андрей, — заметил Марк, ловко выхватив кость у нас с Прошкой из-под носа. — Вас посвятили в подробности убийства?
— Он умер в ночь на четвертое августа. От сердечного препарата из группы гликозидов, достать который можно в любой аптеке. Помимо препарата в еду было подмешано и снотворное — видимо, убийца опасался, что Доризо успеет позвать на помощь и скажет лишнего. Яд добавили либо в вино, либо в лягушачьи лапки; и то, и другое покойный вкушал за ужином. Да-да, вы не ослышались — лягушачьи лапки. Я тоже удивился, но, как мне объяснили, их сейчас можно свободно купить во многих крупных супермаркетах. Последний свой ужин Доризо съел часов в одиннадцать вечера третьего августа.
— Вот видите! Гелена не могла его отравить, — заключила я. — Третьего августа с трех часов дня она вовсю веселилась на глазах многочисленных свидетелей из Сергиева Посада.
— Мы уже обсуждали этот вопрос, — напомнил Марк. — Еще раз повторяю: отравление не требует присутствия убийцы в момент смерти жертвы. Гелена могла приехать утром, нафаршировать для него лягушачьи лапки и благополучно отбыть в Сергиев Посад.
— Может, у Инны алиби еще получше Гелиного! — выпалил Прошка.
Я посмотрела на него с отвращением.
— Ну, получше не получше, но теперь-то оно у нее будет, можешь не сомневаться! Ей как раз хватит времени помириться с мужем и убедить его, что третьего он весь день держал ее за руку.
Санин покашлял, чтобы привлечь внимание к себе.
— Насколько я понял, у вас две кандидатки на роль убийцы Доризо. Могу я выслушать ваши аргументы в пользу каждой?
Мы не отказали ему в этом удовольствии. Правда, не знаю, много ли он понял из наших воплей и ругани, перемежаемой окриками Марка и увещеваниями Генриха. Но кое-что, похоже, понял.
Когда после очередной ядовитой реплики
— Я хочу внести предложение, — сказал он торопливо. — Заключите временное перемирие. Все равно до поступления новой информации ваш спор лишен смысла. А раздобыть эту информацию проще всего мне. У меня все-таки официальный статус.
— Зачем это вам? — подозрительно спросил Прошка. — Вы же уже нашли своего убийцу.
Санин криво усмехнулся.
— А по-моему, его нашли вы. И я перед вами в долгу. К сожалению, я не смогу побеседовать с Инной, по крайней мере, в ближайшее время. Ею займутся мои коллеги, и, боюсь, им не понравится мое вмешательство. Но про Гелену им пока ничего не известно. Я съезжу завтра в Сергиев Посад, побеседую с ней и ее друзьями. Если в результате этих бесед у меня сложится впечатление, что Гелена имеет отношение к смерти Доризо, я сообщу вам и наведу на нее коллег, занимающихся этим убийством. А они, я думаю, не откажутся сообщить мне о своих впечатлениях от беседы с Инной.
— После беседы с Инной ваши коллеги придут сюда по мою душу!
— Это не должно вас пугать, Варвара. Я ведь выяснил, что на вас у них ничего нет. Расскажите им правду о своем знакомстве с Виктором, отрицайте знакомство с Доризо и ни о чем не беспокойтесь. В качестве подозреваемой Инна выглядит более многообещающе, чем вы. А против вас будут только ее слова.
Нельзя сказать, что мы с Прошкой заключили перемирие. Мы просто перестали разговаривать друг с другом. Это обстоятельство сильно осложнило бы наше совместное существование, если бы на следующий день у Прошки, Марка и Леши не закончился отпуск. Институты, где они официально работают, платят сотрудникам слишком мизерную зарплату, чтобы требовать их каждодневного присутствия, но в первый день после отпуска отметиться на работе нужно непременно. Поэтому все трое уехали с утра пораньше, оставив меня под присмотром Генриха.
День прошел в ленивой неге. Я читала, Генрих сидел за компьютером. По молчаливому согласию мы оба избегали говорить об убийствах. В четыре часа вернулся Марк, в пять приехал Леша. В ожидании Прошки и Санина мы сели поиграть в бридж. Прошка, явившийся полчаса спустя, застал нас за этим занятием и страшно обиделся:
— Ну вот, как спасать Варвару от тюряги, так обязательно я! А как играть в бридж — извини-подвинься. Впрочем, смешно ждать от вас справедливости…
— Один без козыря, — невозмутимо объявила я и добавила, обращаясь к Генриху: — Передай этому склочнику, что в следующем роббере я уступлю ему место. А пока пусть выпьет обезжиренного кефирчика и угомонится.
— Вымой руки и принеси сюда кефир, бездельник, — перевел Генрих. — Пока ты найдешь партнера, согласного играть в паре с таким бездарным типом, мы уже закончим.
— Это я-то бездарный?! — взвился Прошка. — На себя посмотрите! Одна Варвара чего стоит! Заявить один без козыря с двенадцатью очками на руках!
Я швырнула карты на стол.
— Требую пересдачи!
— Вот гад! Кто тебя тянул за язык? — обрушился на Прошку Марк, у которого, видимо, была приличная карта.
Генрих, у которого карты были совсем неприличные, торопливо смешал колоду. Леша, безошибочно учуяв назревающий скандал, потянулся к газете. Но прежде чем он успел ею отгородиться, в дверь позвонили. Пришел Санин.