Злые вихри

Соловьев Всеволод Сергеевич

II.

Дв маленькія двушки,-- одна маленькая, бленькая, синеглазая, а другая черноволосая, съ горячими глазами и такая огромная, что видно было, какъ она длаетъ послднія, безплодныя усилія, чтобы казаться меньше,-- проходили мимо пріятелей.

– - Князь,-- сказала маленькая:-- ршите нашъ споръ...

Вово тотчасъ же къ нимъ присоединился, и они прошли дальше.

Его пріятель остался на своемъ мст, будто приросъ къ нему. Онъ видлъ, какъ «la belle» и «la b^ete» приближались къ хозяйк, какъ она встала и сдлала два, три шага имъ навстрчу.

Вотъ она подводитъ ихъ къ сидящей рядомъ съ нею дам. «La belle» длаетъ

граціозный реварансъ; «la b^ete» склоняется и почтительно приклепывается губами къ протянутой ему рук. «La belle» остается съ дамами, присаживаясь въ указанное ей Натальей Порфирьевной кресло. Она что-то говоритъ, чуть-чуть опустивъ глаза и невинно улыбаясь, причемъ сверкаютъ ея ровные хорошенькіе зубы, а на правой щек образуется прелестная ямочка. «La b^ete», осторожно пятясь, отходитъ и присоединяется къ групп мужчинъ, которымъ онъ пожимаетъ руки.

Все это видитъ пріятель князя Вово и не видитъ ничего иного. А на него ужъ обращаютъ вниманіе. Онъ слишкомъ выдляется своимъ одиночествомъ, своею застывшей позой. Да и самая наружность его какъ-то не совсмъ у мста въ этой гостиной -- въ немъ есть что-то неуловимое, но прямо говорящее, что онъ не принадлежитъ къ этому свту, что онъ здсь не свой, а только случайный поститель.

Его небольшая плотная фигура изящна, но своеобразнымъ изяществомъ, съ которымъ споритъ не то усталость, не то привычная лнь и разсянность. Его мягкіе волосы небрежно зачесаны, и блдно золотистая прядь ихъ то и дло непослушно спадаетъ на широкій блый лобъ. Ему ужъ, очевидно, за тридцать лтъ, а то, пожалуй, даже и больше; но вообще онъ очень моложавъ и только вокругъ свтлыхъ глазъ съ тяжелыми вками густилась темная тнь и собрались мелкія морщинки. Эти глаза и взглядъ ихъ изъ тхъ, которые часто раздражаютъ, отталкиваютъ мужчинъ и сводятъ съ ума женщинъ.

– - Вово, съ кмъ ты это сейчасъ говорилъ?-- спрашивалъ видный молодой человкъ хорошенькаго князя, когда тотъ покончилъ свою бесду съ маленькой и огромной барышнями.

– - Что? гд? и когда?-- разсянно проговорилъ Вово.

– - Да сейчасъ, вонъ тотъ... такой странный...

– - Странный? чмъ же? C'est mon vieil ami, Аникевъ.

– - Аникевъ? это что-жъ такое? и почему онъ здсь? откуда взялся.

Вово пристально взглянулъ своими бархатными глазами на собесдника.

– - Его не было въ Петербург года четыре, а теперь вотъ онъ вернулся. Здсь онъ потому, что Наталья Порфирьевна его очень любитъ, elle а 'et'e jadis tr`es li'ee avec за m`ere. Да неужели ты никогда о немъ не слыхалъ, графъ? Онъ такой умница, plein de talents, какой музыкантъ, какъ поетъ...

– - Аникевъ! да, теперь вспоминаю... mais, cher, s'est un homme, qu'on ne conna^it pas!

Въ лиц Вово что-то дрогнуло, и на лбу появилась морщина.

– - Qu'on ne conna^it pas? почему же это? Откуда теб померещилось, когда, видишь, онъ здсь et quand je te dis qu'il est mon vieil ami?-- очень серьезно произнесъ онъ.

– - Enfin... нтъ, я вспомнилъ,-- презрительнымъ тономъ подтвердилъ графъ:-- была какая-то скверная исторія... quelque chose de tr`es vilain...

– - Что такое? Какая исторія?

– - Была, была, и прескверная... тутъ женщина еще замшана... его жена или чужая... онъ кого-то обманулъ, ограбилъ... или его тамъ, что ли, ограбили, словомъ, что-то невозможное, скандалъ по всей форм... и его нигд не принимали. А тутъ вдругъ... у Натальи Порфирьевны! Времена!

Молодой человкъ пожалъ плечами и, оставивъ своего собесдника, величественно подошелъ къ дамамъ. Вово остался съ разинутымъ ртомъ. Онъ

хотлъ было остановить графа, отвтить ему, но вдругъ услышалъ вблизи свое имя въ устахъ маленькой бленькой барышни, весело разсказывавшей что-то молодому флигель-адьютанту.

– - Княжна, по какому это поводу вы произносите мое имя всуе?-- повернулся онъ на своихъ лакированныхъ башмачкахъ безъ каблуковъ, и забылъ и графа, и Аникева, и всю его «скверную» исторію.

– - Если «по поводу» -- значитъ, не всуе!-- отвтила барышня, лукаво скользнувъ по его лицу смющимся, дтски-веселымъ взглядомъ...

Аникевъ все слдилъ за «la belle». Ни одно малйшее движеніе ея прелестнаго лица не ускользнуло отъ его пристальнаго взгляда. И онъ видлъ, какъ все въ ней, начиная отъ слабой улыбки, показывавшей кончики сверкавшихъ зубовъ и ямку на щек,-- обдуманно, взвшено, законченно и совершенно. Онъ не могъ слышать того, что она говорила; но былъ увренъ, что и слова ея такъ же взвшены, хладнокровно обдуманы, какъ выраженіе лица, мины и позы.

Около шести лтъ не видалъ онъ ея. Онъ зналъ, что раньше или позже, вроятно, ее встртитъ, и не разъ представлялъ себ ту перемну, какую найдетъ въ ной. Вдь, ей уже двадцать восемь лтъ, насколько же померкла ея ослпительная красота за это время? Вдь, женская красота -- такой нжный, быстро-отцвтающій цвтокъ.

И вотъ онъ видитъ, что она не только не померкла, но стала еще боле торжествующей, всепобдной. Для нея время даже и не остановилось, а будто пошло назадъ и вернуло ей вс самыя свжія краски первой юности...

Но вмст съ этилъ какая перемна! Совсмъ новое существо, свтская актриса, да и какая еще -- первостепенная, безукоризненная... А онъ пророчилъ ей, что та жизнь, на какую пошла она, скоро ее измучаетъ, состаритъ и убьетъ!..

Грустная усмшка мелькнула и застыла на губахъ его.

И, погруженный въ свои мысли, воспоминанія, наблюденія со средоточенныя на одномъ, всецло притянувшемъ его къ себ центр, онъ не замтилъ, какъ въ гостиной и вблизи отъ него превзошло. нкоторое движеніе. Онъ очнулся, только заслыша аккорды рояля. Старый князь Бирскій, съ видомъ человка, приступавшаго къ исполненію своихъ прямыхъ обязанностей, высоко поднимая руки, ударялъ по клавишамъ. Позади его табуретки, на приличномъ другъ отъ друга разстояніи, стояли кавалеръ и дама. Дама была молода, не хороша и не дурна, съ очень смлыми и холодными глазами. Кавалеръ былъ безукоризненно приличный молодой человкъ, и выраженіе его лица говорило, что онъ намренъ, во что бы то ни стало, идти впередъ, ни подъ какимъ видомъ не останавливаясь и пользуясь всмъ, что можетъ попасться ему на дорог.

Кавалеръ и дама обмнялись быстрымъ взглядомъ сообщниковъ и запли подъ аккомпаниментъ князя Бирскаго.

Строго относиться къ ихъ пнію было нельзя, да и никто не думалъ объ этомъ. Они детонировали, но не особенно; ихъ маленькіе голоса были не безъ пріятности, и все дло заключалось, конечно, въ выбранномъ ими дуэт. Этотъ дуэтъ изъ оперы, поставленной передъ масляницой, только что начиналъ входить въ моду.

Посл дуэта тотъ же скромный и безукоризненный молодой человкъ, аккомпанируемый тмъ же княземъ Бирскимъ, проплъ старинный французскій романсъ, изо всхъ силъ постаравшись сдлать это со вкусомъ. Затмъ, быстро и неуловимо, произошло слдующее. Старый, но сохранившійся въ отличномъ порядк и представительности господинъ, уныло дремавшій подъ пніе и глядвшій на всхъ до безнадежности безучастно, вдругъ, поддакивая оказавшейся рядомъ съ нимъ Наталь Порфирьевн, похвалилъ и старинный романсъ и его исполненіе...