Змеесос
Шрифт:
— Здравствуйте, личности! Личности всех зон, соединяйтесь! Я привел к вам личность, и он только что из свободы. Его зовут…
— Миша Оно! — гордо объявил Оно.
— Леопольд Узюк, — представился мужчина.
— Аркадий Чай, — сказал другой.
— Семен Вельш, — прошептал третий.
— Артем Эрия, — воскликнул четвертый.
— А
— Зовите меня Якуб, — неожиданно промолвил человек, который привел Мишу. Я тоже хочу сесть и беседовать.
— Ну конечно, — доброжелательно сказал Леопольд, закуривая.
— Как там в свободной зоне? — спросил Чай.
Миша Оно отметил про себя подлинное удовольствие, получаемое его пищеводом и желудком, вместе с вкусовыми рецепторами, в то время, как их охватывало восхитительное тепло вкусного чайного напитка, отхлебываемого Мишей из сосуда. Он наслаждался и не хотел говорить, но потом все-таки произнес:— Чудно!
Артем гневно посмотрел в потолок и крикнул:— Ах, гады!..
— Помолчите, личность, — сухо оборвал его Чай. — Расскажите нам, пожалуйста, Оно, о политической системе в свободной зоне.
Миша выпил глоток и сказал:— Я не помню. Там очень солнечно. Там везде солнце. Я не знаю системы. Мне надоело, я теперь здесь.
— Поразительно!.. — воскликнул Чай.
— Я думаю, гостю нужно немного рассказать о нашей оппозиционной компании… — вмешался в беседу назвавшийся Якубом. — А то ему будет непонятно…
— Конечно! — радостно поддержал это предложение Семен Вельш. — Слушайте, личность.
Вельш встал, оправив пиджак, покашлял и обаятельно улыбнулся, подмигнув. Правую руку он отвел в сторону, на манер указки у школьного учителя; но никаких интересных экспонатов не было в этой комнате, кроме живых существ; и они сидели на своих местах, потупив взоры, и готовы были услышать какие-нибудь сведения и подробности из уст своего соратника и товарища, решившего все рассказать. Он наконец открыл рот и начал речь.— Наша оппозиционная компания существует для борьбы с тиранией Артема Коваленко. Как вам известно, Артем Коваленко — Первый Консул парламента тоталитарной зоны, а фактически — единый диктатор и царь здесь. Мы ненавидим такое положение дел и хотим свергнуть его власть, чтобы установить справедливую демократическую республику, в которой свобода будет осуществлена не на словах, а на деле…
— Я протестую!!! — вдруг громко завопил Эрия, захлопав в ладоши. — Прекратить
— Ну, будет вам, — мягко проговорил Вельш, сделав успокоительное движение рукой. — Я все расскажу. Видите, уважаемый Миша, какую бурную реакцию вызывают мои невинные слова у члена нашей компании. Вас это, конечно же, должно удивлять. А все дело в том, что наша компания делится на две микрофракции. Я и Леопольд — в одной из них, а Аркадий и Артем — в другой. Что же касается Ольги Викторовны, то ей все равно; она представляет из себя наиболее радикальную часть компании; единственное, чего она хочет — это немедленно убить Артема Коваленко, а что будет дальше — плевать. Для этого она тайком мастерит арбалет…
— Вот чертеж! — крикнула Ольга Викторовна, показывая на свою грудь. — Он здесь! Я не отдам! Я построю арбалет и кончу этого гада! А вы тут спорьте и говорите…
— Тихо, тихо, — вежливо сказал Вельш, продолжая. — Итак, если рассмотреть наши две микрофракции, то объединяет их только одно — стремление свергнуть власть Коваленко. Во всем другом мы — непримиримые враги. Я и Леопольд хотим после удачи нашего бунта провести всеобщие выборы и начать меры, которые приведут к созданию свободной парламентской республики…
— Долой!!! — заорал Эрия, топоча ногами.
— Постойте. А Аркадий и Артем считают, что диктатура Коваленко недостаточно деспотична и зла, и поэтому они хотят после победы установить гораздо более ужасную тиранию, в результате которой большая часть жителей сгноится в тюрьмах и будет казнена.
— Ура, — сказал Эрия.
— Подождите. Надо сказать вам честно, Мишенька, что в их воззрениях есть своя правда; ведь Артем Коваленко — по-настоящему гениальный и великий правитель.
— Долой! — крикнул Эрия.
— Спокойно. Несмотря на то что у нас тоталитарная зона, а значит — ужасный, несвободный образ жизни, все совершается в полном согласии с законами.
— Вот это и плохо, — радостно заявил Эрия.
— Тихо. Это как раз хорошо. Другое дело, что законы чудовищны, и мы ставим своей целью введение новых, мягких законов. Ведь это просто кошмар, когда за кражу расчески из внутреннего кармана ефрейтора полагается отрубание двух ног и полового члена…
— Это оригинально! — воскликнул Эрия, — Приятно!
— Тссс. Возможно, вы правы — я же говорил, что у вас есть своя правда — но вы хотите, чтобы такие наказания совершались еще и просто так, ни за что!.. Как же жить в таком мире? Как же радоваться, любить, верить, ждать? Если я, предположим, буду работать честным жителем, потом выйду с женой и детьми на бульвар, куплю пышную булочку, вспомню свою жизнь, обрадуюсь собственной правомерности и дисциплине, скажу дочке «у-тю-тю», зачмокав губами, а меня возьмут и тут же колесуют? Что это за реальность? Это не удовольствие, это просто какой-то бред!