Змеевик
Шрифт:
— Я тебе не верю — сказал он и вдруг разозлился. Я вспомнила еще одну общую для нас с Питером вещь-гнев. Он схватил подол своей футболки и дернул ее, показывая, что Эдуард был не единственным, кто работал над своим прессом, и что у Питера были свои шрамы. Когти вертигра рассекли верхнюю часть его живота и правую часть груди, и я знала, что выше на плече и на его руке тоже были шрамы, потому что я была там, когда он чуть не погиб, спасая мою жизнь. Это был единственный раз, когда Эдуард привел Питера в качестве подкрепления для одного из наших «приключений». Я заставила его поклясться, что Питер больше не будет заниматься семейным бизнесом, пока ему не исполнится двадцать один год. Мне бы очень хотелось получить от Эдуарда обещание, что Питер вообще не будет заниматься семейным бизнесом, но я знала, что лучше не спрашивать его об этом.
Родина подняла брови и улыбнулась. — Мило.
— Это не мило — сказал Питер.
— Ты прав, это не мило, это впечатляюще. Такие шрамы — это знак чести, Питер. Это значит, что нечто чудовищное пыталось убить тебя, но вместо этого ты убил его.
— Откуда ты знаешь, что я убил его?
Родина улыбнулась. — Ну, я слышала эту историю, но не от Аниты. Ты спас ей жизнь, получив эти шрамы.
— А тебе рассказали, что один из охранников погиб, помогая мне спасти ее жизнь?
Лицо Родины стало пустым и непроницаемым. Она перестала пытаться флиртовать. — Я слышала.
— Его звали Циско, и он умер, чтобы помочь мне спасти Аниту. — Гнев превратился во что-то холодное и далекое, и это был скорее привкус гнева Эдуарда, чем мой. Питер одернул рубашку и просто прошел мимо всех нас, продолжая идти по коридору. Я не знаю, что Родина пыталась сделать с ним, но я не думаю, что она хотела такого результата.
Она подождала, пока Питер был вне пределов слышимости, а затем сказала: — Я пыталась, Анита.
— Что ты пыталась сделать? — Спросила я, и не могла сдержать гнев в собственном голосе.
— Помочь Питеру почувствовать себя лучше.
— Почему тебя волнует, что чувствует Питер? — Спросила я.
— Потому что это тебя беспокоит, моя королева, и если бы Питер был счастливее, ты была бы счастливее.
Я нахмурилась на нее. — Не думаю, что мое эмоциональное состояние так тесно связано со счастьем Питера.
— Мы твои невесты; мы можем чувствовать, когда ты несчастна, и именно так ты себя чувствуешь, когда разговариваешь с ним или даже просто говоришь о нем.
Я посмотрела на Никки. — Это правда?
— Ты хочешь, чтобы я ответил? — спросил он.
Я вздохнула. — Ты только что ответил. — Не знаю, что я сказала бы еще, потому что Мика снова написал мне: «Натаниэль расстроен. Поспеши, или будет еще одна ссора на наших руках».
Ну, дерьмо.
— Может быть, вы правы; возможно, я облажалась с Питером и Эдуардом и всей его маленькой семьей, но я ничего не могу с этим поделать. Но я могу кое-что сделать с Микой и Натаниэлем, чтобы избежать еще одной ссоры.
— Иди, сделай Натаниэля счастливым, — сказал Никки. Он даже прошел через коридор и указал на дверь.
— Я оставлю Питера в покое, моя королева. Я надеялась сделать тебя и его счастливее, но ситуация сложнее, чем я думала.
Я посмотрела на пустое и непроницаемое лицо Родины.
— Спасибо, наверное. — Я достала свой ключ-карту и пошла к двери в наш номер.
29
Я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, выдохнув напряжение, о котором даже не подозревала. Родина так меня вымотала, потому что мои чувства к ней и ее брату были такими сложными. Быть привязанным к ней метафизически до тех пор, пока она не умрет или пока не умру я, определенно было не лучшей идеей. С Никки это сработало, потому что он все упростил. Родина и Ру, казалось, не стремятся что-либо упростить. Если они все были моими невестами, то почему такие не похожие? Почему с ними я чувствую себя по-разному? Ответ, конечно, состоял в том, что они не были Никки. Я сделала ошибку новичка, предполагая, что все последующие отношения с Невестами будут такими же, как и мои первые отношения. Я знала, что с настоящими романтическими отношениями это не работает; почему я предположила, что правила будут отличаться для Невест? Приняла желаемое за действительное? Или просто глупость?
Подняв голову, я увидела гостиную с письменным столом и плоским экраном над ним с одной стороны и диваном с другой стороны. Справа от меня были двери стенного шкафа, слева — часть ванны и длинная пустая гостиная. Я знала, что Мика забронировал нам номер для новобрачных, но я не ожидала, что он будет больше, просто более новобрачный. Прямо сейчас, номер мог бы быть просто хорошим деловым номером.
Я крикнула: — Привет, милые, я дома.
— Спальня. — Голос Мики послышался немного издалека. В гостиной была еще одна закрытая дверь. Скорее всего, это была спальня, и поскольку других дверей, которые можно было бы открыть, не было, я оттолкнулась от двери и заставила себя выпрямиться, расправив плечи. Я сосредоточилась на себе, а затем попыталась отодвинуть все остальные проблемы подальше. Я попыталась сосредоточиться только на Мике и Натаниэле и на том факте, что они ждали меня за этой дверью. Мы же были в романтическом путешествии вместе, черт возьми. Я не собиралась быть той, кто испортит подачу и разрушит нам этот момент.
Я открыла дверь вовремя, чтобы увидеть, как Натаниэль резко отдернул руки от плеч Мики. На них были одинаковые халаты с логотипом отеля. Натаниэль повернулся ко мне, и как только я увидела его глаза, то ощутила гнев, который жаром прошелся по моей коже. Мой собственный гнев попытался вспыхнуть, чтобы встретиться с ним, как будто он был искрой, которая мне нужна, чтобы сжечь нас всех в одном захватывающем бою. Я просто стояла там, тяжело дыша и пытаясь медленно считать. Я не буду той, кто пустит первую кровь. Я не буду виновата, в том, что остаток дня пойдет прахом. Черт возьми, не мои проблемы испортят сегодняшний день. Мои руки уже пытались сжаться в кулаки, плечи подались вперед. Мои звери пытались оседлать гнев, но я подумала на них, или себя, или всех, даже не пытайтесь! На этот раз все мои внутренние звери просто исчезли, как собака, которую наказали.
— Мы с Беттиной друзья на Facebook. — Натаниэль выплюнул это в мою сторону, как обвинение.
Я с трудом сглотнула и очень постаралась контролировать свой голос, когда сказала:
— Почему ты злишься на меня за то, что она опубликовала на Facebook?
— Она жалуется, что ты пытался украсть у нее другого мужчину, но на этот раз она победила. Она, кажется, думает, что это из-за того, что она была в бикини, а на тебе было слишком много одежды у бассейна.
Глупость этой женщины, с которой мы только что познакомились, размещающей информацию обо мне в социальных сетях, и которая вызвала ссору между Натаниэлем и мной, помогла моему гневу начать таять. Это была слишком дурацкая причина для нас, чтобы ссориться.
— Я не пыталась украсть у нее Бернардо.
— Но ты же спустилась к бассейну и говорила с ним, хотя знала, что мы здесь, наверху, ждем, чтобы провести с тобой романтический день.
Наконец-то я поняла, почему он так зол — для него это был просто еще один случай, когда я игнорировала его ради других людей.
— Я ведь не хотела идти и держать Донну за руку с самого начала, помнишь?
— Так как же Донне помогло то, что ты спустилась к бассейну и провела там время с Бернардо?