Змеица
Шрифт:
— Госпожа Берна! Я принес вам показать свои работы, — забавный бродяга подошел и развернул свертки.
На них были нарисовали портреты, предметы быта и пейзажи. Все работы черно-белые, маркие, но не лишённые очарования. У художника был талант.
— Эмин, я же тебе говорила — меня интересуют угольные наброски. Приноси что-то стоящее. От твоих работ потом невозможно отмыться. Мне это неинтересно.
На лице мужчины было написанное сильнейшее разочарование.
— Но вы ведь просили, чтобы я принес вам работы,
— Что за вздор?! Никому я ничего не обещала. Оставь меня в покое, Эмин. Я сто раз говорила — найди себе другое занятие. У тебя нет таланта.
Он выпустил картины из рук, они посыпалась на землю. Легкий ветерок подхватил их и понес по улице. Художник этого не замечал — с глазами, полными разочарования, он смотрел на Берну, которая делала вид, что ничего не происходит.
— Как так? Вы ведь сами меня просили прийти! Я ведь остался без гроша…
— Ты меня неправильно понял.
Берна недовольно стрельнула глазами и взяла под локоть Ульвиру. Неприятное чувство несправедливости болью откликнулось в моем сердце. Мы переступили порог галереи, оставляя мужчину на улице.
Выставка была изумительной. Сквозь стеклянный купол падали последние лучи солнца. Вокруг царил легкий полумрак, а возле произведений искусства стояли канделябры с заклятыми свечами. Охранник потерялся в темноте, и я его почти не замечала. Помещение было достаточно просторным. На одну экспозицию для статуи или трех-четырех картин выделено отдельное пространство, отделенное от других перегородками. По периметру вальяжно прохаживались ценители.
— Марианна, хочу тебя познакомить с организатором этого мероприятия, — Берна подвела меня к нагу. Я тут же потеряла нить разговора, краем уха услышав знакомый голос.
— …Камиль, посмотри какая ерунда, — говорила Дилара.
Звуки доносились из одной из экспозиций. Я коснулась руки с кольцами — нужно их снять. Не стоило идти на поводу у камеристки. Теперь он подумает невесть что. Говорят же, если носишь подаренные мужчиной украшения, признаешься в симпатии к нему. Крутила кольца на фалангах пальцев, но они как специально не снимались.
— Госпожа Ульвира, Марианна, как я рад вас видеть, — к нам подошел Бахрам. В темноте его глаза отражали свет. — Позвольте, я украду у вас вашу подопечную. Обещаю вернуть ее в целостности и сохранности.
С мольбой во взгляде я смотрела на Ульвиру, но у хитрой лисы на мой счет имелись свои планы.
— Конечно, как я могу отказать сыну старого друга?
Бахрам аккуратно приобнял меня за талию и повел в сторону одного из залов. Ну Ульвира! Я тебе еще это припомню.
— Ты сегодня молчаливая. Неужели не рада нашей встрече? — первым заговорил Бахрам.
— Тебе честно сказать?
— Не стоит утруждаться. Счастье прямо написано на твоем лице.
Я улыбнулась.
— Куда ты меня ведешь?
— Хочу выбрать для тебя подарок. Ты ж моя шаяни.
— Твоего брата. Азара, — напомнила.
— Конечно-конечно. Так что моя шаяни хочет в подарок? — продолжал очаровывать меня.
Мы проходили мимо картин и скульптур. С выражением глубочайшего разочарования я игнорировала экспонаты. Бахрам пытался уговаривать, но получал отказ за отказом. Меньше всего мне хотелось обременять его ненужными подарками. А помня, какую подлость мне только что сделала Ульвира, меньше всего хотелось принести ей в дом какую-то редкую драгоценность.
После продолжительных мук выбора Бахрам сдался:
— Если ты ничего не хочешь, тогда выберу самую дорогую вещь и подарю ее.
— Стой. Не надо. Я выбрала.
Мы остановились у окна с тяжелыми шторами. Вокруг не было ни единого экспоната.
— И что же?
— Вот это, — я указала рукой на окно. — Его хочу.
— Штору? — удивился Бахрам.
— Нет… окно! Оно мне очень понравилось.
— Но оно же в стене… — растерянно пробормотал дахар.
— Если не хочешь, можешь не дарить. Я все пойму, — обрадовалась, что так легко выкрутилась из щекотливого положения.
— Нет. Я же обещал, — Бахрам махнул рукой, и к нам подполз один из распорядителей выставки. — Мы хотим оформить покупку.
— Что хотите приобрести? — у нага в предвкушении загорелись глаза.
— Вот это окно, — с деловым видом указал на предмет моего желания.
Растерянный распорядитель смотрел то на меня, то на Бахрама, пытаясь понять шутим мы или нет.
— Но окно не предмет выставки.
— Это же галерея? — спросил Бахрам.
— Галерея, — ответил распорядитель.
— Вы здесь продаете искусство?
— Продаем.
— А мне понравилось это окно. Я хочу его купить. Есть какие-то проблемы, или вы забыли, что дахарам нельзя отказывать?
Понимая, что спорить нет смысла, наг сдался:
— Вы сегодня хотите забрать покупку, или можно доставить его вам завтра?
Бахрам с серьёзным видом посмотрел на меня.
— Завтра. Сегодня не к спеху, — постаралась я не рассмеяться.
Распорядитель кивнул и отошел от нас. Стоило ему скрыться, как Бахрам притянул меня к себе, нежно обнимая за талию:
— А я заслужил поцелуй? — прошептал мне на ухо.
— Нет… Ты заслужил… окно. Можешь себе его забирать, — но вместо обиды, он звонко рассмеялся, и даже я не смогла сдержать улыбки от абсурдности произошедшего.
— Какая приятная встреча, — раздалось совсем рядом.
Я обернулась, отстранившись от Бахрама. Напротив нас стояла Дилара под руку с Камилем. В темноте я видела, как его глаза сверкали от ярости.
— Тоже рад встрече, — ответил Бахрам.
Я сдержанно поздоровалась.