Змеиный культ
Шрифт:
«Да, наверняка мистер Фальтус, что-нибудь придумает. Хотя кого я обманываю? Фальтусу нет никакого дела до малознакомого доктора. Разве что ему есть дело до тех, кто похитил этого самого доктора!» — напряжённо размышлял Вильгельм, стараясь не отставать от торопливо шагающего коллеги.
Пройдя через всё отделение и спустившись по лестнице ниже этажом, они наконец-то добрались до столовой. Столовая оказалась тоже весьма уютной и современной. Людей там было мало. Вильгельм и Петерсон уселись за накрытый для них стол. На столе стояли салаты, горячие закуски и графин с водкой или чем-то подобным. Как только доктора
— Приятного аппетита, джентльмены! — произнёс услужливый мужчина и поспешил удалиться.
— Это больница? Или это ресторан? Я не совсем понимаю, — поинтересовался Вильгельм, опрокидывая в рот содержимое рюмки. Это действительно была водка.
— На этих этажах больница. Но у них есть и ресторан, — широко улыбаясь, произнёс Петерсон, накладывая в тарелку салат.
— У кого это «у них»? — спросил Вильгельм, тоже потянувшись к салату.
— Называйте их «Уроборос», — пережёвывая пищу, ответил Петерсон.
— Уроборос… — задумчиво повторил Вильгельм. — Кругом змеиная тематика. Маски и татуировки. Что же это всё значит? — наливая очередную рюмку, спросил Вильгельм.
— А вы наблюдательны, доктор Карновский. На самом деле это всего лишь дань уважения их лидеру, — не отвлекаясь от трапезы, ответил Петерсон.
— И кто же он? Кто их лидер? — внимательно уставившись на собеседника, продолжал расспрос Вильгельм.
— Жмей-ишкушитель, — с набитым ртом, сообщил Петерсон. Создавалось впечатление, что он был невообразимо голодным и с неохотой отвлекался на расспросы своего коллеги.
— Искуситель? Хм… Смешно, — Вильгельм широко улыбнулся, оценив незаурядный юмор своего собеседника.
— А с чего вы взяли, что я шучу? Нет, это вовсе не шутка, доктор Карновский, — отложив вилку, Петерсон серьёзным взглядом уставился на Вильгельма.
— Что Вы имеете в виду? — улыбка стёрлась с лица Карновского.
— Именно то, что Вам только что сказал. Основатель и лидер общества «Уроборос» ни кто иной, как сам Асмодей! — Петерсон взял в руку стопку и осушил её одним глотком, при этом даже не поморщившись.
— Ангел? Но это же невозможно… — растерянно бормотал Вильгельм.
В этот момент ему вновь стало не по себе. Тот страх, который испытывали Доминионцы перед небесными агрессорами, был возведён в абсолют. Конечно, немалую роль в этом играла пропаганда, ведь из поколения в поколение Доминионцам вбивали в голову идеи борьбы с внеземными врагами. Идеи, при помощи которых с самых ранних лет жизни, каждому гражданину указывали на необъяснимую враждебность «небесных» к нашему миру.
— И не просто ангел, а легендарный змей-искуситель! — Петерсон многозначительно потряс указательным пальцем над головой.
— И как же ему удаётся скрываться от «Искариот»? — не понимал Вильгельм.
Он, как и все остальные добропорядочные граждане Доминиона, был абсолютно уверен в том, что тринадцатый отдел истребил практически всех ангелов. А те, кто умудрились избежать этой участи, в ужасе прячутся, ожидая своей очереди на истребление.
— Уроборос гораздо сильнее, богаче и влиятельнее, чем тринадцатый отдел. Асмодей же невероятно умён и хитёр. Не думаю, что «Искариот» смогли бы его выследить. А если бы и смогли, то тот день, когда это произошло бы, пренепременно стал бы для них последним, — Петерсон улыбался, шевеля своими усами.
Казалось, что кардиолог был доволен своей причастностью к этой организации. Он словно чувствовал свою исключительность, что возвышает его над остальными людьми. Но оставалось неясным лишь одно: почему же он так боится человека в змеиной маске?
— И в чём же его влияние? — Вильгельм, наконец-то, попробовал салат, который надо признать был весьма неплох.
— В «Гидре», — вернувшись к трапезе, ответил Петерсон.
— «Гидра»? — переспросил Вильгельм, пережёвывая пищу.
— Всё верно. «Гидра» — это общество влиятельнейших людей Доминиона. Они преданы Асмодею. Их преданность имеет свою цену, которая была выплачена сполна многие годы назад. По понятным причинам, я не стану называть имён, но могу Вас заверить, что влияние, которое они имеют, делает «Уроборос» практически неуязвимой организацией. Организацией, у которой есть ключи от всех дверей, есть деньги, есть политическое влияние и протекция. «Гидра» — это часть общества «Уроборос», — не переставая жевать, вносил ясность Петерсон.
— Невероятно… Я и подумать не мог, что такое может быть в наше время, — произнёс Вильгельм, закидывая очередную порцию салата в рот. — И как же этот ангел смог заставить на себя работать всех этих людей?
От услышанного Вильгельм начал не на шутку нервничать, но виду старался не подавать. Панические мысли штурмовали его разум одна за другой. «Гидра» и «Уроборос» — это целый преступный синдикат, задействующий самую влиятельную верхушку Доминиона. «Немыслимый и коварный заговор, о котором пренепременно нужно доложить детективу Фальтусу» — мысленно принял решение Вильгельм, нанизывая на вилку найденный в салате помидор.
— У всех свои причины. Но все, кто работают на «Уроборос», делают это с удовольствием. Асмодей многим помог. Его любят и уважают. Он справедлив и честен. А также он хорошо платит. Я, например, работаю в этой клинике, потому что здесь прекрасные условия для саморазвития и хорошая зарплата. Наверняка моё ежемесячное пособие не уступает Вашему, а возможно и превосходит его. А вот имел бы я всё это, если бы работал на Вас, доктор Карновский? Нет! Конечно же, нет. Поэтому для меня очевидно выгоднее работать на «Уроборос». Да и признаться, мне нравится вся эта таинственность, что окружает их общество, — Петерсон взял в руки графин и налил себе ещё одну рюмку.
— Признаться, я ошеломлён услышанным. А кто же в таком случае Ёрмунганд? Вы сказали, что он сын Босса. А Босс я так понимаю Асмодей. В таком случае… — Вильгельм тоже взялся за графин и налил немного в свою рюмку.
«Пожалуй, чтобы легче воспринимать поток этой безумной информации, нужно выпить ещё», — размышлял Вильгельм, внимательно разглядывая на свет содержимое рюмки.
— Да, так и есть. Всё верно. Он его сын, — Петерсон огляделся, словно удостоверяясь, что их никто не слышит. — Ёрмунганд не человек. Не человек, но и не ангел. Он нечто среднее. Своего рода гибрид, — перейдя на чуть слышный шёпот, выдавил из себя Петерсон.