Змеиный культ
Шрифт:
Лицо кардиолога вновь исказилось неподдельным ужасом. Его глаза округлились. А произносимые им слова были настолько тихими и еле различимыми, что приходилось напряжённо вслушиваться в каждое из них.
— Гибрид? — на лице Вильгельма появился живой интерес.
— Да, так и есть. У Асмодея всегда было много поклонниц, дам, спутниц, если вы понимаете, о чём я… — Петерсон снова огляделся. — Геномы ангела и человека несовместимы. Потомство получить невозможно. Во всяком случае, так считал сам Асмодей. Но однажды случилось невозможное. Одна из юных обольстительниц подарила Асмодею детей. Трёх мальчиков. Это произошло девять или десять лет назад. Эти
— Девять или десять лет? Тот здоровяк, которого я видел в палате, не похож на девятилетнего ребёнка, — Вильгельм замер, напряжённо хмуря лоб.
— Да, это парадоксально. Но им чуть больше девяти. Эти младенцы стремительно росли. Они сильно отличались в поведении от обычных детей. Они крайне любознательны и очень умны. Они впитывают знания как губка. Впитывают всё до последней капли и ничего никогда не забывают. Их тела крепли настолько быстро, что уже к пяти годам они выглядели взрослыми мужчинами. А сейчас они возглавляют и курируют общество «Уроборос» от имени своего отца. Признаться, я их немного побаиваюсь. Возможно, потому что я был из числа тех немногих, кто видел их при рождении, — с опаской, постоянно оглядываясь, шептал Петерсон.
— И что же необычного и страшного было в этих детях? — Вильгельм залпом осушил свою рюмку.
В голове уже немного шумело, а по телу расплывалось умиротворяющее тепло.
— Не будем об этом, коллега. Давайте обсудим более важные дела, — улыбнулся Петерсон, его голос стал громче.
— В таком случае, давайте поговорим о том, где мы сейчас находимся, — Вильгельм перешёл к горячим закускам.
Приличного размера стейк из мраморной говядины источал ни с чем несравнимый запах. Отрезав ножом небольшой кусочек, Вильгельм насадил его на вилку и покрутил, изучая внимательным взглядом. Прожарка оказалась медиум, как он и любил. Закинув мясо в рот, он принялся его неспешно пережёвывать, закрыв глаза от наслаждения. Вкус был настолько невероятным, что Вильгельм мог ручаться за то, что никогда ничего подобного ему пробовать, ещё не доводилось.
— О, это право смешно! Неужели Вы так и не догадались? Не разочаровывайте меня, коллега! — чудаковато хихикая, отложив свои столовые приборы, Петерсон встал из-за стола и направился к расположенному в дальнем конце столовой окну. Вильгельм поспешил за ним. Остановившись перед большим панорамным окном, Вильгельм застыл в изумлении. За стеклом далеко-далеко внизу расположились маленькие домики и разделённые чёрточками улиц кварталы. Высота, с которой Вильгельм взирал на город, заставляла замирать его сердце. Никогда ему ещё не приходилось видеть Церта-Сити столь маленьким и смешным.
— Боже мой! Это же… — бормотал ошеломленный Вильгельм, глядя в окно.
— Всё верно, коллега, это «Пронзающий Небеса»! Самый высокий из всех ныне существующих небоскрёбов. Триумфальное архитектурное творение Доминиона! — скрестив руки на груди, с важностью в голосе заявил Петерсон.
— Но как такое возможно? Прямо в Церта-Сити! — Вильгельм побледнел.
— Я же Вам уже говорил, «Уроборос» весьма влиятельное общество. Им принадлежит дюжина последних этажей этого величественного здания. Теперь, осознавая тот факт, что Вы не так уж и далеки от своего дома, Вам стало легче? — Петерсон многозначительно похлопал Карновского по плечу.
— Мне что-то дурно. Пожалуй, я вернусь за стол, — побледневший как мел Вильгельм направился обратно к столу.
Сев на стул, он ослабил свой галстук и зажмурил глаза. Ему хотелось думать, что это сон. Хотелось верить, что на самом деле, всего этого нет. Но это был не сон. Ужасная реальность, в которую ему посчастливилось угодить, пугала всё сильнее. Что будет дальше? Наверняка от него избавятся, ведь он так много знает.
— С Вами всё нормально, Вильгельм? — послышался встревоженный голос Петерсона, усевшегося напротив.
— Всё хорошо. Давайте перейдём к делу. К тому самому делу, из-за которого я очутился здесь, — Вильгельм открыл глаза, сверля тяжёлым взглядом собеседника. Аппетит куда-то улетучился и сочный кусок мяса, лежащий на белоснежной тарелке, уже не обладал таким манящим эффектом, как несколько минут назад.
— Да… действительно, пожалуй, пора перейти к делу, — согласился Петерсон. — Вы здесь для того, чтобы спасти жизнь. Жизнь одного из ангелов. Жизнь лорда Бальтазара. Во времена вечной войны более трёх сотен лет назад он пал в бою. Порождение Инфернальной бездны вырвало его сердце из груди, но лорд Бальтазар не погиб. Его тело удалось спасти, поместив в специальный саркофаг. Так же как и тело лорда Асмодея. Кто поместил их тела в эти саркофаги нам неизвестно. Но именно благодаря этому им удалось выжить.
— Сердце? Вырвали из грудной клетки? — глаза Вильгельма округлились, голос показался взволнованным.
— Так и есть. Его грудная клетка повреждена, сердце вырвано из средостения вместе с сосудами. Повреждения критические, — продолжил Петерсон. — Вся надежда только на Вас, доктор Карновский.
— И как же вы себе это представляете? Что, по-вашему, я должен сделать? — выдохнул Вильгельм.
— Вы подарите ему новое сердце. Ёрмунганд уже раздобыл подходящий экземпляр. Сердце древнего ангела уже готово к трансплантации. Оно гарантированно приживется, а энергия саркофага ускорит регенерацию. Всё, что от Вас требуется, это сделать то, что Вы умеете лучше всего. Проведите блистательную кардиохирургическую операцию, доктор Карновский! — энергией Петерсона можно было заряжать батарейки.
— Что за чушь? Что за вздор? Даже если у вас есть сердце, то оно уже мёртвое и непригодное к трансплантации. Да и сам пациент… Навряд ли он вообще жив. Это заведомо провальное предприятие! — возмутился Вильгельм, вытирая рот салфеткой.
— Пациент жив, в этом можете быть уверены. А сердце… Это сердце нечеловеческое, оно уникально! В нашей клинике есть всё, что может Вам понадобиться в операционной. Уверяю Вас, это будет легендарная операция. Операция, которая Вас прославит!
— Вы уверены, что в вашей клинике есть всё? А протезы сосудов? Если сердце пациента вырвали… Там должно быть месиво, — настаивал Вильгельм, раздражённо швырнув салфетку на стол.
— Протезы есть. Есть фиксатор верхушки сердца, фиксатор стенки сердца, есть… — напряжённо перечислял Петерсон, вспоминая безграничные ресурсы своей клиники.
— Этого всего совершенно не нужно! Мы собираемся работать на «выключенном» сердце. Фиксаторы и стабилизаторы нужны, если операция планируется на работающем сердце. Проблема будет в другом, — задумчиво произнёс Вильгельм, несогласно мотая головой.
— И в чём же? — уточнил Петерсон, чуть приподняв брови.
— Как нам завести сердце? Даже если мы блестяще проведём операцию, что толку если сердце не будет работать? — сосредоточенным голосом произнёс Вильгельм.