Знак алхимика. Загадка Исаака Ньютона
Шрифт:
Некоторое время я колебался, не зная, сумел ли Леджер Скруп убежать или погиб в огне, но у Ньютона на этот счет сомнений не было. Мы обошли дом и обнаружили кровь на камнях заднего двора, после чего вопрос окончательно прояснился.
Врач осмотрел Роблеса и отправил в больницу Ньюгейта вместе с миссис Бернингем, где тот, полагая, что близок к смерти от полученной им раны, признал свое участие в убийствах мистера Кеннеди и мистера Мерсера, хотя я не раз видел, как люди поправлялись и после более серьезных ранений. Как Ньютон и надеялся, ему удалось заставить Роблеса говорить при помощи ложных улик.
– Всем известно, что немногие
– Как вам удавалось с такой легкостью проникать в Тауэр и ускользать оттуда? – спросил Ньютон.
– Это было несложно. Первый раз мы вошли в Тауэр как ночные сборщики нечистот. Часовой даже близко к нам не подходил. И пока мистер Скруп отвлекал его вопросами, я стащил из связки ключ от Львиной башни. Я знал, где его взять, поскольку не раз выпивал с хранителем и он мне все рассказал. Ваш шпион был надежно связан и терпеливо ждал в экипаже мистера Скрупа. Во второй раз мы привезли телегу с сеном. Я убил Мерсера в нашей мастерской и уложил на телегу, а мистер Скруп наведался в его жилище, чтобы оставить там дополнительные улики для вас. Затем мы поехали в Тауэр, положили там тело, отвезли солому и спокойно выехали за ворота.
– А как насчет книги из библиотеки Тауэра? – спросил Ньютон.– Неужели мистер Скруп оставил ее там для меня?
– Да, сэр.
– Я бы хотел больше узнать о миссис Бернингем, – сказал я Роблесу.
– Она была любовницей Скрупа, – ответил Роблес.– Безжалостная женщина. По наущению Скрупа, не задумываясь, отравила мужа.
Роблесу пришлось немного помолчать, поскольку у него начался жестокий приступ кашля. Он все еще думал, что умирает, поэтому добавил:
– Я вам все рассказал, сэр. И не жалею, что открыл вам правду.
А вот я жалел, что несчастный не умер тогда. Через три месяца его привезли в Тайберн, и он встретил свою смерть на глазах у жадных на отвратительные зрелища зевак, а его голову выставили на всеобщее обозрение.
Смерть Роблеса была жестокой, но ее нельзя сравнить с судьбой, которая на следующий день ожидала миссис Бернингем.
Ее вывели из дверей Ньюгейта, дали выпить кубок бренди, поданный глашатаем Гроба Господня, и провели через собравшуюся толпу к столбу посреди улицы. Там миссис Бернингем поставили на скамью и надели ей на шею петлю, прикрепленную к железному кольцу на вершине столба. Затем скамью выбили у нее из-под ног и, когда она еще была жива, навалили вокруг столба хворост и подожгли. А после того, как пламя пожрало ее тело, толпа забавлялась тем, что пинала ногами ее пепел. Мы с Ньютоном присутствовали на казни, хотя я считаю, что бесчеловечно сжигать женщину, которая обладает более слабым телом, а посему больше склонна к ошибкам и, следовательно, более заслуживает снисхождения. Женщина всегда остается женщиной, как бы она ни унизила себя.
Глава 5
Иисус сказал им: Тот, кто имеет уши, да слышит! Есть свет внутри человека света, и он освещает весь мир. Если он не освещает, то он – тьма.
Гравюра из книги Михаэля Майера «Atalantafugiens» ( «Убегающая Аталанта» ). 1618
Ньютон раскрыл тайну только двух убийств, совершенных в Тауэре Леджером Скрупом и его сообщником и слугой Роблесом. Нам еще предстояло найти людей, виновных в двух оставшихся убийствах, и разгадать тайну, которую они скрывали. Теперь мне следует рассказать, что произошло после пожара в доме Скрупа и как Ньютон столкнулся с самой страшной опасностью, грозившей его жизни и репутации с самого рождения. Лондонский университет под названием «жизнь» обеспечивает своих студентов таким удивительным разнообразием образования, какого не найдешь в колледжах Кембриджа.
На следующий день после казни миссис Бернингем я зашел в наш кабинет и обнаружил, что Ньютон с крайне недовольным видом сидит в кресле возле камина. Я совершенно спокойно отнесся к тому, что он не ответил на мое приветствие, поскольку привык к его долгому молчанию, хотя иногда оно и производило тяжелое впечатление. Но то, что он не замечал попыток Мельхиора завладеть его вниманием, показалось мне странным. Через некоторое время я заметил, что его мрачность сильно напоминает Атласа, держащего небесный свод на своих широких плечах. Задав Ньютону несколько вопросов подобно Гераклу и даже взяв его за руку – обычно я старался к нему не прикасаться, так как Ньютон всегда избегал физических контактов, – я увидел, что причина его состояния кроется в смятом листе бумаги, который он сжимал в кулаке.
Сначала я решил, что листок как-то связан с шифром, над которым Ньютон продолжал работать. Разве доктор Уоллис не предупреждал его, что не следует чрезмерно напрягать мозг в поисках решения? Только более внимательное изучение окружающей обстановки позволило мне обнаружить у него на коленях обломок печати, из чего я сделал вывод, что бумага не имеет отношения к шифру и является официальным письмом. Задав вопрос о содержании письма и вновь не получив ответа – Ньютон даже не посмотрел в мою сторону – я взял на себя смелость и вытащил письмо из его кулака.
Прочитанное вызвало у меня тревогу, и я понял, почему Ньютон производит впечатление человека, которому нанесли оскорбление, – быть может, его даже разбил паралич. В письме Ньютону предлагалось следующим утром прибыть в Высокий суд для частной встречи и ответить на обвинения в неверии в догмат Троицы, в сосианизме или унитаризме – иными словами, в еретических взглядах, что делает невозможным его пребывание на государственной службе и является прямым оскорблением короля и английской церкви.