Знаменитость
Шрифт:
Дато ответил не сразу. Он долго смотрел на дорогу, видимо, подбирая слова. А Алеша Козырный не унимался.
– Я просто спросил: может ты у себя в Грузии вор в законе, а в Москве Бес главнее?
Я поддал ему локтем в бок, от всей души. Дело в том, что утром Алеша, проспавший всю ночь в ванне (и едва не затопивший нижних соседей), на полчаса куда-то исчез. И видимо, успел где-то хватануть. Потому сейчас был подозрительно бодр и бравировал смелостью.
– Не бывает, уважаемый, так, что один вор хуже другой – лучше. Коронованный вор – его слово – закон, – авторитетно растолковал Дато, как бы пропустив мимо ушей Алешину дерзость. – А Бес – он не настоящий авторитет. Он – мокрушник. Режет направо и налево. А по понятиям, как мокрушник законником считаться может? Весь его авторитет только на страхе держится. Не на уважении. Нет в нем справедливости, генацвале…
Водитель-телохранитель даже цокнул языком, и в полголоса произнес какую-то гортанную фразу.
– Многие не уважают и не признают кровавый его авторитет. А Бес понимает – все это видят. И ему хочется доказать, пригнуть людей, волю свою навязать. Потому, что сам боится. Когда все люди поймут, что не настоящий его авторитет – плохо будет…
– Боятся, значит, уважают, – с хмельным упрямством заявил Алеша.
– Много говоришь, уважаемый, – неодобрительно заявил Дато, не оглядываясь на Алешу со своего переднего сиденья. – Ты певец?.. Тебе петь, а не рассуждать будет правильнее.
Наша черная «Волга» завернула к служебному входу и проехала прямо вдоль причалов речного вокзала. Охранник, у ворот с вывеской «только для служебного транспорта» и не думал спрашивать пропуск, а торопливо засуетился, поднимая шлагбаум. И, наверное, даже отдал бы честь, если бы успел – наша «Волга» вихрем промчалась, не снижая скорости. А москвичам, которые шли по причалу, угрюмый грузин-водитель отчаянно сигналил и они шарахались из-под колес в панике.
– С ветерком едем! – оценил Алеша. – С понтом!
«Волга» эффектно затормозила возле очередной двери «посторонним вход воспрещен», которая немедленно распахнулась для нас. И по короткому коридорчику, безо всякой очереди, нас провели на небольшой кораблик. «Ракета», из тех, что на подводных крыльях лихо гоняют по Москва-реке.
– Дуру отдай, – преградили дорогу несколько блатных, как только мы шагнули на борт кораблика.
Грузин-телохранитель явно замялся, его правая рука продолжала оставаться под пиджаком.
– Тимур велел – никаких волын на борту, – на всякий случай пояснил блатной со шрамом «заячьей губой». – Расходиться будем, я все верну.
– Отдай, Муртаз, – как бы небрежно и снисходительно велел Дато и, не оглядываясь, шагнул вперед. – Мужчина не этим силен.
– Наган, – прошептал мне на ухо Алеша, краем глаза подсмотрев, что передал встречавшим уркам охранник Дато.
Как только мы прошли в пассажирский салон, кораблик отчалил.
– Прям, как у нас в ресторане «Парус»! – мгновенно оценил обстановку Алеша Козырный.
Вместо обычных рядов пассажирских сидений, здесь были накрыты длинные столы буквой «П». В передней части салона настраивал инструменты вокально-инструментальный ансамбль. Собравшаяся здесь публика, только на первый взгляд походила на обычных пассажиров. Но понемногу я разглядел существенные отличия. Например, бросалось в глаза отсутствие женщин. Присутствующие мало говорили между собой. Только усиленно поздравляли какого-то мужчину средних лет и тоже кавказской национальности.
– Спросят – вы со мной! – предупредил Дато «Южный» и тоже поспешил присоединиться к поздравлениям.
– Собрались, упыри! – шепнул мне на ухо Алеша.
Некоторые гости уже сидели за столом, другие стояли плотными группками возле окон и явно томились. Если присмотреться, то у многих из рукавов парадных пиджаков виделись синие от наколок кисти рук. У других явно не хватало передних зубов. Третьих выдавали быковатые шеи. И почти всем, было неуютно в цивильной одежде – пиджаки и галстуки явно мешали криминальной публике. Это был настоящий воровской «сходняк», а не воскресная экскурсия провинциалов.
– Ты сильно языком здесь не мели. Обоих нас подставишь! – предупредил я певца. – Бес здесь!
Я знал, что встретиться с Бесом обязательно придется. Для этого мы и проделали свой долгий путь. Но словно школьник, пришедший на урок с невыполненным домашним заданием, где-то в глубине души я до последнего мгновения надеялся, что по каким-нибудь причинам, встреча лицом к лицу не состоится. Не тут-то было. Бес тоже заметил нас. Я инстинктивно отвел глаза. Но тут же приказал себе не бояться. Ну, хотя бы не показывать этого. Тем более, что отворачиваться было уже поздно.
– Не ссы, фрайера! Я сегодня добрый! – осклабился Бес своей подленькой полуулыбкой. – Что тут делаете?
И при этом он быстро оглянулся по сторонам, оценивая, смотрит на нас кто или нет. У меня похолодело внутри. Он стоял очень близко и словно прикидывал, насколько незаметно можно сейчас сунуть нож мне под ребра.
– Не ссы… – опять прошептал он, словно наслаждаясь нашей оторопью.
– Здравствуй, уважаемый! – вернулся Дато. – Как здоровье твое – живи сто лет!
Бес ухмыльнулся еще сильнее. Заголив гнилые, совершенно черные зубы. Из-за которых у него, наверняка, мерзко воняло изо рта.
– Сто лет тебя в гробу видать! Вот к кому под крылышко прилетели, значит?..
Казалось, что бандита все очень веселит.
– Знаешь Дато, эти фрайера задолжали мне по крупному? И теперь я им хозяин.
– Мы долг привезли. Деньги отдадим и будем с тобой в расчете, – не выдержал я.
– Нет у меня никаких хозяев! – выпалил Алеша. – Не было и не будет!..
– Спокойно, батоно, – остановил его Дато. – Давай Бес, все рамсы разведем по справедливости, авторитетные люди пусть рассудят…
– Ты что, ли авторитетный? Лаврушник не сидевший, – слышно только для нас пробормотал Бес. – Не лезь в мои дела – целее будешь. А долг отдать… Это еще заслужить надо. Клоуны дешевые! Сегодня попляшете у меня…
Когда начали рассаживаться за столы, Дато усадил нас рядом с собой. Надо было ждать. Дато предупредил, что разговоры о деле только после того, как главного авторитета поздравят с днем рождения. Это – повод для сходки.
– Бродяги! – неожиданно раздался голос Беса. – У всех налито?!