Знаменитые мистификации
Шрифт:
Второй всплеск интереса произошел лет двенадцать спустя – после того, как в лондонском альманахе «Корнхилл Мэгэзин» был помещен очерк под названием «Сообщение Шебекука Джефсона». Подписи под ним не было, а повествование велось от лица одного из участников драмы, разыгравшейся на «Марии Целесте». Хотя имена героев описываемой драмы не совпадали с реальными, многие восприняли описание как документальный очерк, поскольку основательно подзабыли, как все происходило в действительности. Вскоре оказалось, что автором очерка является молодой Артур Конан Дойль. В его талантливом изложении вся история звучала столь убедительно и правдоподобно, что читающая публика приняла художественный вымысел за правду. Некоторые газеты вышли с заголовками: «Тайна «Марии Целесты» раскрыта!» И многое из того, что рассказывают сейчас о бригантине «Мария Целеста», на самом деле почерпнуто из рассказа Конан Дойля.
Это увлекательное
«Мария Целеста» не желала уходить в небытие. Более того, с ней продолжали происходить странные вещи, отчасти, правда, объяснимые ее плохой репутацией, из-за которой на ней не хотели служить суеверные моряки, а суеверные же хозяева товаров не желали, чтобы их груз перевозило невезучее судно. Через два года после таинственных событий владелец бригантины Винчестер решил избавиться от нее и продал буквально по дешевке. Уже на следующий год после продажи «Мария Целеста» попала возле Монтевидео в ураган и потеряла обе мачты. После ремонта она продолжала плавать, но ее цена падала все ниже и ниже. В конце концов, когда бригантиной командовал капитан Паркер, она наскочила на полном ходу на рифы Рошелл. На них-то ей и пришел конец – прибой превратил «Марию Целесту» в настоящие щепки. На сей раз комиссия по расследованию легко доказала – крушение было предумышленным преступлением ради получения страховки. Суду были представлены документы, которые доказывали сговор судовладельца с капитаном бригантины. Накануне вынесения приговора капитан Паркер покончил жизнь самоубийством.
Время шло. Американскую судоходную компанию «Джеймс Винчестер и К°» возглавлял уже правнук бывшего владельца «Марии Целесты» Ной Винчестер. Но чуть ли ни каждый месяц, он, как и живший в Бредфорде сын капитана Бриггса – Артур Бриггс, получал очередное письмо с просьбой рассказать подробнее об обстоятельствах исчезновения экипажа «Марии Целесты». Интересно, что вскоре после окончания следствия из здания гибралтарского суда каким-то образом исчезла часть следственных документов, включая судовой журнал «Марии Целесты». Спустя несколько лет выяснилось, что многие из этих бумаг оказались у управляющего нью-йоркской гостиницы «Элайси» Гарри Морхауза – сына капитана «Деи Грациа». Его отец умер в 1905 году. А когда в тридцатых годах ХХ века один из американских историков морского дела обратился к нему с просьбой ознакомиться с документами отца, Морхауз-младший отказал, объяснив, что их семейный архив погиб во время пожара.
Но таинственная бригантина и после своей гибели продолжала будоражить умы. Даже через пятьдесят лет после таинственного события можно было услышать «воспоминания моряков», утверждавших, будто они плавали с капитаном Бриггсом.
В 1913 году издатель лондонского «Стренд мэгэзин» вызвал к себе главного редактора и предложил ему «оживить историю «Марии Целесты». Для этого известные писатели должны были найти свое решение разгадки тайны корабля. Герберт Уэллс, Морли, Робертс, к которым обратились в первую очередь, охотно приняли предложение, а потом за это взялись и другие писатели. Публикация их новелл имела огромный успех. Тысячи читателей стали присылать в редакцию письма, предлагая свои версии.
А в 1925 году англичанин Лоренс Китинг, автор морских романов, в интервью лондонской газете заявил: «Нет больше тайны «Марии Целесты», я ее раскрыл. В деревне под Ливерпулем мне удалось найти восьмидесятилетнего моряка, который был в то время коком на знаменитой бригантине. Он единственный, кто дожил до наших дней. И я уговорил его рассказать мне обо всем, дал ему денег и объяснил, что за давностью времени его не будут преследовать, что бы он прежде ни совершил. Он мне все рассказал, а я проверил некоторые подробности по архивам разных портов…»
Если судить по «исповеди» старого кока по фамилии Пембертон (наверное, внимательный читатель заметил некое несоответствие, если же нет, то тогда «тайну» этой фамилии мы раскроем немного позже), на повествование вдохновила уже упоминавшаяся нами статья, в которой виновником гибели экипажа «Марии Целесты» фактически выставлялся капитан «Деи Грациа» Дэвид Морхауз.
Согласно Китингу, Морхауз, также отплывавший в Европу, дал Бриггсу, у которого была недоукомплектована команда, трех своих матросов; капитаны договорились, что, когда будет преодолена самая трудная часть перехода, корабли встретятся в условленном месте – у Азорских островов, и Бриггс переправит трех матросов обратно к Морхаузу.
Версия Китинга была по-своему логична, однако главный ее недостаток состоял в том, что она основывалась на показаниях одного-единственного свидетеля – восьмидесятилетнего старика.
Теперь кажется удивительным, что в то время никому не бросились в глаза два непонятных обстоятельства. Во-первых, Китинг нигде ничего не говорит о маленькой Софи, которая была на корабле со своей матерью. Во-вторых, картинный эпизод с фисгармонией, приговоренной к смерти и выброшенной в море, не соответствует истине, поскольку, во-первых, музыкальный инструмент был недостаточно велик, чтобы задавить человека, а главное, он был на бригантине, когда она пришла в Гибралтар.
Но кто в 1925 году помнил досконально содержание официального протокола, составленного в Гибралтаре? Впрочем, некоторые внимательные исследователи все же заявили об этом. Они отметили также, что история с накрытым к обеду столом и варившимся в кастрюле цыпленком позаимствована из другой новеллы, напечатанной в «Стренд мэгэзин» ранее. А в докладе Морхауза коменданту порта Гибралтара о цыплятах ничего не говорилось.
Наконец кто-то обратил внимание на такое «немаловажное» обстоятельство, что, исключая Бриггса, реальные имена членов экипажа бригантины «Мария Целеста» не имеют ничего общего с теми, что приводит Китинг. Следы кока Пембертона искали во всех деревнях вокруг Ливерпуля. И не нашли. А стоило завести с Китингом речь о том, где он откопал своего свидетеля, романист начинал отвечать уклончиво. В конце концов он заявил, что Пембертон уже умер. Тогда Китинга попросили показать фотографию кока, что он и сделал. Правда, потом выяснилось, что на фотографии был изображен отец самого писателя. Таким образом, Пембертона просто не существовало. Раскрытие великой тайны Атлантики – всего лишь ловко замаскированный плод фантазии. Настолько ловко, что он не один год вводил в заблуждение всех, кто в какой-то мере интересовался загадкой «Марии Целесты».
Подлог и впрямь удался на славу, даже невзирая на то, что Китинг без всякого зазрения совести писал в своей книге буквально следующее: «Знаменитая «Мария Целеста» была самым обыкновенным суденышком, каких много, а якобы связанная с нею тайна – не более чем плод гнусного надувательства». После выхода книги в свет на несчастного Китинга набросились истинные ревнители тайны «Марии Целесты». Хэнсон Болдуин, к примеру, заявлял, что, по сути своей, книга Китинга «нелепа и все в ней ложь – от начала и до конца». Такого же мнения придерживается большинство историков и в наши дни.
Провел свое расследование и английский историк и публицист Арнольд Филлимор. Он изучил множество таких загадок, не обойдя стороной и знаменитую «Марию Целесту». В ходе расследования Филлимор пришел к потрясающему открытию. Исследуя всевозможные источники и документы того времени, он заключил, что вся эта загадочная история оказалась не мистикой, а обыкновенной историей о контрабанде. Согласно Филлимору, судно перевозило в пустой бочке из-под спирта фальшивые марки. Кроме того, Филлимор объясняет и загадочное исчезновение экипажа судна. Оказывается, власти Италии были информированы о нелегальном грузе, вышедшем из Нью-Йорка в Геную, и отправили полицейский катер на перехват бригантины. Но преступники не дремали и также были в курсе планов перехвата полицией бригантины. Они, в свою очередь, отправили шхуну «Ломбардия» на перехват бригантины, которая, поравнявшись с последней, приняла всех ее обитателей и ценный груз на свой борт. Но вот судьба этой шхуны, к сожалению, оказалась не такой счастливой, как судьба «Марии Целесты». Судно попало в шторм, и все, кто на ней был, погибли вместе с ценным грузом – марками.