Знающий не говорит. Тетралогия
Шрифт:
Джасс обхватила руками дерево, вдавливаясь лбом в шершавую кору, и стояла так до тех пор, пока паника не отступила, а колени перестали дрожать и подгибаться. Она заставила себя дышать ровнее, мысленно повторяя молитвы Оррвэллу, наизусть заученные еще в детстве. Бог-странник тут был ни при чем, но монотонные рифмованные строки странным образом успокаивали.
Ужас продолжал накатывать резкими ледяными волнами, но Джасс уже отчетливо ощущала, что эти волны приходят извне. Кто-то умело и профессионально насылает их на нее. Откуда ж в свеннском лесу выискался эдакий умелец? Оллавернские маги все больше по столицам ошиваются, где народа больше, где власть и деньги. Может быть, свеннский король нанял
Новый ментальный удар уже не показался Джасс таким сногсшибательным, и она удержалась от острейшего желания бежать куда глаза глядят. Но исключительно чудом и невероятным усилием воли. Каждая волосинка на теле встала дыбом, как у перепуганной кошки шерсть. Джасс заметила, как смутные бледные тени скользили между деревьев. Конный и почти десяток пеших. Верхом ехал маг, маги не любят ходить пешком. Джасс готова была поклясться, что в кромешной тьме магия безошибочно ведет его по ее следу, куда бы она ни побежала. Контрабандистка стала отступать назад, медленно-медленно, чтобы не терять из виду преследователей. Повернуться к колдуну спиной означало окончательно отдаться в его власть.
Можно уже начинать кусать себя за локти. С собой ни джад-камня, ни других мелких пакостей из убогого чародейского арсенала слабенькой ведьмы, как назло, нет. Обидно, право слово как обидно. Ни подраться, ни поколдовать. Против мага нет приема, если нет другого мага. Так, кажется, говорится в одной смешной песенке. Даже знаменитый меч сейчас в руках Джасс ничуть не лучше любой палки-копалки. Вот почему так получается, что, сколько бы ни вбивал-вколачивал мастер-воин в ученика тяжкую ратную науку, сколь ни старался бы великий кузнец, вкладывая часть своей души в сталь клинка, как бы ни был могуч дух и крепка плоть, а перед хитрым заклинанием, подлой вязью затейливых слов все эти усилия оказываются тщетны? Хэйбор, даром что сам из той же породы, всегда говорил своей последней ученице: «Увидишь магистра из Оллаверна – беги, и чем быстрее, тем лучше». Осталось только выбрать правильное направление.
Выбранное направление оказалось неправильным. Сделав еще несколько шагов назад, Джасс вдруг поняла, что не может шелохнуться, лицо облепили тонкие крепкие нити, руки увязли в чем-то волокнистом. Она дернулась всем телом. Бесполезно. Ужас черной бурлящей волной подступал изнутри к горлу. Стоит только разомкнуть судорожно стиснутые зубы, как он вырвется на волю диким нечеловеческим воплем. Кровь грохотала в ушах, перед глазами вспыхивали огненные сполохи. «Только не кричать! Не кричать!» – мысленно уговаривала она себя, пытаясь обуздать растущую панику. Ощущение было таким, какое, наверное, испытывают осы, увязшие в остатках варенья. Бывшая хатами аккуратно разлепила веки, пытаясь осмотреться. Так и есть. Она висела в локте от земли, запутанная в полупрозрачные тонкие нити, пахнущие плесенью и сырой землей, совсем как муха в паутине. Джасс молча дергалась в своих путах, постепенно выбиваясь из сил, но звать на помощь не стала. Колдуна она боялась больше, чем паука. Если эту штуку, конечно, сделал настоящий паук. Но ждать разрешения загадки творца ловушки долго не пришлось.
Они появились из тьмы совершенно бесшумно. Пятеро в длинных черных балахонах, с длинными кривыми ножами в руках. Черные повязки на лицах с прорезями для глаз, покрытые татуировками руки, горячее тяжелое дыхание. У Джасс уже не осталось сил, чтоб испугаться как следует. Ну, подумаешь, жрецы Темного культа или некроманты. Вполне логично. Темный страшный лес, маг, могильники, Темные жрецы вполне вписывались в существующую картину мира.
Ей залепили рот какой-то паклей, по частям высвободили из «паутины», сначала ноги, тут же их связав, а после руки – по одной. Да так ловко, что Джасс даже пальцем пошевелить не смогла.
Все-таки не соврал Дрэгор Банн насчет могильника. Было дело. Некроманты приволокли Джасс к высоким, в полтора человеческих роста камням, торчавшим то тут, то там между деревьями. Время и дожди смыли с обелисков любые надписи, и даже могилы давным-давно провалились и успели зарасти кустарником. Тут не могло быть ни нечисти – пожирателей падали, ни призраков, слишком уж древнее место. Неудивительно, что жрецы Темного культа проводили здесь свои обряды. Для создания подходящей атмосферы то что нужно.
– Во имя Тьмы и именем ее да прольется кровь невинной женщины рода человеческого на алтарный камень, – грозно возвестил самый высокий из жрецов, воздев руки и обращаясь непосредственно к ущербной Шерегеш.
Но тут оказалось, что жертва вовсе не так безнадежно запугана, чтобы покорно возлечь на сырой, покрытый мхом и плесенью камень и принять жуткую смерть от обсидиановых ножей в руках жрецов. Джасс рвалась из рук своих захватчиков, оттаптывая им ноги, пинаясь и норовя ударить по самым уязвимым частям мужского тела. Попутно она умудрилась выплюнуть паклю изо рта.
– Я не девственница! – вопила она.
– Это неважно, – молвил главный жрец.
– Как это неважно? Нарушаете обряд, мэтр, – убежденно заявила бывшая хатамитка.
– Заткните ей рот!
Но не тут-то было. Джасс, как настоящая цепная сука, злобно клацала зубами, предупреждая о возможной ампутации пальцев.
– Халтурщики! – взвизгнула она. – Ничего у вас не выйдет! Вам девица нужна!
Не нужно думать, что она была такая вот вся из себя отважная дева-воительница, не ведающая страха и готовая насмехаться над собственными палачами. Вовсе нет! Жрецы, конечно, те еще выродки, и ничего хорошего в их намерениях нету, но они не идут ни в какое сравнение со стаей подростков, решивших позабавиться за счет случайной жертвы и способных на самые жуткие зверства без всякого повода. Если бы Джасс пересеклась с бандой малолеток, вот тут бы она орала как резаная и не подумала бы вступать в переговоры. Есть люди и похуже, чем исполнители религиозных обрядов, есть смерть и пострашнее, чем смерть на алтарном камне.
– Великая Пестрая Мать накажет вас! Я хатамитка!
Никакого впечатления. Какие-то неправильные жрецы попались. Жрецы побросали установленные правилами места и пытались совладать с извивающейся жертвой уже всемером. Не то чтобы у них совсем не получалось, но и держать на скользком камне отчаянно сопротивляющуюся женщину оказалось несовместимым с проведением обряда. Сложность заключалась в том, что попросту вырубить жертву ударом в челюсть они тоже не могли. Она, жертва, должна быть целиком и полностью в сознании. Главный жрец пытался читать заклинание, но Джасс его перекрикивала, мешая довести дело до конца. К величайшему счастью, жрецы Темного культа никогда не бывают магами. Они, как и некроманты, пользуются заемной силой намоленных предметов или артефактов. А для «собирательной» магии нужна полная концентрация помыслов.
– Нельзя меня в жертву! Я посвящена Оррвеллу! – продолжала она перечислять своих небесных покровителей, рассчитывая убедить жрецов в собственной непригодности.
– Молчи! И прими свою судьбу!
– Я воплощенная Белая Королева! Моя смерть навлечет на ваши головы самое страшное из проклятий!
А ведь и в самом деле, не уймутся и прикончат, в конце концов, когда иссякнут последние силы, с нарастающей дрожью подумала Джасс, чувствуя, что вот-вот свалится от изнеможения. Жрецы пытались снять с нее кольчугу. Когда от жертвы отскакивает нож – это не дело.