Золотая кровь 3
Шрифт:
— Мы почти всё перерыли, похоже, что этих бумаг тут нет, — ответила Эмбер так, как будто не слышала его слов.
Не показывать эмоции… Не думать об этом, иначе будет ещё больнее! Вот Эмбер, эта боль — плата за то, что ты сблизилась с ним! А теперь придётся отрезать по живому.
Сеньор Виго обошёл стеллажи и остановился в центре комнаты, задумчиво глядя на стену. И на молчаливый вопрос Эмбер, ответил:
— Я пытаюсь думать, как мой отец — куда бы он спрятал такой важный документ?
— Ну и как, получается? — иронично спросила Эмбер.
— Ну…
— Может потому, что ты — не твой отец? — спросила она, неожиданно перейдя на «ты», даже не зная почему.
— Пожалуй, да, у меня и не получится, — внезапно произнёс Виго, глядя Эмбер прямо в глаза. — Но вот ты — другое дело. Ты же эмпат. Ты же можешь чувствовать других людей? Ты можешь почувствовать, как рассуждал бы мой отец, привези он сюда этот документ?
— Сеньор Виго! Я же не телепат и не мнемопат…
— Послушай, не называй меня так! — оборвал он её, как будто даже разозлившись. — Не называй меня «сеньор Виго»!
— То есть… А как же мне вас называть? — спросила она, чувствуя, как в горле перехватило дыхание.
— Просто, по имени.
— Это… как-то не уместно… и…
— Я прошу, — он продолжал смотреть Эмбер прямо в глаза.
Я прошу…
В эти словах было что-то неслышимое, но явственно ощутимое, словно прикосновение тёплых ладоней к лицу. И жар в груди, как цветок, родившийся из бутона, распустился и затопил всё, заставив щёки запылать от смущения, а сердце забиться сумасшедше — радостно. И даже браслеты из ониксида стали горячими, почти обжигая запястья.
Да что же это такое! Это же всего лишь два слова. Ох, Лучезарная…
— Зачем вы хотите, чтобы я вас так называла? Это… будет, пожалуй, слишком… — она взмахнула рукой, не зная какое слово подобрать.
Опасно?
— Ты готова была прилюдно играть роль моей любовницы, и это тебя нисколько не смущало, а теперь тебе трудно назвать меня по имени здесь, где нас никто не видит и не слышит? — спросил сеньор Виго, не сводя с неё глаз. — Почему?
Но именно поэтому и было трудно. Одно дело играть роль прилюдно, изображая то, во что и сама не веришь. И совсем другое, сказать это здесь, наедине, где слова предназначены только ему, и любая фальшь, как и правда, сразу же станет видна.
— Почему вы этого хотите? — спросила Эмбер внезапно охрипшим голосом. — Какой в этом смысл, если наш контракт вот — вот закончится?
— Неужели это так трудно? Это просто имя, а не клятва в вечной верности. Ну же, Эмбер, мне ничего не мешает называть тебя так, а что мешает тебе?
— Хорошо, — Эмбер сглотнула и кивнула, надеясь, что на этом допрос закончится. — Так вот эмпату нужно пообщаться с человеком, чтобы почувствовать его. А я не общалась с доном Алехандро, поэтому не могу сказать, как он мыслил. Я не могу догадаться. Но… есть другой способ.
— И какой же?
— С помощью эфира можно увидеть остаточный эмоциональный след. Он был взволнован, для него это было важно. Наши эмоции оставляют след на том, что для нас важно. И хотя прошло уже много времени, я могу попробовать увидеть или почувствовать этот след, если дон Алехандро приходил сюда с этим свитком. Как тогда в комнате сеньориты
Она слукавила. Вряд ли она почувствует эмоции дона Алехандро, она не настолько сильна. Но эти бумаги писал её отец. Он держал в руках перо, и оно запечатлевало его мысли, его послание потомкам, его страсть и воодушевление этим открытием. Этот дневник был для него так важен, что он разделил его на три части и спрятал в разных местах. Эти бумаги впитали все его чувства, и уж точно она сможет увидеть это даже в кромешной тьме.
— А как же сила? Ты говорила мне, что для такого нужно много сил, ведь если отец и привёз их сюда, то это было почти два месяца назад, то есть давно, — Виго посмотрел на её браслеты, а потом снова в глаза. — Знаешь, мне не даёт покоя вот что… Если ты питаешься эмоциями других, их силой… Ты рассказывала мне о Торро Рохос, как ты приходила на бои, чтобы подпитаться, и что ходила туда даже после нашей первой встречи… То возникает вопрос, а как же ты подпитывалась потом? Когда перестала туда ходить? Ты была рядом со мной и жила в Вилла Бланко, как же ты утоляла свой голод? — спросил он, сделав ей навстречу один шаг. — Ты вылечила головную боль, ты спасла Изабель, ты нашла бумаги графа Морено, вспомнила Серджио с Руж-Аньес, но раз ты не забирала силы у других, то откуда ты их брала? Скажи — ка, а моими эмоциями и силой ты тоже питалась?
— А разве вы чувствовали это? — спросила Эмбер, берясь рукой за стойку стеллажа и думая о том, что этот допрос явно неспроста.
— Не вы, а ты, мы же договорились.
— Хорошо… Что ты чувствовал? Слабость, упадок сил? — спросила Эмбер иронично.
— Нет. Я не чувствовал ни упадка сил, ни усталости. Наоборот, я бы сказал, что совсем наоборот! Так в чём подвох? — спросил он, сделав ей навстречу ещё один шаг.
— Ну, никакого подвоха нет, это бывает по — разному. Иногда это не отнимает, а даже прибавляет сил.
— Прибавляет? Это как же? — удивился Виго.
Эмбер протянула руки и ответила, не отводя взгляда:
— Хочешь узнать? Сними браслеты, и я тебе покажу. Заодно и найду куда твой отец спрятал свиток. Двойная польза, — она усмехнулась.
Эмбер провоцировала его, и понимала, что если он снимет браслеты, то значит, как бы там ни было, а он ей доверяет. И что любопытство в нём сильнее страха. Ведь ей ничего не стоит отсюда убежать. А значит…
Они смотрели друг на друга, а потом Виго расстегнул воротник и снял с шеи цепочку, на которой оказался ключ от браслетов. И когда он его вытаскивал, Эмбер заметила и другую цепочку. Ту самую на которой висел футляр для Сердца Ангела.
Значит, сеньор Виго настолько не доверяет всем, что носит его с собой?!
План созрел мгновенно и Эмбер даже не ожидала, что Лучезарная может преподнести ей ещё и такой подарок.
Она повернула руки ладонями вверх, обнажив запястья, и чуть заметно улыбнулась, кокетливо взмахнув ресницами. Виго приложил ключ к замкам на браслетах, они открылись и соскользнули ему в ладонь.
— Так как же это работает? — спросил он, глядя ей прямо в глаза. — Каково это — выпивать из человека душу?