Золото и мишура
Шрифт:
— Чарли Конг. Черт возьми, я и не подумал о Стар!
— И что они намерены с ней сделать? — Ее прохладные пальцы ласкали его живот.
— Убьют ее, если я не приду к ним. И конечно, если я к ним пойду, они убьют меня.
— Тогда ты не должен идти. Пускай убивают Стар — что тебе до нее?
Крейн прислонился к стене, прижавшись затылком к черному шелку, которым была обита спальня. В уголках его глаз выступили слезы.
— Она — все для меня, — прошептал он.
Исчезновение Стар вызвало переполох на приеме в особняке на Ноб-Хилл. Когда прибыла полиция, известие об исчезновении виновницы торжества
— Вы думаете, это дело рук Крейна Канга? — осведомился Броудер у Арчера в музыкальном салоне, куда они уединились, чтобы спокойно поговорить. — Вы думаете, он имеет еще достаточно власти над вашей сестрой, чтобы при помощи записки выманить ее из дома?
— Я абсолютно так не думаю, — сказала Эмма.
— Минутку, мама, — возразил Арчер. — Крейн все равно имеет к этому какое-то отношение. Он или не он послал записку — это другой вопрос. Но, капитан, я думаю, что ваши люди могли бы прочесать Чайнатаун.
— Согласен. И прежде всего мы отправимся на Грант-авеню, где живет Канг.
— Можно мне пойти с вами? — спросил Арчер.
— Разумеется, если хотите.
В комнату вошел полицейский.
— Извините, капитан, — сказал он, — но мы только что получили известие о том, что Джордж Коулман собрал на Кирни-стрит митинг Антикитайского общества. Они взбешены тем, что «поднебесники» похитили белую женщину.
— Если это именно так, — заметила Эмма.
Капитан Броудер нахмурился.
— От этого Коулмана могут быть неприятности. Я распоряжусь послать туда наряд полиции, чтобы наши парни проследили за ним. А пока что, мистер Коллингвуд, поедемте-ка в Чайнатаун.
Когда полицейские направились к выходу из комнаты, Арчер прошептал матери:
— Завтра утром в газете будет потрясающий материал на всю первую полосу.
— Арчер, как ты можешь! — воскликнула Эмма. — Ведь речь идет о твоей сестре!
— И сестра может стать новостью для газеты. Уж не думаешь ли ты отдать весь этот материал завтрашнему «Бюллетеню»? Нет, уж на этот раз мы утрем нос Слейду Доусону!
С этими словами он направился к двери. Эмма была потрясена его репортерским зудом почти так же, как она была потрясена исчезновением дочери.
Как только город облетело известие о том, что Стар Коллингвуд Лопес-и-Сепульведа похищена китайцами, давно копившаяся против «поднебесников» злоба разом выплеснулась наружу. На Кирни-стрит быстро собралась изрядная толпа, и хотя никого из этих людей не интересовала истинная сторона происшествия, но все возбужденно слушали одного из наиболее одиозных демагогов, который был известен своими антикитайскими настроениями и возглавлял полуподпольное Антикитайское общество.
— Что есть китаец? — во всю глотку орал Джордж Коулман, баптистский проповедник из Алабамы. — Это иностранец, который явился в Америку и привез свои собственные законы и свою собственную мораль. Китаец есть косоглазый, со «свиным хвостиком» на голове желтокожий человек, который отказывается подчиняться законам и обычаям белых людей — нас с вами. Он — червь в яблоке Америки, превращающий в проституток своих же женщин, червь, который курит опиум, объединяется в тонги, чьи солдаты убивают людей. Скажите, можно ли считать Чайнатаун частью Америки? Нет, Чайнатаун — это часть китайской по сути территории. Говорю вам, друзья-американцы, одно дело — когда
— Нет! — взревела толпа.
— Что же в таком случае мы предпримем?
— Сожжем весь Чайнатаун к чертовой матери! — заорал кто-то из толпы, а все остальные подхватили: — Сжечь Чайнатаун! Сжечь Чайнатаун!
— Тогда пошли! — крикнул Коулман, и несколько сотен белых жителей Сан-Франциско, многие из которых были вооружены, ринулись в направлении Чайнатауна.
Во всем Чайнатауне — и на Аллее Салливана, и на Аллее Убийц, и на Аллее Мясников — нарастало напряжение: китайцы услышали отдаленный, становившийся сейчас все ближе и ближе рев разъяренной толпы. И хотя было уже заполночь, в разных местах на стенах домов и на заборах вдруг начали появляться чан-ханги — листовки, в которых все законопослушные китайцы призывались выступить сообща против тонг, которые и являются главной причиной бедствия, которое обрушилось на головы всех китайцев, проживающих в городе. И все же многие утверждали, что при всех присущих им отрицательных качествах тонги все-таки — сугубо китайские образования. Разве может китаец доверять фан куэй —белому иностранному дьяволу?! Так одно предубеждение рождало другое, и город у залива был готов к взрыву, который неминуемо должен был произойти.
— Кай Йи, надо что-нибудь предпринять! — настаивал Ли Ванг Ю. Почти все члены тонги Суэй Синг набились в подвальное помещение штаб-квартиры на Споффорд-Элли. Крейн, одетый в ярко-красные одежды, сидел неподвижно, словно Будда, на коврике перед алтарным возвышением, на котором стояли сосуды, раскрашенные в типично китайском стиле. — Если мы не начнем действовать, — продолжал Ли, — то потеряем контроль над Чайнатауном.
— Он прав, Кай Йи, — сказал Квонг Си, другой молодой солдат тонги. — Наши люди боятся круглоглазых, которые враждебно настроены по отношению к китайцам. Если не мы защитим китайский народ, то кто?
Воцарилась тишина, и все бойцы тонги обратили взоры на своего лидера, ожидая, что он скажет. Лицо Крейна было словно высечено из камня, глаза напряженно смотрели вперед, не мигая. Наконец Крейн поднялся, повернулся к алтарю и поднял с него тот самый меч, которым он обезглавил молодого шпиона из тонги Хоп Синг. Несколько мгновений Крейн держал меч двумя руками, затем обернулся и передал его Ли Ванг Ю. Смутившись, Ли смотрел, как Крейн снял с себя ярко-красные одежды и положил их на алтарь. Обнаженный до пояса, он повернулся лицом к своей тонге.
— Братья мои, — сказал он. — Все вы знаете, что я ставлю тонгу Суэй Синг превыше своей жизни. Но есть одна вещь, которая еще более дорога мне, и это — Стар Коллингвуд. Как вам известно, Чарли Конг захватил Стар и согласен отпустить ее только после того, как я сдамся ему. Он оказался более умным, чем я, поскольку мне никогда в голову не приходило, что он может использовать Стар Коллингвуд, чтобы поймать меня. Поэтому у меня нет иного выбора, кроме как отдать себя в руки тонги Хоп Синг. Когда я сделаю это и когда Стар вернется в свою семью, опасность со стороны круглоглазых исчезнет и мир вновь возвратится в Чайнатаун.